Леонид Кудрявцев - Фантастический детектив 2014 (сборник)

– Или вы любите, когда мужчины сопротивляются?

– Я люблю, когда они не валяют дурака, – сказала Марта. – Почему вы вмешиваетесь в мое расследование?

– Я не вмешиваюсь в ваше, – несколько вальяжно возразил Карастоянов. – Я веду свое. Это не одно и то же.

Двухметровый Русский Медведь (ТМ) вышел из тени прихожей, и Марта заметила под тенью его бороды лиловый синяк.

– Инсценировать нападение – это такой метод вызвать доверие?

– Не все могут просто взять и ослепить собеседника значком. Костя Неверов, – представил медведя Карастоянов. – Марта Равлик, детектив полиции из Твери.

– Итак, что за расследование вы ведете?

Карастоянов нырнул в холодильник, отставив тощий зад.

– Цацики будете?

– Что буду?

– Цацики. – Карастоянов вынырнул с баночкой бело-зеленой пасты. – Давайте я вам на тост намажу.

– Нет, спасибо.

– Ну и зря. – Карастоянов толстым слоем намазал свой тост. Насколько разглядела Марта, это было что-то вроде творога с мелко порубленной зеленью.

– Меня интересует, кому и зачем понадобилось это шествие гномов, – сказал Карастоянов, наливая себе кофе. – Я любопытный опоссум. Вам уже посадили на голову эсбэшника?

– Убит сотрудник СБ. Конечно, расследованием его смерти будет заниматься офицер СБ.

– И он сказал вам, что было у Гарпага с его контроллером?

Марта на миг стиснула губы.

– Он не сказал даже, кто контроллер Гарпага. Сказал только, что проверил алиби и нашел его несокрушимым. В отличие от вашего, кстати. Служащие гостиницы «Саванна» слышали только голос Квашниной, а этот номер она могла исполнять и соло.

– А я в это время травил Гарпага? И оставлял предсмертную записку с упоминанием Вики?

– Да. В перчатках и бахилах.

– Кречетов понимает, что на суде это развалится?

– О, вы уже и фамилию выяснили.

– Я любопытный опоссум. Хотите знать, что будет дальше?

– Вы проскоп?

– Я, как и вы, детектив. Дальше Кречетов развалит дело.

Марта молча процедила кофе сквозь зубы и отставила чашку с гущей. Карастоянов попал в самую точку. Кречетов планомерно разваливал дело. Если в понедельник голова убийцы не будет на столе Кондрашова на серебряном (именно серебряном! чтоб его перекосило!) блюде, Кондрашов закроет дело как самоубийство. А сегодня четверг.

Трое мужчин пристально смотрели на нее. Она переводила взгляд с одного на другого и третьего, и комната все больше казалась ей похожей на приемную какого-то рыцарско-орденского монастыря.

– Почему вы ведете расследование?

Карастоянов покосился на юношу, тот слегка кивнул. Он здесь главный, удивилась Марта. Притом что на пять – десять лет младше обоих товарищей.

– Потому что нам противна эта ситуация, – объяснил Карастоянов. – От начала и до конца. Это эксперимент над живыми людьми. В воздухе распылили вирус, посмотрели, кто заразится, как скоро эпидемия распространится среди морских свинок, – а потом зачистили виварий, используя Гарпага как огнемет.

– После чего зачистили Гарпага?

– Не-ет. Если бы Гарпага зачистило СБ, вы бы уже закрыли дело за отсутствием состава преступления. Он же пайцзы не имел. Один визит московского гастролера в полнолуние – и кто такой Гарпаг? Нет никакого Гарпага. Ну или другой какой-нибудь… несчастный случай. Нет, это преступление возможности. В какой-то момент обстоятельства сложились так, что появился шанс свести счеты. И человек оседлал этот шанс. Он планировал, но второпях. Планшет и комм нашли?

– Да. Когда переворачивали Бобачевскую рощу в поисках джунгарского аконита. Отформатированные намертво.

– Где именно?

– Возле дороги. Разверните карту, я покажу… Примерно здесь.

– Далеко не ходил, – пробубнил русский медведь Неверов.

– На что спорим, что москвич? – Карстоянов обвел друзей взглядом. Желающих спорить не нашлось. Карастоянов снова переключился на Марту.

– Кстати, джунгарский аконит в роще отыскался?

– Нет. Выкосили все, что нашли, и перебрали по стебельку. Только северный, клобучковый и всякие сортовые, которые высаживают на клумбах.

– А почему он выбрал аконит, как думаете?

– Сильный яд, который без проблем можно найти, побродив часок по лесу? И бонусом – то, что об аконите писала Квашнина?

Карастоянов улыбнулся.

– А если было наоборот? Убийца – старый читатель Квашниной. Где-то наткнулся на аконит. Вспомнил о постинге. Воспользовался возможностью.

– Что это нам дает?

– Про аконит вспомнил бы в первую очередь постоянный читатель Квашниной.

– Спасибо, капитан Очевидность, – не удержалась Марта. – У нее двести с гаком постоянных читателей. Мы и сами догадались, что в точке пересечения получим небольшой список наиболее вероятных кандидатов. Проблема в том, что точек пересечения нет: Квашнина закрыла блог для постоянных читателей Гарпага.

– Сейчас все будет. Вы можете задержаться на часик? Я вызову Мерлина.

– Мерлина так Мерлина. – Марта пожала плечами. – У меня командировка на двое суток.

Юный Новицкий тут же кликнул кому-то на комм, а Карастоянов опять нырнул в холодильник.

– Пожалуй, я все-таки намажу вам цацики.

Цацики оказалось (-лась? – лся?) кремом из творога, чеснока и зелени, а Мерлин – еще одним юношей, совсем уж мальчиком, сразу напомнившим про Данку: вот в этом дожде из мужиков и для нее нашлась маленькая капелька, если бы Данка приехала сюда. Четвертый типаж: солнечный мальчик. Темно-русый, слегка курносый, немножко лопоухонький.

– Здравствуйте. – Он протянул ладонь. Хорошенькую такую лопату, стремительно растущие кости выпирают под кожей, вены просвечивают, хоть кровеносную систему изучай. – Я Мерлин. А вы Марта Иосифовна?

Марта как-то сразу ощутила себя старой.

– Давайте без «ичей», мне еще не пятьдесят, – насупилась она.

– Это наш внештатный эксперт. Привлекаем по мере необходимости, – пояснил Неверов.

– Чаю налейте, привлекатели. – Парнишка без церемоний подхватил последний бутерброд с цацики, откусил сразу половину и упал за терминал.

– Смотрите, – сказал он, покончив с бутербродом и принимаясь за чай. – У нас есть круг поисков: читатели Вики. Вы, как я понимаю, рассудили так, что эти двести девять человек – и есть все читатели. Неверно. Вика человек импульсивный, одних вносит, других вычеркивает. Нужно смотреть, кто ее комментировал два года назад, когда она писала про аконит. И с кем она поссорилась настолько, чтобы человек захотел ее подставить. Это первые две точки триангуляции. А последняя – вот: Гарпаг участвовал, сознательно или вслепую, в социальном эксперименте. Значит, нам нужен практикующий социолог. Среди тех, кто два года назад комментировал Вику. И тут у нас находится… Тада-ам! Юзер Anistat ака Татьяна Анисьева, сорок два года, Институт социологии Федеральной академии наук, Москва, научный сотрудник кафедры социологии управления и социальных технологий.