Дэниел Худ - Волшебство для короля

Прикосновение жестких пальцев вывело Лайама из забытья. Резкий рывок вскинул ему подбородок.

— Ренфорд, вы видите мой амулет?

Лайам уставился на Уорден. Знаковый медальон высшего чина столичной стражи находился на месте, но никакого амулета на ней уже не было. Новым рывком леди-пацифик заставила пленника посмотреть на Эльдайна. Каплевидный камень теперь свисал с его шеи.

— Он защитит лейтенанта от заклятий вашего фамильяра. Вам это понятно?

Лайам с трудом кивнул, и Уорден, отпустив его подбородок, брезгливо отерла пальцы о край черно-белой туники.

— Возьмите его и постарайтесь узнать, куда делась реликвия и что случилось с леди Маркейд. Налицо заговор против короны, так что допрос с пристрастием допустим.

Эльдайн резким рывком поднял пленника на ноги. Тот не сопротивлялся.

— Слыхал, скотина? Допрос с пристрастием допустим!

Ошеломленный, терзаемый чувством вины, Лайам покорно позволил вытолкать себя из дома Кейда. На мостовой переминались с ноги на ногу двое скучающих миротворцев. Повинуясь приказу, они встали впереди арестованного.

— Смотрите в оба! — распорядился Эльдайн. — Этот мерзавец тут не один!

Миротворцы направились к улице Мастеров. Лайам шагал за ними, тупо разглядывая черно-белые спины. Стражи взяли наизготовку дубинки, один держал над головой зажженный фонарь. «Вот все и кончено. То, что останется от тебя после пыток, без промедления вздернут. Ты, считай, уже труп». Пленника охватила странная отрешенность, и ничто в мире, казалось, не имело теперь к нему отношения.

«Мастер, куда тебя тащат?»

Лайам вскинул голову.

«Ты где?»

«Чуть впереди, на третьей по счету крыше. Я успел вылететь, когда лейтенант заходил в дом».

Сзади лязгнул обнажаемый меч. Лайам почувствовал, как в его спину уперлось острие боевого клинка.

— Не забывай, что у меня амулет! — сказал Эльдайн и расхохотался. — Я защищен от заклятий твоей твари, но ты-то от стали не защищен!

Лайам опустил глаза.

«Слыхал? Убирайся отсюда. Лети во дворец и постарайся найти короля».

Эльдайн вкрадчивым шепотом продолжал:

— Не хочешь ли в том убедиться?

«Мастер, дворец усиленно охраняется. А королевские покои тем более. Туда не проникнет и мышь. Ты должен бежать».

Миротворцы свернули на улицу Мастеров и двинулись по ней вниз.

«Забудь об этом. У него амулет. Лети во дворец, осмотрись. Возможно, на месте тебе удастся что-то придумать».

Клинок ощутимо кольнул Лайама.

— Ну же, Ренфорд? Я не прочь посмотреть, что у тебя внутри!

Меч, направляемый твердой рукой, пронзил одежду и кожу. Лайам вскрикнул, рванулся вперед. Конвойные оглянулись.

— Что бы вы думали, парни, — воскликнул Эльдайн, — этот мерзавец уже дергается. Представляете, как он запляшет в петле!

Миротворцы сдержанно усмехнулись и зашагали дальше.

«Видал? Я уже труп. Лети к королю. Это приказ. Не вздумай ослушаться!»

«Ладно, мастер. Лечу».

Неожиданная покладистость фамильяра отозвалась в сердце Лайама болью. Теперь надежд на спасение не было никаких. Эльдайн, поравнявшись с пленником, шепнул ему в самое ухо:

— Тебе светит виселица!

— Знаю, — угрюмо ответил Лайам.

— Это не так уж и страшно в сравнении с тем, что тебя ждет перед ней.

«Почему он шепчет? Не хочет, чтобы нас слышали идущие впереди?»

— Пытки, Ренфорд, жуткие пытки. У нас есть неплохие умельцы, и я — первый из них!

«Он хочет нагнать на тебя страху. Зачем? Чтобы убить при попытке к бегству? Так проще, ведь оставаясь в живых, ты можешь сболтнуть что-нибудь лишнее…» Лайама охватила усталость. Ноги его отяжелели, как гири, и шаркали по камням. «А и впрямь, не покончить ли со всем этим разом? Один шаг в сторону избавит тебя от пыток… Избавит, но… собственно, для чего им тебя пытать? Где Маркейд, они знают, а на Монаршую Панацею этим мерзавцам трижды плевать, главное, чтобы она не попала к больному монарху…»

— Ну же, давай! — нетерпеливо скривился Эльдайн. — Беги! У тебя хорошие ноги, и фамильяр твой где-то поблизости. Может, тебе еще и удастся уйти.

Почему этот тип так настойчив — понятно: ему нужен предлог, чтобы убить конвоируемого по дороге к тюрьме. Но… раз Эльдайну нужен предлог, значит, идущие впереди миротворцы, как и, наверное, многие прочие, не причастны к подлым делам своего начальства. «Так не попробовать ли им все рассказать? Сразу они, наверняка, ничему не поверят, но и убить тебя все-таки не дадут!» Лайам ощутимо приободрился и стал приглядываться к конвойным. Страж, шедший справа, вскинул дубинку и концом ее почесал себе спину.

— Ну, беги же! — шипел Эль дайн. — Воспользуйся шансом.

Лайам покачал головой.

— У тебя амулет.

Миротворец, находившийся слева и несший фонарь, внезапно расхохотался.

«А у этих двоих, похоже, никаких амулетов нет!»

Эльдайн вдруг отчаянно вскрикнул и отскочил в сторону. Хохот левого стража порядка превратился в истерическое повизгивание, он согнулся в три погибели и, шатаясь как пьяный, привалился к стене. Правый конвойный уже лежал на земле, бешено извиваясь и ожесточенно скребя ногтями свои плечи. Лайам стоял столбом, на него напало странное оцепенение, но тут вновь коротко взвыл Эльдайн.

«Мастер, беги».

Фонарь беспорядочно мотался в руке икающего от неудержимого хохота миротворца, и в его пляшущем свете обернувшийся Лайам увидел, что головы у Эльдайна словно бы нет — на месте ее неистово трепыхалось маленькое подобие грозовой тучи. И услышал шелест кожистых крыльев.

— Фануил?

Эльдайн выронил меч — тот со звоном ударился о мостовую — и принялся обеими руками отдирать дракончика от лица.

«Беги!»

— Ну уж нет! — выдохнул Лайам, медленно наклоняясь и поднимая брошенный меч. Пока он выпрямлялся, Эльдайн сумел ухватить дракончика. Жутко взревывая, лейтенант миротворцев напрягся и отшвырнул рептилию прочь. Руки его вновь взлетели к лицу, окрасились кровью.

— Нет!

От рукояти меча струилась энергия боя. Лайам подобрался, сжал зубы. Фануил, ударившись оземь, перекатился и встал на лапы, готовый к новой атаке.

«Беги, мастер! Они скоро очнутся!» Миротворцы катались по мостовой. Один, расцарапанный в кровь, молил о пощаде, другой давился хриплой икотой. Эльдайн стонал и пошатывался, не отрывая рук от лица.

— Посмотрим, — процедил Лайам, взвешивая в руке меч. Однако распорядиться им он не успел, ибо ночной мрак озарила яркая вспышка. Лайам машинально выставил вперед локоть, ожидая болезненного толчка, а потом приступа мучительного удушья, но ничего подобного не ощутил. Опустив руку, он увидел, что молния — ветвистая, как десяток горящих бичей — исходит от спешащей к месту схватки Уорден.