Курсант: Спецотдел МВД СССР - Рафаэль Дамиров

из бабенок, что смиренно сидела на кокурках, закутавшись в потертый тулупчик. — Кому сказал? Вставай!

— Я позже приду, — несмело проговорила женщина стыдливо пряча глаза, будто не муж ее пьяный в стельку, а она опростоволосилась на людях.

— А ну вставай, сказал! — Витька схватил жену за собачий ворот тулупчика и потянул к выходу.

Я уже хотел было вступиться за поруганную честь супруги юбиляра, но Света мягким жестом ухватила меня за локоток и остановила. Мол, пусть сами разбираются, чужая семья потемки. Сейчас поможешь, а завтра она с мужем вместе придет с вилами к дому своего спасителя правды искать. Были прецеденты и не раз уже. Я не стал лезть на амбразуру, тем более что хозяин “вечеринки” должен же себя как-то сам проявить. Вот и посмотрим что за гусь эта птица, стреляная или нет.

Иван встал на пути женокрада и преградил ему выход своей полуголой тушей.

— Успокойся Виктор! — по апостольски наставляюще проговорил он. — Отпусти Ольгу. Под защитой она Земли-матушки. Нельзя так с детьми природы поступать.

— А то что?! — оскалился Витя, приотпустив жену и переключившись на Ивана. — Дома не убрано, не сварено, а она здесь с полуголыми дурачками сидит и тебя слушает.

Уже зная темперамент Косого, я предположил, что скоро за буйством его словесного выражения последует летящий кулак. С Катковым ситуация куда мягче была, однако, фингал Алеша подцепил знатный. В уличный туалет теперь без фонарика ночью ходить сможет.

Я привстал, намереваясь не допустить избиение старцев, но помощь моя не понадобилась.

Как я и предполагал, Витка Косой ударил первым. С размахом таким, широким как полет альбатроса. Кулак засвистел по дуге, грозя неминуемо впечататься в поросшее седой гривой ухо. Но то, что произошло в следующий момент, я никак не ожидал.

Проповедник играючи пригнулся и короткой подсечкой сшиб на пол дебошира. Тот грохнулся о плахи и вставать совсем не торопился. Его мозг и упавшее тело временно потеряли между собой связь. Хотя глаза пучились и вращались в злобе тихой и бессильной.

Первым на помощь имениннику пришла жена. Запричитала, заохала, помогла подняться Витьке и потянула его прочь с заседания нашей думы. Судя по озабоченному лицу, теперь она она была стороне мужниной. Ну и правильно. Молодец. Я бы тоже жену не пускал на такие мероприятия. А вот Ваня-бородач меня изрядно удивил. Никто из сельчан не заметил его мастерства. Все произошло быстро, почти-то мельком. Витька ударил, а старец в ответ что-то дернулся маленько, дрыгнул ножкой, будто случайно, и Витька упал. Все выглядело не так красиво как в индийском кино. Поэтому на такую прозаичность внимания никто особого не обратил. Тем более, судя по их полубезразличным к инциденту лицам, стало ясно, что происходит это уже не в первый раз, и они уже перестали опасаться за своего босса, потому как тот, всегда выходил сухим из воды, как и положено всезнающему лидеру.

Получается, что целитель наш совсем непрост. Но это к лучшему. С простыми не интересно. С ними, зачастую, достаточно выпить крепко, чтобы те признались в преступлениях. Был даже у меня случай один в практике, когда жулик дал весь расклад вообще за сигарету. Хотя и “Мальборо”.

Дальнейшее свое выступление учитель провел без всяких казусов. Еще час рассказывал как “его космические корабли бороздят просторы вселенной” и насколько мелок и жалок человек в своем невежестве, не желая воссоединиться с силами добра и жизни.

После сеанса, прихожане начали разбредаться, отвешивая Ивану на прощание фирменный поклон головой. Мы со Светой чуть задержались и ждали, когда последняя моржиха скроется из виду.

Предводитель уже понял, что разговор его ждет со стороны органов, но ничуть не суетился, будто наставления свои нам дальше собирался в сознание поглубже проталкивать.

— Как вам мое учение? — проповедник начал первым.

— Признаться, есть интересные моменты, — не стал я лукавить, — но отрывать людей от семьи и работы, дело не совсем хорошее и властям неугодное.

— Вы сами видели, чем здесь живет народ, он спивается. Уж лучше пусть закаливаниям и здоровьем своим займутся, чем умрут от цирроза печени или в петлю полезут от алкогольной безысходности. Я антисоветчиной не занимаюсь и лозунгами запрещенными не разбрасываюсь. А вот властям до Мохово дела нет. Сколько таких деревушек по Союзу раскидано. Народ в город начал потихоньку сбегать. Скоро деревни вымирать начнут. От этого оставшиеся еще больше пить будут. Так что пусть лучше я их от семьи на часик отлучу, чем порок и деградация.

— А вы сейчас выражаетесь совсем по-другому, не как служитель на проповеди.

— Давайте прямо, товарищи милиционеры. Вы в мои проведи не верите. Поэтому я буду изъясняться с вами на вашем языке. Так нам проще понимать друг друга будет.

— Ясно, — я прищурился, размышляя как зацепить Ивана. — А вы где прописаны, собственно? И документы у вас есть личность удостоверяющие? Вы знаете, что по закону вы трудится должны официально. С книжкой трудовой, а иначе статья — тунеядство.

Глава 18

— С пропиской у меня все нормально. Сейчас документ предоставлю, товарищ милиционер, — Иван шустро скрылся в закутке за шторкой и через пару секунд вынырнул оттуда уже с паспортом.

Протянул его мне. Я развернул книжицу и пробежал взглядом. Иван Анатольевич Погибов, 1928 года рождения. Пролистал до страниц с пропиской, черный прямоугольный штампик пятилетней давности от ОВД райисполкома имеется, и адрес указан тот самый, по которому мы сейчас находились.

— И с работой у меня официальной тоже все в порядке, — продолжал целитель очень ровным голосом — еще немного, и станет издевательски ровным. — Я в школе на полставки кочегаром оформлен. Топлю с утра печь — и весь день свободен.

— А как же вы на такие средства живете? — спросил я. — Зарплата школьного кочегара, я так подозреваю, не шикарна, еще и полставки.

Кочегар-проповедник развел руками.

— А мне много не надо, сами видите, как живу. На одежду не трачусь, надеваю ее только на работу утром, не разрешили мне перед школьниками в трусах щеголять. Да и прихожане помогают. Кто молока принесет, кто яиц, а кто и мясом угостит. Так что покупаю только хлеб и соль.

— А где же вы спите? — Света обвела аскетичное жилище недоуменным взглядом. — Неужели на полу?

— А где же еще, — улыбнулся бородач. — Вообще, на земле сырой надобно, но я пока до такого уровня еще не подготовил свое тело, чтобы на снегу мочь спать. Но надежды не теряю и, возможно, в скором времени мне и дом даже не нужен будет…

Неужели он