Камер-юнкер - Валерий Пылаев

уж зная вашу отвагу, я невольно начинаю тревожиться. Немногие в столь юном возрасте могут похвастаться хоть одной орденской звездой — а на вашей груди уже целая плеяда. — Орлов протяжно вздохнул и опустил голову. — Увы, этот мир не щадит никого, а достойных Бог всегда забирает первыми. Такие храбрецы, как вы, князь — истинное украшение всего дворянского сословия. Как жаль, что подобные люди редко доживают до моих лет.

Орлов умел говорить красиво, и любой со стороны увидел бы лишь искреннее сострадание. Но намек был толще якорной цепи “Бисмарка”. На мгновение я ощутил желание зажечь Кладенец и одним ударом развалить его сиятельство на две ровные половинки, от макушки до промежности… но, конечно же, сдержался.

Ярость полыхнула в груди — и тут же застыла куском льда. Я даже не дернулся, не сжал кулаки. Никак не показал своего гнева — ни Орлову, ни понемногу выходящим из зала членам Госсовета. Наверное, даже не изменился в лице. Выдать меня мог только вспыхнувший на мгновение и тут же успокоившийся родовой Дар — но здесь, среди пары сотен старейших и самых могущественных Одаренных столицы, такое непременно затерялось бы на фоне суммарной магической мощи… Капля в море.

Так что со стороны наш разговор с Орловым наверняка выглядел беседой если не друзей или старых товарищей, то уж точно хороших знакомых.

— Редко доживают? — ледяным тоном переспросил я. — И как следует это понимать, граф? Вы пытаетесь меня предупредить?‥ Или, не приведи Господь — угрожаете?

Я не успел заметить, как за спиной Орлова собралась целая толпа. Его уважаемый тесть — светлейший князь Меншиков — разумеется, тоже был здесь. Но не только он. Еще два десятка или даже больше человек. Министерские и военные чины, аристократы, главы родов… Лица я запомнил без труда, но знал, к сожалению, немногих. Мы с дедом всегда вращались в несколько иных кругах.

А эта почтенная публика явно смотрела на меня, как голодные волк… Не на овцу — скорее как на сторожевого пса, который без труда придавил бы любого из стаи, но едва ли мог справиться со всеми сразу.

— Угрожаю? Что вы, князь — мне и в голову не пришло бы подобное. — Орлов снова широко улыбнулся и сложил руки на груди. — Но все же позвольте дать дружеский совет… Как старший младшему, скажем так. Вы очень талантливый юноша — во всех отношениях. Самородок, исключение, без сомнения один из достойнейших людей Империи… Но вы еще слишком молоды. Вам не хватит ни сил, ни опыта осуществить и треть из того, о чем вы сегодня говорили. Мне хорошо известны нравы столичной знати, и уж поверьте, князь. — Орлов чуть наклонился вперед и закончил вкрадчивым шепотом: — Не стоит забывать свое место. И уж тем более не стоит в одиночку бросать вызов всему породившему вас сословию.

Я стиснул зубы. Если все, что Орлов говорил раньше, было лишь прозрачным намеком, то теперь — превратилось в неприкрытый вызов, а то и вовсе тянуло на оскорбление. Требовать сатисфакции от Одаренного третьего магического класса на моем месте стал бы только самоубийца. Но и оставлять подобное без ответа — значит или признать все сказанное, или просто-напросто показаться трусом. И я уже набрал в легкие воздуха, чтобы…

— И почему же вы изволите считать, что его сиятельство князь Горчаков идет против ВСЕГО дворянского сословия?

Я не заметил, как князь Юсупов подошел и встал рядом со мной. Для своих лет и немалого роста старик двигался на удивление неслышно. Мне почему-то очень не хотелось выпускать из вида Орлова, так что я лишь скосился влево, пытаясь разглядеть высокую фигуру.

И не одну! За моей спиной уже стояла дюжина человек. Конечно, не так много, как притащил с собой Орлов, зато почти все — главы древних родов. Не вся дедова гвардия поддержала меня на совете — тот же Юсупов сидел молча и смотрел вообще куда-то в сторону… но в нужный момент оказался рядом.

Как и остальные.

— И уж тем более я никак не возьму в толк, почему вы, милостивый сударь, решили, что юный князь Горчаков одинок в своих начинаниях. Может, не все все члены Государственного совета поддержат его, но и таких, уж поверьте, найдется достаточно.

Юсупов поправил лацканы пиджака и шагнул вперед. Не прикрывая меня, не пряча за собой — но ясно давая понять, что любому, кто попробует… что-нибудь, придется иметь дело и с ним, и с остальными грозными старцами. Большинство из них не носили статских или военных мундиров — хотя бы потому, что по праву рождения вполне могли позволить себе появиться на заседании совета и в гражданском. Но мощью Дара треть дедовой гвардии превосходила всю свору Орлова вместе взятую.

— Когда настанет время, многие голоса будут на стороне Горчакова. Я согласен с его предложениями… с большинством из них, — так же невозмутимо продолжил Юсупов. — И вряд ли мое слово здесь стоит меньше вашего, граф.

— Не сомневаюсь, — буркнул Орлов. — И все же я нахожу предложения князя сомнительными и даже опасными.

— Интересно, чем же? Я услышал лишь призыв исполнить тот долг, который каждый из нас получил с правом носить родовой титул. И, может быть, отказаться от привилегий, которые даже мой отец находил устаревшими. Не знаю, какие причины возмущаться есть у вас, судари. — Юсупов улыбнулся одними уголками губ и окинул взглядом всех, кто стоял за Орловым. — Но того, кто считает себя истинным аристократом, подобное вряд ли испугает.

Здоровенный камень прокатился явно не по одному огороду. На некоторых лицах мелькнула такая злоба, что я на мгновение даже испугался, что кто-нибудь из них сейчас ударит магией. Но этого, конечно же, не случилось — высшие государственные чины умели держать себя в руках.

История повторялась. Прошлым летом я точно так же стоял с братом и его друзьями против озлобленной волчьей стаи. Только в тот раз нам угрожали бестолковые недоросли, перебравшие алкоголя в “Кристалле”, а теперь — высшая знать… но и на моей стороне оказались вовсе не безусые гимназисты.

А ведь прошел всего год.

— Время покажет, кто прав, князь. И на чьей стороне лучше оказаться. — Орлов демонстративно смотрел куда-то между мной и Юсуповым. — Могу только от всей души пожелать не ошибиться в выборе… И доброго вам дня, милостивые судари.

Перед глазами замелькали серебряные и золотые погоны