Марс Экспресс. Тэм - Седрик Деготтекс

– Хорошо.

Сказав это, он начинает исчезать, но, не успев прийти в себя от его ответа, Алин в отчаянии выкрикивает последнюю просьбу с силой, наполненной адреналином от понимания, что она скорее бы умерла, чем не сделала этого:

– Крис! – Изображение Джендала снова стабилизируется. – Крис Ройджекер.

Поскольку он молчит и явно ожидает продолжения, она произносит:

– Помогите ему тоже, вытащите его.

– Крис Ройджекер больше во мне не нуждается: он очень рад, что присоединился к семейному бизнесу, с тех пор как его новый чип личности убедил его в этом. – Поскольку она начинает дрожать под его взглядом, он продолжает: – О, успокойтесь, его родители тут ни при чем, на сей раз.

Алин могла бы поклясться, что видит на его лице насмешливую улыбку, и он почти исчезает, когда в подтверждение этому звучат его язвительные слова:

– Это целиком и полностью его идея. До свидания, лейтенант Руби.

Вздрогнув, она резко садится в густой жидкости, затем выскакивает из нее, словно бежит от чересчур реального кошмара. Сварадж Эдо-Джендал исчез, и в комнате повисла тишина.

Алин растерянно стоит на месте. С ее кожи еще стекает липкая жидкость на белый роскошный ковер, когда, просматривая длинный список сообщений, полученных за последние два дня, она натыкается на голосовое сообщение от Криса.

Оно адресовано ей и Карлосу, и она его еще не видела, поскольку оно пришло позавчера.

Во время штурма Новиграда.

Все еще испытывая шок от последних слов Свараджа Эдо-Джендала, она закрывает глаза. И прослушивает сообщение.

17

Новый человек

«Привет, ребята…

Новость странная, но это что-то… вроде последнего сообщения, которое я вам посылаю. Не то чтобы я прощаюсь… Или все же немного? – Он смеется. – Вот дерьмо… Вот что я хочу сказать и что следует запомнить: в истории человечества отныне будет два Криса Ройджекера. Оба, безусловно, невероятные – что один, что другой, – даже если… Признаюсь, я отдаю небольшое предпочтение тому, который с вами прощается сегодня. – Он замолкает на несколько секунд. – С вами было здорово… Правда здорово. Вы, наверное, знаете, что у вас есть такие прекрасные качества, как, например, твоя пуленепробиваемая верность, Алин, или твоя проницательность старого мудреца, Карлос… Но, несмотря на то, что они достойны похвалы, все это несравнимо в моем сердце с бесконечной ценностью того, что вы мне дали.

Мои родители никогда не собирались меня отпускать. Это не вопрос любви или гордости и уж точно не вопрос наследства или семейной чести. Это просто вопрос власти.

Ведь ребенок – это тот, кто слишком боится, что его не простят, и он боится остаться один; ему страшно, что однажды ему придется признать эту правду: что его отец – полное дерьмо, а мать не очень-то его и любит, что его родители предпочитают ему пьянство, комфорт… в общем, самих себя. И когда ты слабоватый родитель, или немного придурок, или все вместе – ты наносишь удары, потому что это просто; и ты бьешь снова и снова, ты оскорбляешь, кричишь и каждый раз собираешь кровавые плоды, но у них вкус всемогущества, поэтому ты продолжаешь. – Он бесконечно долго молчит. – Убежав от родителей, я только раздразнил их аппетит… И поскольку у них длинные руки, им понадобилось не слишком много времени, чтобы меня вернуть.

Я на все согласился. На все, чего они от меня хотели. Но у вас не должно быть проблем, если все пойдет по плану. Я даже смогу вам прислать Берил.

Мои старые друзья… – Он снова замолкает, потом прочищает горло. – Я попросил отца Тэм поставить мне чип. Если я пущу себе пулю в лоб, мои родители отыграются на вас… Наш дорогой Сварадж согласился: часть своих денег он тоже зарабатывает незаконно, немного подправляя психику тем, кто хорошо за это платит. Кстати, не удивлюсь, если он и вам что-нибудь подправит в голове, учитывая все, что вы знаете…

Короче, он согласился сделать из меня парня, довольного своей судьбой. Привилегированный сын привилегированных родителей, который до сих пор открывает рот двадцать четыре часа в сутки, чтобы его накормили. Я стану нормальным парнем, что уж там. Трусом. – Он фыркает. – Ладно, беру назад свои слова, сказанные в начале: будущий Крис рискует стать тем еще дерьмом! – Вздыхает. – Удачи вам… с ним. Со мной…

Оставляю вас, друзья мои… Прощайте.

Спасибо за все. – Он плачет. – Спасибо!»

Эпилог

– Давно ты здесь не был? – бросает Алин, толкая дверь в его берлогу.

Пыли много, но все на своих местах, аккуратно сложено, за исключением смятого постельного белья.

– С тех пор, как все потерял. – Карлос вырывает у нее из рук флягу, которую она подносит к губам. – Хватит пить эту гадость…

– Заметано: завтра я тебе скажу, что завтра брошу, – шутит она и толкает его локтем в бок. – Ладно, забирай свое барахло, и уходим. Тебе ведь хватит одной пары трусов?

Он с улыбкой кивает и разворачивается, но маневр получается слишком резким, и он врезается в дверную раму спальни. Его голографическое лицо мигает от удара.

– Я никогда к этому не привыкну…

Алин со смехом дает ему пинка под зад.

– Все-таки было в Новиграде что-то хорошее, – восклицает она. – Если бы я знала, что достаточно одной пули в твоем черепе, чтобы ты пал к моим ногам, я бы сделала это сама, не дожидаясь, пока этим займется взломанная машина…

– Я что, должен благодарить тебя за то, что ты попросила Джендала превратить меня из пьяницы в тамагочи?

– Можешь не благодарить, просто помой мою посуду.

Пока он неуклюже пытается встать, она оставляет его собираться и уходит в ванную комнату спальни, чтобы выпить воды. Одной рукой она открывает кран, пускает воду на несколько секунд, чтобы она стала холоднее, и разглядывает комнату: обычные свадебные фотографии, но красивые; ее любимый снимок на вручении дипломов – вместе с Крисом; флаконы со средствами по уходу.

И вдруг она замечает на полу предмет, который уже раньше видела у своего бывшего секс-партнера. Имплант. Она тут же понимает, что это стерибаг Карлоса, который он, видимо, в сердцах бросил, когда Кэрол забеременела. Алин поднимает его, но, уже занеся руку над урной, передумывает.

Она размышляет.

Маленький чип, гибкий и переустанавливаемый, тонкий, как купюра, легкий, как перышко, и эффективный, как тридцать доз таблеток, но что сделало его особенно популярным – это его исключительная надежность. Наверное, стерибаг Карлоса был поврежден. Пока льется вода, Алин внимательно изучает чип, лежащий у нее на ладони, но не видит никаких