Кира Измайлова - Моя маленькая Мэри

— Это из продвинутых зелий, — пояснил он. — Но при желании… нет ничего невозможного.

— Ты вот что, — сказала я, поразмыслив, — прибереги прядку-то. Если что, скажешь, это мои, рыжие ведь…

— Я тоже об этом подумал, — совершенно серьезно ответил Тео. — Ну, спокойной ночи!

— И тебе!

Я ушла к себе и преспокойно уснула, утром же получила от отца записку, в которой значилось только «Хвалю!». Надо ли говорить, что настроение у меня весь день было лучезарным? Настолько, что от меня шарахались…

А вот объект М7 угодила в лазарет с нервным срывом. Насколько удалось восстановить картину по обрывкам слухов, она непрерывно твердила что-то о тайном друге, Пожирателях смерти, которые ее пытали, а его похитили, а также сулила всем страшные кары. Ничего, мадам Помфри и ее вылечит…

Кстати, больше в замке от неизвестного Ужаса никто не пострадал. А те два пера, что я забрала у Джинни, оказались пестрыми, скорее всего, петушиными. Я сожгла их, разумеется, чтобы не оставлять улик, но все это наводило на очень странные мысли! Правда, я решила обождать с этими мыслями до дома: лучше посоветоваться с папой, чем с кем-то еще.

И все бы было ничего, если бы не профессор Локхарт! По-моему, это не Джинни, а его надо было отправить в лазарет, и поскорее… Ну ладно, цветные мантии, блесточки, локоны и маникюр — это еще куда ни шло, шоумены и не так выглядят (и большинство из них вполне традиционной ориентации, а в обычной жизни их вообще не узнаешь, если встретишь на улице, мне папа как-то говорил). Но как же он доводил! То тест напиши про него любимого (я честно в ответах на все пункты ответила «не знаю», кое-где добавляя «и знать не хочу»), то у него наглядные пособия кабинет разнесли (спасибо, я сразу спряталась под стол, так что не пострадала), то еще что-нибудь… И во все-то он совал нос, учил Снейпа варить зелья, МакГонаггал — правильно трансфигурировать… ну и так далее. А как начинал заливать о своих героических похождениях — все, труба! Если бы он хоть интересно врал, было бы не так плохо, но у него все истории сводились к описанию того, какой Локхарт герой и как хитро обманул очередное чудовище. В роли чудовища (если так называемому профессору приходила в голову идея разыграть сценку) обычно выступал Поттер. Честно говоря, в такие моменты мне было его искренне жаль… Хотя на его месте я давно послала бы придурочного Локхарта куда подальше и наотрез отказалась изображать дикого оборотня или там баньши. И декану бы нажаловалась. И в попечительский совет. Но увы, Поттер был какой-то совсем безответный! (А вот странно, Грейнджер, девчонка деловая, могла бы и подсказать ему, что делать! Ни за что не поверю, будто парню нравилось выставлять себя на посмешище, особенно перед нами, слизеринцами, и уж приятелям-то он наверняка об этом говорил… или нет?)

От тоски я научила Драко и Тео играть в «морской бой». Втроем это сложновато, но зато можно придумывать интересные правила и рисовать большие поля сражений. Потом и это надоело, стали играть в слова. В города. В «виселицу». В карты… Вот на картах-то нас и застукали — у Тео сброшенный в азарте туз улетел в середину прохода, аккурат под ноги Локхарту, и тот нас рассадил.

Оставалось только читать, и в пику этому ненормальному я демонстративно читала то «Дракулу», то «Интервью с вампиром», то Кинга и, чтобы Локхарт не расслаблялся, время от времени задавала вопросы вроде: «Сэр, а если пирокинетик или псионик на мага налезет — кто кого сборет?» Ответить ему обычно было нечего, а очередная порция ереси очень веселила аудиторию. На что, собственно, и был расчет!

Скорее бы Рождество!..

В первый же день дома я проснулась от раскатов мужского хохота внизу, в гостиной. Один голос я узнала — это, конечно, был папа, второй — смутно знакомый, и догадаться, кто это, несложно. Судя по всему, там происходило что-то очень интересное… а меня не разбудили!

Я быстро вскочила, умылась, оделась, причесалась, заправила кровать (если отец увидит, что я бросила все, как есть, может и наподдать), выскочила на лестницу и перегнулась через перила.

А, ну так и есть: папа сидит в любимом кресле, напротив расположился мистер Малфой… и оба ржут, как кони.

— Мерлин великий, если бы ты мог видеть эти лица! — проговорил Малфой.

— Ты ж говорил, что мысли читать умеешь, — напомнил папа. — А наоборот можно?

— Можно, но ты ведь не волшебник… Стой, что это я, совсем ума лишился? Думосброс же есть, я тебе все-е-е покажу… Посиди, я сейчас!

— А что сам-то? — крикнул папа ему в спину.

— Такие вещи я домовикам не доверяю, — серьезно ответил тот. — А то случаются… инциденты. Я скоро.

Я подождала, пока он исчезнет, потом спустилась.

— Доброе утро, пап!

— Какое утро, уже полдень, — бросил он взгляд на часы.

— Ну имею я право раз в год поспать подольше? — фыркнула я и чмокнула его в небритую щеку. Вообще-то у нас строгий распорядок дня, но иногда папа дает мне поблажку. — Мог бы и разбудить…

— Я подумал: имеет дочь право раз в году поспать подольше? — передразнил он, подергав меня за косу. — Иди завтракай. Или сразу пообедай, как хочешь.

— Ага… А что это вы такое интересное с мистером Малфоем обсуждали? — любопытно спросила я.

— Не твоего ума дело. И не подслушивай.

— Ничего себе — не подслушивай! — возмутилась я. — От вашего хохота чуть окна не вылетели, я аж проснулась!

— Опа… Это он что, заглушку забыл поставить? — нахмурился папа. — Ну вот вернется, получит… конспиратор хренов!

— Пап, а чего он один, без Драко? — спросила я. — Он же хотел подумать… ну, ты помнишь.

— Пока не до того, — хмыкнул он. — Сперва надо окончательно разобраться с одним дельцем.

— Тем самым? Которое «грандиозная афера»?

— Именно.

— Ты сказал «окончательно», значит…

— Значит, основная часть уже позади, — хищно улыбнулся папа. — Пока вы там развлекались в школе, мы придумали план, провели блиц-криг… ты знаешь, что такое блиц-криг?

— Папа, я не тупая.

— Отлично. Словом, эта фаза удалась. Люк специально продавил слушанье дела в предрождественские дни, когда все сходят с ума… Кстати, — сменил он вдруг тему, — за проведенную операцию ставлю тебе четыре с плюсом. Почему не «отлично», сама догадаешься?

— Ага. Мы попались декану на обратном пути, — кивнула я. — Буду работать над собой. Пап, а что это была за… вещь?

— Это у Люка спрашивай.

— Так он и сказал! — Я помолчала. — Пап, слушай, а вообще странно так: он чистокровный волшебник, аристократ, магглов не выносит… а с тобой нормально общается. Это потому, что вы познакомились… ну… в том нехорошем месте?