Василий Головачев - Журнал «Если» 2010 № 2

— В чем вы видите опасность?

— А что если Ась поведет себя агрессивно, когда станет самим собой? Что если он использует какие-то нам неведомые приемы или оружие? Что если он вырвется на свободу? Вы смотрели фильм «Хищник»?

— Тоже небось фантастика? Нет, не смотрела. По-моему, это паранойя в чистом виде! Какие еще эксперименты вы проделывали с костюмом?

Архангельский не ответил, пряча глаза.

— Я слушаю! — настойчиво напомнила о себе Людмила Сергеевна. — Какие еще эксперименты проводились с костюмом?

— Мы надевали его на одного из наших… э-э-э… сотрудников. И не надо на меня так смотреть. Я не Берия! Он вызвался добровольно. Молодой ученый. Отчаянный. Он выжил!

— Понятно. Как это выглядело?

— Очень буднично выглядело. Надел и сразу упал. Не орал, не бился. Медики бросились. Зафиксировали потерю сознания. Привели в себя. Потом обнаружилось, что у него частичная амнезия: один год из своей жизни помнит, другой не помнит. Эксперты написали в заключении, что костюм, очевидно, имеет индивидуальную настройку. И решили больше не рисковать.

— И все-таки надо попробовать! — Людмила Сергеевна почти умоляла. — Мы должны дать Асю шанс. Он сам об этом просит постоянно. К тому же вам нужна информация о будущем, разве нет?

— Я не могу принимать решения подобного уровня, — отрезал Архангельский.

— А как же «Атлантис»? Американцы летят к кораблю, получают стратегическое преимущество — ваши слова? — а вы сидите тут на задницах, как последние… трусы! Что за мужики пошли? Боитесь мальчика! Чертовски умно!

Архангельский снова помрачнел.

— Я поговорю с руководством, — пообещал он.

На переговоры гражданский генерал потратил три месяца.

14

Архангельский пришел перед обедом с цветами.

— Прошу, — сказал он, протягивая букет.

Людмила Сергеевна изумилась:

— С чего бы?

— Позволь поздравить тебя, Люда, с днем рождения. Я очень рад, что судьба свела меня с такой замечательной, красивой и умной женщиной… Ну и все такое.

— Черт! — спохватилась Людмила Сергеевна. — А какое сегодня число?

— Пятое декабря. Суббота. По-моему, прекрасный день!

— Засиделась я в вашей тюрьме. С календаря сбилась. Не всякому уголовнику, между прочим, такой срок дают.

— У нас есть замечательный повод выбраться из этих мрачных стен, — объявил Архангельский. — Предлагаю отметить событие в ресторане. Ты не против?

— Михаил! Ты приглашаешь меня на свидание?

— Можно и так сказать. Я, кстати, в разводе, причем давно.

— Ну вот и познакомились, — сострила Людмила Сергеевна.

Оставив Архангельского дожидаться в холле, она вошла к себе в комнату. И только тут заметила, как ее трясет от нервного возбуждения. А ведь еще несколько минут назад была совершенно спокойна и ни о чем таком не думала.

«Все познается в сравнении, моя дорогая! Как мало, оказывается, нужно человеку для счастья: букет цветов, чуточку внимания, немного свободы».

Открыв стенной шкаф, Людмила Сергеевна изучила содержимое и вздохнула. Надеть было решительно нечего! «Ладно, джинсовый костюм — он и в Африке джинсовый костюм. В конце концов у нас даже олигархи не брезгуют по ресторанам в джинсе ходить, а мы чем хуже?! Нет, мы даже лучше!»

Людмила Сергеевна переоделась. В качестве украшения — тонкая цепочка на шею и пара стареньких, но верных сережек. Полюбовалась отражением в зеркале. И снова тяжко вздохнула. «Выглядишь ты, как швабра! За собой все же надо иногда присматривать. Волосы ни к черту не годятся. Завяжу-ка я их в хвост, всяко лучше будет».

Теперь косметичка. Немного крема и пудры на это изможденное лицо. Теперь тени, тушь, верхние ресницы, нижние ресницы. Тяжела ты, женская доля… Все на скорую руку, а что делать?. Теперь губы. Помада уже старая, а где здесь новую возьмешь? Людмила Сергеевна на секунду остановилась, соображая, как лучше: с контуром или без. Решила, что без контура — иначе косметика будет слишком видна, а этого не хотелось бы… Критически посмотрела на ногти. Лак давно слез — с тех пор как она переселилась в исследовательский комплекс. Не стала восстанавливать, чтобы яркие капли на пальцах не привлекали внимания Ася. В косметичке запас лака наличествовал, но сейчас у Людмилы Сергеевны не было ни времени, ни желания делать маникюр: ходить потом и махать растопыренными когтями, как последняя дура, а завтра опять к Асю — большой ли в этом смысл?. Теперь духи, четыре капли — на шею и на запястья… Итог? Не Мэрилин Монро, конечно, но мы и не претендуем…

Что захватить с собой? Она посмотрела на полочку под зеркалом и улыбнулась. Отличная идея!. Теперь — пора!

Архангельский встретил ее восхищенной улыбкой.

— Тебе тоже подарок, — сказала Людмила Сергеевна, протягивая маленькую пластилиновую фигурку. — Скоро Рождество, Новый год.

— Что это? — спросил гражданский генерал весело, принимая фигурку.

— Не узнал? Это я. Ась вылепил.

— Удивительно! Ведь осенью он даже кубики складывать не умел. Чудеса инклюзивного образования!

— Потому что ребенку нужны внимание и забота. А вы его держите в клетке, как дикого зверя. Может, пора прекратить эту порочную практику? Дать ему нормальную комнату в жилом блоке, позволить общаться с людьми…

— Обрабатываешь меня? — Архангельский прищурился с хитрецой.

— Это правильно, я не возражаю. Обрабатывай. Но ты же знаешь, что есть кое-кто поглавнее.

— Ну, на старших товарищей всегда можно свалить свою лень и безалаберность. Но что на это скажут сами старшие товарищи?

Архангельский посмеялся.

— Все! Хватит о делах! — сказал он. — Поедем кутить!

Они прошли по опостылевшему и знакомому теперь до мельчайших деталей коридору и на этот раз поехали не вниз, а вверх. У Людмилы Сергеевны даже дыхание перехватило. А бедный Ась здесь уже целый год сидит! Все-таки какие сволочи!

Затем они оказались в гараже, там их ждал черный и элегантный «фольксваген-гольф», и Архангельский предупредительно обогнал Людмилу Сергеевну, чтобы открыть ей дверцу. Сам сел в кресло водителя, и скоро они уже выезжали на шоссе.

— Черт возьми, — сказала Людмила Сергеевна, оглядываясь вокруг.

— Сейчас и вправду декабрь?

— Да, зима на этот раз припозднилась, — признал Архангельский.

— Снега как не было, так и нет. Глобальное потепление, надо думать.

Ехали недолго. Архангельский припарковался у ресторана.

— Это здесь. Кормят очень неплохо. До праздников еще далеко, поэтому должно быть свободно.

Гражданский генерал оказался прав: четыре зала ресторана, оформленные в классически-функциональном стиле, были практически пусты. Сели в отдельном кабинете, у панорамного окна с видом на небольшой садик, разбитый на прилегающей территории. Правда, смотреть там было особенно не на что — деревья давно облетели и поникли, детская площадка пуста, и даже вездесущие воробьи куда-то попрятались.