Мэнли Уэллман - Шерлок Холмс против Марса

«Гремящий» шел полным ходом, из двух труб вырывались искры и клубы дыма. Разрезая воду на две огромные пенистые волны, он летел к марсианам. Захватчики повернули свои колпаки, удивленно рассматривая миноносец. Они стояли так далеко в море, что волны скрывали треножники и бились об их овальные тела.

— Честное слово, они пойманы врасплох, — пробормотал Челленджер.

— Да что может сделать этот корабль? — воскликнул Тоуэй.

Однако «Гремящий» оказался для захватчиков грозным противником. Не снижая хода, миноносец двигался прямо на марсиан. Три машины разделились и отступили к берегу. Теперь они напоминали купальщиков, которых внезапно атаковало неведомое чудовище из глубин. Один из марсиан поднял щупальцами похожий на длинную трубу предмет и прицелился.

Из трубы вырвался маленький блестящий снаряд, который ударил миноносец в стальной борт и отскочил. Ударившись о воду, снаряд взорвался облаком угольно-черного дыма. Чернильное облако мгновенно заклубилось по морю, но «Гремящий» успел проскочить.

— Это и есть черный дым, сэр, — сказал Тоуэй.

Ближайшая к миноносцу машина переместила металлическую руку с генератором теплового луча. Генератор испустил тонкий и бледный луч света. Вода у борта миноносца закипела, над паром показался внезапный и быстрый язык пламени. Раскаленный луч, как сквозь масло, прошел сквозь стальную броню миноносца.

— Все, конец, — простонал Тоуэй.

— Нет еще, Тоуэй, нет еще! — закричал Челленджер.

Вырываясь из облаков пара и дыма, «Гремящий» пустил в ход свои орудия. Машина с тепловым лучом рухнула, в море поднялась огромная волна, высоко взлетела пена. Орудия миноносца стреляли залпами среди пара. «Гремящий» пылал, огонь вырывался из иллюминаторов и труб, но корабль лишь прибавил ход и двинулся на вторую машину, отступавшую в сторону берега.

Миноносец находился в ста ярдах от марсианина, когда тот направил на «Гремящего» тепловой луч. Взрыв сотряс море, среди ослепительного пламени палуба и трубы взлетели вверх иззубренными обломками. Но и сам марсианский механизм пошатнулся от взрыва, а через мгновение пылающие обломки судна, все еще несшиеся вперед по инерции, ударили его. Машина осела в воду. Все скрылось в хаосе кипящей воды и пара, виден был лишь третий марсианин, спешивший к берегу.

— О, чтоб я ослеп, какой бой! — задыхался Тоуэй.

— Блестящий маневр. Какая отвага! — сказал Челленджер. — Храбрый корабль погиб, но забрал с собой двоих. Вы говорили, что артиллерия уничтожила еще одного в Серрэе…

— Да, только одного, сэр, вот и все.

— Вот и все? Уничтожены еще два! — Челленджер сжал руку Тоуэя так сильно, что гусар вздрогнул. — Дорогой мой, разве вы не видите, что они весьма уязвимы? Честное слово, эти хищники теперь знают, что сами могут стать дичью. Глядите, «Гремящий» пожертвовал собой, но спас целую флотилию.

И впрямь, корабли с беженцами отошли уже довольно далеко в море. Толпа на берегу двигалась, свиваясь узлами и водоворотами. Третий захватчик переступил через людей и быстро ретировался вглубь побережья.

— С него, по крайней мере, достаточно, — мрачно сказал Челленджер. — Ему придется сообщить своим товарищам досадные известия.

— Да, командование его вряд ли похвалит, — добавил Тоуэй.

— Интересная и поучительная картина. Как жаль, что мой друг Шерлок Холмс не смог увидеть это событие.

— Неужели, профессор, вы знаете Шерлока Холмса? — спросил Тоуэй с нотками восхищения в голосе.

— Можно подумать, вы слышали о нем, — раздраженно сказал Челленджер.

— Кто ж о нем не слыхал или не читал?

— Читай вы серьезные издания вместо популярных журналов, вы знали бы имена тех, кто гораздо более достоин известности. Но давайте подумаем об ужине — и, может быть, нам удастся что-нибудь найти на завтрак.

За ужином, состоявшим из хлеба и лука, Челленджер обратился к Тоуэю.

— Вам может здесь понравиться, Тоуэй. Как по мне, вы можете остаться и устроиться в этом доме со всеми удобствами. Но я возвращаюсь в Лондон.

— В Лондон, сэр, пешком? До Лондона больше пятидесяти миль.

— Ах да, вы ведь кавалерист. Я же в свободное время люблю совершать долгие пешие прогулки и забираться в горы. Вижу, вы нашли коробку с галетами, — с этими словами Челленджер запустил руку в коробку и ухватил огромную горсть галет. — Весьма кстати, они пригодятся мне в пути.

Челленджер выбрался наружу через открытое окно. На небе мелькнула какая-то тень. Запрокинув голову, он увидел быстро мчащийся диск, отливавший темным металлом на фоне сереющего вечернего неба. Диск развернулся и плавно скользнул над берегом, где все еще толпились люди. Вниз посыпались какие-то предметы. Поднялось чернильное облако дыма, затем еще одно. Облака расползались, скрывая берег.

— Черный дым, — снова произнес Тоуэй.

Челленджер стоял у обрыва. Дым расползался внизу, скрывая крыши домов на севере; над клубящейся черной тучей выступал лишь церковный шпиль. Он поднял к глазам бинокль. На колокольне все еще виднелась человеческая фигура. Хотя бы один человек сможет спастись.

Он зашагал к дому. Тоуэй следовал за ним по пятам.

— Профессор, — сказал Тоуэй, — прошу прощения. Могу я пожать вашу руку?

Челленджер снисходительно подал ему громадную лапу.

— Не унывайте, — велел он Тоуэю. — Размышляйте о том, что я вам говорил. Постарайтесь извлечь пользу из моих слов. Мне пора уходить.

Челленджер обогнул дом и двинулся на запад. Здесь, на возвышенности, он мог не бояться черного дыма. Темнело, на небе показался лунный серп. Челленджер был уверен, что за ночь сможет покрыть значительное расстояние; к тому же, темнота скрывала его от рыскавших повсюду захватчиков.

Он вышел на проселок, изгибавшийся на северо-запад, к главной дороге, по которой еще утром в панике бежали тысячи людей. Сейчас вокруг не было ни души. Корабли ушли, а всех или большую часть оставшихся на берегу беженцев удушил черный дым. Челленджер старался держаться поближе к деревьям, росшим по сторонам дороги. Он снова и снова вглядывался в темное небо, страшась летающего диска, который сеял черную смерть.

Оказавшись на главной дороге, он пошел ровной, уверенной походкой опытного путешественника — долгие прогулки на природе Челленджер полюбил с самого детства, проведенного в Шотландии. Он шел все вперед и вперед. Через двадцать минут он остановился и присел на бревенчатую ограду, отдыхая. Он съел большую твердую галету и прополоскал рот водой из придорожного колодца. Затем снова двинулся в путь.

Повсюду он видел следы бегства. На дороге одиноко стояла собачья тележка, рядом неподвижно лежал гнедой пони — кто-то из беженцев загнал до смерти несчастное животное. Виднелась загруженная доверху тачка, в придорожной канаве валялся велосипед со сломанным колесом. Дорогу устилали разбросанные предметы одежды, шляпы, сумки и пакеты.