Немного безумия (СИ) - Павел Журба

первым делом. Ну и кто рассекает себе живот? Верно, никто.

Даже немного жаль дамочку. В таких ситуациях человек часто не может ничего, даже нормально сопротивляться, страх подавляет в нём борьбу и вызывает оцепенение. Максимум: отбиться судорожным дёрганьем ног, как у кобылы, или исцарапать напавшему лицо. Кулаки редко идут вход, да и при таком положении — валяясь, хорошо не вмазать, замаха почти не будет, локоть упирается в пол.

— Голая женщина. Сомневаюсь, что убийцы после своих грязных дел раздевают жертв, тем более, не особо красивых. К ней пришёл любовник?.. Не буду отбрасывать эту версию, но рассмотрю все возможные варианты.

Осмотрев обломанные ногти, я пришёл к выводу, что жертва боролась. Мне стоит осмотреть квартиру ещё раз… начать надо с того, что дверь была закрыта. Убийцу впустили? Залез через окно?

Я подошёл к окну, но не заметил там и следа грязи от обуви.

— Вариант через окно отпадает. Значит, женщина точно знала убийцу. После смерти он закрыл её ключом дверь… — я вытянул голову и ещё раз посмотрел на крышу.

— Такое не мерещится. — присматриваясь к черепице, я убеждался лишь в том, что у меня от её кладки рябит в глазах, но крыша всё так же мне не нравилась, как и сама ситуация.

— Паранойя… возможно.

Я отошёл от окна и направился к умывальнику, чтобы очистить руки. Холодная вода резко потекла на кожу, я немного дёрнулся, и начал своё дело, как преступник… как преступник. Преступление. Кровь, чужой дом. Убийство произошло буквально в течение часа: этого времени хватило, чтобы появилось зловещее пятно, но не хватило даже на высыхание роговицы.

— Быстро, быстро! — топот ног. Я услышал его благодаря открытому окну. Совсем недавно оттуда прыгал старина Дейв, а сейчас… — Окружай!

У меня подкосились ноги. Я в чужом доме, по уши в крови хозяйки, стою около умывальника и держу как ни в чём ни бывало хозяйственное мыло. Меня запишут как обезумившего человека и засунут в психбольницу на вечность.

— Первый, третий, вы на задний двор!

— …Блять.

Вот тут-то время барабанам. Зачем рыжей чудачке музыка на фоне, если она так нужна мне? Как-никак, побег от правосудия, когда доблестная стража уже лезет к крыльцу во время начинающегося дождя.

— Дверь открыта, быстрее, быстрее! — когда не надо, работают, как часы. Проплаченные часы.

Я рванул к тому окну, откуда совсем недавно сдёрнул шторы. Надо спешить на задний двор, до туда ещё не успели добраться, он является единственным выходом из сложившейся ситуации. Меня не смогут обвинить в убийстве, пока нет свидетелей и следов моего пребывания.

Запрыгнув в соседнюю комнату как заяц в нору, я поскользнулся на крови и, словно на коньках, проелозил к самому окну. Времени не было, поэтому пришлось выбить щеколду локтем и прыгнуть прямо в грязь с высоты второго этажа.

«Подстроено? Кто-то ждал, когда я зайду в квартиру, чтобы дать сигнал группе быстрого реагирования? Если этот некто проник в мой дом, то я пропал… В квартире убитой найдут мои вещи. Это самый крепкий якорь. Потом лишь следует намекнуть полиции, что я как-то связан с убийством, пускай и анонимной запиской. У меня есть мотив: Дейв помог в изнасиловании хозяйки моего доходного дома, следователь может выстроить гипотезу, что мы с Маппи друзья… кто этот человек? Почему я не заметил слежки? Зачем ему Дженни Крамер…»

Мысли пронеслись калейдоскопом. Падение на землю отозвалось в кистях и коленях. Даже цистган не смог убрать всей боли… если бы не он, я бы наверняка упал и уже не смог встать.

— Стоять, полиция!

«Если тот, кто подстроил охоту на загнанную дичь, решил, что меня поймают сразу и лишних движений не нужно, то у меня есть шанс. Надо только поскорее вернуться домой, проверить личное имущество и залечь на дно.»

Не подымая головы из-за боязни того, что меня могут запомнить, я кинулся вбок и всем своим весом врезался в забор. Треск досок, повсюду занозы и куски дерева, я валяюсь на хлипкой конструкции, которая совсем недавно сдерживала соседей от любопытства.

— Стоять! — зная работу полиции, я решил перестраховаться и, прежде чем встать, перекатился. На расстоянии вытянутой руки в доски врезалась арбалетная стрела, покачнув мой импровизированный плотик.

Я встал с мокрых досок и побежал вперёд, разрывая тоненькие нитки с подвешенным на него бельём. Горы тряпок падали на храбрых вояк позади, не давая им рассмотреть даже мою спину. Зная это, я бросился за угол, в какой-то из проулков, надеясь, что служивые побегут вперёд, потеряв след.

Шаги напоминали о себе громких эхом. Я бежал между двух домов к какой-то ржавой калитке. Скорей бы перелезть за железные прутья.

— Он здесь! — услышав яростный крик внимательного полицейского, я поскользнулся на решётке и порезал руку.

Пот тёк с меня градом.

Я повторно ухватился за скользкую решётку и начал подыматься наверх. Её острые пики порезали мне куртку, которую, к сожалению, придётся поскорее сжечь. Денег на новую у меня нет… глупец, думай не о деньгах на новую куртку, а о том, как сбежать.

Не имея возможности повернуться и аккуратно слезть, я спрыгнул. Отдача от приземления убила мои колени во второй раз.

Нет времени на передышку, я побежал вновь, проулками, прикрывая лицо капюшоном и рукой. Меня не должны заметить зеваки.

Попав на более широкую улицу, я нашёл цель своего визита: колодец… я делал так всего один раз, пять лет назад, когда за мной гнались пять огромных вышибал. Знакомый контрабандист, сидящий на данный момент в тюрьме за незаконный ввоз драгоценностей, много болтал о подземке Ан-Рока.

Весь город объединён одной канализацией. Все старые колодцы раньше переплетались небольшими коридорами… Если их там нет, то я умру от холода, потому как не смогу вылезти.

Острые свистки полиции ядовито болтают. Леденящий душу лай… спустили собак.

Я быстрее подбежал к колодцу и, опершись на его прохудившуюся крышу, поднялся. Ненормальная высота в метров двадцать подсказывала, что я отобью себе все внутренности и моё рёбра, стиснутые жгутами. Да и сердце может остановиться от смены температур… как же больно будет падать.

— Стоять!

Я зажал нос и прыгнул камнем вниз…

Глава 12

Я потерял контроль дыхания. Вода ударила меня, как профессиональный боксёр: точно, резко и без лишнего насилия. Звон в моих ушах мог лопать хрустальные бокалы и петь в несколько тональностей. У него несомненный талант, ему стоит записаться в похоронный оркестр и научиться играть на скрипке.

После падения на секунду кажется, что ослеп: