Операция "Цунами" - Алексей Шумилов

свой рот, сучка! — рыкнул Кабан. — Думай, что говоришь! Я сам там вырос!

Девушка обиженно надула губки, отвернулась и уставилась в окно. Мимо проплывали ночные улицы Бруклина, призывно сверкающие рекламными огнями.

Кабан немного помолчал и буркнул уже тише:

— Тебя взяли, чтобы трахнуть, вот и не умничай. А насчет Браунсвилля ничего-то ты глупышка не понимаешь!

— И чего это я не понимаю, интересно, — тихо пробормотала мулатка, но Дейв услышал.

— Дура, — прорычал он. — Браунсвилль — это не просто район. Это настоящая школа жизни. Слабые спиваются, скалываются, дохнут как собаки на улицах. Там стреляют даже стены, бетон обжигает раскаленной поверхностью, улицы воняют вязким, удушающим потом и немытыми телами. Тебя могут зарезать за один неправильный взгляд, за то, что позабыл поздороваться. Выживают и зарабатывают большие деньги только сильнейшие, такие как мы.

Девушка молчала, приоткрыв ротик, и заворожено слушая Кабана.

Громила Сэм весело ухмыльнулся и сообщил:

— Шеф, я в шоке. Оказывается в вашем могучем теле, бабочкой порхает трепетная и нежная душа настоящего поэта.

— За дорогой следи, — беззлобно фыркнул Браун. Старому другу, шоферу и телохранителю, находившемуся рядом, ещё с тех времен, когда они были наглыми юнцами из банды «Ангелы Питкин-Авеню», он многое позволял.

Дейв сам не заметил, как погрузился в воспоминания. Сперва главарь, Чед Макконнелл назвал свою банду «Горячие стволы». Ему почему-то это показалось, это красиво и грозно. Но после многочисленных насмешек, шуточек о «стволах между ног», и последующих драк с другими группировками, он решил сменить название, на «Ангелов». Тогда Браунсвилль ещё не был районом черных. Они начали появляться в шестидесятых-семидесятых годах, разбавляя белых американцев, в основном евреев и итальянцев…

Громила Сэм ухмыльнулся, заметив взгляд мулаточки. Заговорщицки подмигнул девушке и снова уставился на дорогу.

Минут десять они в молчании ехали по улицам Бруклин-Хайнс. В отличие от Браунсвилля этот район считался элитарным, радовал туристов старинными зданиями в колониальном стиле, двух-, трехэтажными таунхаусами из красно-коричневого кирпича, помпезными особняками местных богатеев.

«Ягуар» остановился возле высокого двухэтажного здания, огражденного от других отдельным забором. Сэм выставил руку с брелоком, нажал кнопку, ворота начали медленно подниматься.

«Ягуар» бесшумно вкатился на территорию особняка. Ворота медленно опустились, отрезая машину от улицы за забором.

— Странно, — удивился Громила. — А Лэнни где? Опять дом бросил и где-то отвисает? Убью засранца.

— Набей ему рожу, Сэмми, плевать, что он твой племянник, — проворчал Браун, выбираясь из машины. — Его сюда поселили, чтобы за домом присматривал, меня с телками встречал, бабло в сейфе охранял, а не лазил где попало.

— Набью, — зловеще пообещал Громила Сэм, осматриваясь.

— Что-то мне это всё не нравится, — пробормотал он. Рука телохранителя расстегнула пуговицу костюма и метнулась к кобуре подмышкой. Больше Сэм ничего сделать не успел. От деревьев отделились тени, шипящий звук выстрела из глушителя дважды разорвал сонное ночное пространство, и телохранитель повалился на зеленый искусственный газон.

— Стоять, руки за голову, — прикрикнули с разных сторон. — Ствол брось, ублюдок, кому сказали!

— Да подавитесь, — угрюмо буркнул Кабан, разжимая пальцы. «Беретта 92», ещё секунду назад, находившаяся за поясом, с еле слышным стуком упала на плитку рядом с газоном.

Мулатка тоненько пронзительно взвизгнула, крепкие мужские ладони сзади зажали разинутый девичий рот, вставили кляп и накинули мешок на голову.

— Где деньги? — спросил крепкий мужчина в темном спортивном костюме. Рука в черной лайковой перчатке крепко держала пистолет с длинным глушителем. Позади него стоял ещё один грабитель, тоже в темном, повыше и покрупнее, с таким же стволом.

— Как всегда, в багажнике, — недовольно скривился Кабан. — Там два дипломата лежат.

— Отлично, — улыбнулся мужчина. — Пойдем в дом.

— Зачем? — угрюмо буркнул Дейв.

— Покажешь код от сейфа.

Глава 14

На совхозной базе отдыха нас встретила дежурная администраторша — тетя Нина. Полная улыбчивая женщина раздала ключи от домиков и сразу обратилась ко мне и Ашоту.

— Ваган Тигранович просил передать: звонил Левон Суренович. Просил с утра никуда не уезжать. В девять часов Михаилу перезвонит Владимир, замдиректора по логистике.

— Он не говорил, что произошло, хотя бы кратко? — встревожился я.

Вову мы оставили в Москве на хозяйстве. В наше отсутствие я дал ему пару поручений и никаких звонков не ожидал. Должно было произойти что-то серьезное, чтобы он вышел на Левона Суреновича, желая связаться со мной.

— Я не знаю, — пожала округлыми плечами администраторша. — Мне не доложили. Но Ваган Тигранович сказал, чтобы вы не беспокоились, а просто подождали звонка. Заходите сюда в девять, сами всё узнаете.

— Хорошо, — кивнул я.

Спали мы все как убитые, кроме двух бойцов Германа, несущих караул, возле домиков и припаркованных машин.

Утром встал в семь. Вместе с присоединившимся ко мне Олегом, Сергеем, Денисом, Германом, Вохой и Тохой, пробежались вокруг базы отдыха. Потом поочередно подтягивались на турниках, отжимались от скамеек. Олег подержал меня три раунда на лапах. Серега поспаринговался с Германом, Воха, Тоха и Денис — поочередно, сменяя друг друга.

После тренировки, ополоснулся в душевой, пошел в столовую. Завтрак должны были подать через полтора часа, поэтому просто съел любезно поданный на тарелочке бутерброд с колбасой, выпил чашку кофе и ровно без десяти девять был в домике администратора.

— Присаживайтесь, — кивнула мне на столик администратора тетя Нина. Выглядела она не очень, глаза красные и припухшие, лицо сонное.

— А я пока тут свои дела поделаю, мне через два часа смену сд-а-а-а-вать, — тетя Нина зевнула, показав золотые коронки.

— Хорошо, — я уселся рядом с телефонной трубкой и замер в ожидании. Молчавший аппарат разразился настойчивой трелью ровно в десять ноль-ноль.

Я схватил трубку:

— Алло.

— Миха, привет! — зазвенел в микрофоне бодрый голос мастера спорта по боксу. Ощущение было такое, будто Вова кричал мне на ухо.

— Здорово, — я поморщился и чуть отодвинул трубку. — Что там у тебя произошло?

— Анна звонила. Сказала, что она с девочками и Мадлен через три дня прилетают.

Сердце замерло, пропустив удар. Холодок леденящей струйкой пробежал по груди.

«Вот это попал. Как же это всё не вовремя».

— Почему через три дня? — ошеломленно пробормотал я. — Они там месяц должны были пробыть. Неделя ещё осталась.

— Говорит, все запланированное сделали, а вообще эта Мадлен ей призналась,