Планета-изгой - Олег Юрьевич Рой

– Со мной? – удивился Джейсон.

– То есть с капитаном Макдермитом, – поправила себя Слободанка, – запланировали прокатиться к одному специалисту по старинным устройствам. Ты же в курсе, из-за чего вся эта джига началась?

– И не думай! – взорвался дядюшка Рой. – Тебе что, мало, что тебя чуть не убили?!

– Но не убили же… – начала Слободанка.

– В этот раз – нет, – согласился сенатор, – так и не надо давать им второго шанса! В Перл-Харборе, под охраной моих лучших людей, ты будешь в полной безопа…

– Дядюшка, – перебила его Слободанка, – вы забываете, что я уже не маленькая. Что я успела повоевать, что сидела в окружении в Галифаксе и участвовала в Битве в тумане. Вы сами говорите: Марс мстительный и беспощадный. Не буду же я век сидеть в Перл-Харборе!

– Это, кстати, было бы разумно, – заметил Рой Уоллес, и Слободанка поняла, что он немного успокоился. Это было… плохо. Пока дядюшка Рой сердился, его можно было переубедить, но стоило ему обрести свою пресловутую уравновешенность – и переспорить его становилось совершенно нереально. Слободанка беспомощно оглянулась и увидела Джейсона, стоящего у нее за правым плечом и внимательно слушавшего ее беседу с крестным.

– Уважаемый сенатор, – сказал Джейсон, воспользовавшись возникшей в разговоре паузой, – а чем вашей воспитаннице может повредить небольшая прогулка в Японию? Это ведь не визит на Ио, правда? Мы даже не покинем пределы Земли.

– Ты забываешь, дружок, – заметил Уоллес, – что на Слободанку напали не на Ио, даже не в Антарктиде, а прямо в сердце Конфедерации.

– Если пользоваться анатомическими аналогиями, – невозмутимо сказал Джейсон, – то это не сердце, а скорее…

– Заткнись, – попросил Уоллес, – знаю я твои аналогии, солдафон.

– …желудок, – спокойно закончил Джейсон. – Или кишечник. И да, в Южном Централе всегда хватало отребья, да и марсианам есть где там спрятаться. Не даром же этим… гадюшником заведует семья Кушниров.

– Ты, кстати, уверен… – начал Уоллес. Джейсон не дослушал:

– Как в том, что у меня больше нет руки. Что-что, но марсианский свистошип я от чего угодно отличу.

– Он прав, – подтвердила Слободанка. – Там явно были марсиане.

– Вот твое мнение, дорогая крестница, несомненно, полностью меняет картинку, – холодно сказал Уоллес. Потом обратился к Джейсону: – А теперь рассказывай, да начистоту – зачем ты хочешь тащить с собой мою племянницу в свою небезопасную поездку?

– Потому что ей везде небезопасно, – пояснил Джейсон таким тоном, будто говорил о том, какой скин для комбинезона себе прикупил. – Если спящие проснулись в Ремансу, возможно, они проснутся и в Перл-Харборе. Диск сам по себе найти невозможно – когда он обесточен, это просто кусок хлама, которого вокруг нас навалом. Иголка в стоге сена. Значит, будут искать ее.

– А это уже не твоя проблема, – сказал сенатор.

– Простите, сэр, но моя, – возразил Джейсон. – Хочу напомнить вам слова клятвы, которую я приносил в вашем присутствии тридцать лет назад: «Клянусь защищать всех детей Земли, кто нуждается в защите». Как сказано в Писании…

– Я знаю, что сказано в Писании, – прервал его Уоллес. – Ты, кстати, когда слинял в самоволку (не будем лукавить, мы взрослые люди), ни о Писании, ни о присяге не подумал…

– Подумал, – ответил Джейсон. – Если бы не это, я бы себе из кольта голову размозжил вместо того, чтобы забиваться в щель, как крыса. Я – боец Планетарных Сил безопасности, и этого у меня никто не отнимет.

– Но почему Слободанка? – гнул свою линию сенатор. – Почему ты решил защищать именно ее? Разве ты не понимаешь, что в Перл-Харборе она будет в полной безопасности?

– Цитадель хорошо защищена, – согласился Джейсон, – от орбитальной или атмосферной атаки, от проникновения извне. Но что, если враг уже внутри? В любой стене заводятся крысы. Пока я буду в Японии, я не могу гарантировать ее безопасность…

– У тебя это и так не получится, – буркнул Уоллес.

– …если она не будет со мной, – продолжил Джейсон. – А если Слободанка…

– Эй, – Слободанка решилась вмешаться в разговор, – мужчины, мне не хочется прерывать ваш приятный междусобойчик, но вы забываете один нюанс – диск у меня. Доверили его именно мне. Не Джейсону, не тебе, дядюшка, а мне. Поэтому если диск поедет в Японию, то только со мной.

Она ждала бурных возражений от дядюшки и уже приготовилась дать отпор, но…

– Ты права, – согласился сенатор Уоллес. – А я об этом не подумал, хотя и должен был. Но ты, Джейсон, отвечаешь за нее головой. И учти, никого с вами я сейчас послать не могу. Акуиллонцы нужны мне здесь, и вообще – мне кажется, что большая группа людей легче привлечет к себе нежелательное внимание. Ай, кому я вру? К сожалению, тут замешана политика: Япония с подозрением относится к Западной Конфедерации. Почему – это долго объяснять, да и неважно. Если вы появитесь там вдвоем, на это закроют глаза. Если появится Спецкоманда – могут возникнуть политические осложнения.

Джейсон возвел очи горе:

– Да что может случиться? Япония – спокойная страна, а их Силам Самообороны намного легче прикрывать свою небольшую территорию, чем нам два материка Конфедерации. Да я скорее в марсианский десант на Кэмп-Дэвид поверю…

– Был такой уже, – напомнил Уоллес. – Во время прошлой войны. И, честно говоря, мне очень не хочется, чтобы история повторилась.

Глава 8

Другой Марс

Длинные, как у пианиста, пальцы перевернули песочные часы – ужасный анахронизм, безумно дорогой, как и любой анахронизм, и кварцевый песок потек из полной верхней чаши в нижнюю.

«Это жизнь, – подумал Гарри Фишер, глядя на серебристые песчинки, текущие, как вода, из одного сосуда в другой. – Сегодня ты наверху, завтра внизу…»

С утра он сдавал анализ крови; информация поступила в его мозг сразу после обработки анализа, но он и без того знал результат. Биологически Гарри Фишеру было тридцать три года, несмотря на то что он прожил уже почти в десять раз больше; но частицы Януса, таинственного вируса, созданного некогда его помощником Борисом Койном под невидимым руководством другого его подельщика – Льва Ройзельмана, постепенно выбывали из игры. И самое печальное – ему больше не удавалось поддерживать баланс самостоятельно. Игра заканчивалась; старость, которой он каждый день говорил «не сегодня», наконец властно заткнула ему рот и сказала: нет. Именно сегодня.

Будет ли она медленной, как и надлежит? Или в тот момент, когда концентрация Януса в его крови упадет до какого-то минимального уровня, увядание решит мгновенно наверстать упущенное? Он повелевал частицами Януса в других (этот вирус ассимилировался, как герпес, и теперь жил в