Барон Семитьер: Мясорубка - Эл Полефф

моменты он всегда вспоминал свое детство: отец винодел давил в деревянном чане крупные ягоды, а сок лился густой рекой.

“Тоже красное. Тоже священное”, — улыбнулся он про себя.

По возвращении его ждет еще много работы, на этот раз не столь тонкой и трепетной. Удалить реберную клетку, изъять из полости всю скверну. Иссечь ее на мелкие куски и приготовить из грязи угощение для слуг смерти и зла. Пусть подавятся — сегодня ангел исполнил свое предназначение, а им останется только в ненависти к нему, святому спасителю, скрежетать пеньками гнилых зубов.

“Прах к праху, земля к земле”.

Глава 4

Исповедь плоти

“Figure in black which points at me”

Black Sabbath, “Black Sabbath”

Вторник, 7 марта, вечер.

После ужина Гведе Семитьер порылся в шкафу и извлек из него темно-зеленый хлопчатобумажный костюм. Такие в операционных носили сестры милосердия и санитары. Протянул его Розе:

— По идее, должен подойти. Примерьте, пожалуйста. Если справитесь с несложной работой моего ассистента, закажем новый, точно под ваш размер.

Роза ушла в свою комнату, чтобы переодеться. Брюки оказались практически в пору, а вот сорочка с короткими рукавами была на несколько размеров шире. Девушка полюбовалась своим отражением в старинном зеркале с массивной рамой из орехового дерева. Да, это она: все те же густые волосы, скрепленные заколкой из слоновой кости, те же тонкие черты лица и детские, чуть припухлые губы. Но с другой стороны, что-то в ней изменилось. Сейчас на нее смотрела не просто испуганная девушка из бедного района, боящаяся людей. В ее взгляде плескалась какая-то едва уловимая отвага. Не та, с которой обычно смотрят обреченные, другая. Немного дерзкая, чуть самоуверенная. Но — отвага.

Барон критически осмотрел ее нескладную фигурку в новом облачении, хмыкнул:

— Для первого раза сойдет. Впрочем, не сомневаюсь, решимости в вас достаточно. Ну что, пойдемте к нашему… как там этого отравленного зовут?

— Господин Дрейфус, — подсказала Роза, справившись со своими записями в блокноте.

— Действительно. Кого же еще травить в Лютеции, как не известного банкира Дрейфуса. Кстати, дитя мое, вы знаете, что чаще всего об убийстве близкого человека заявляют те, кто к нему причастен? Конечно, это отнюдь не аксиома, но факт остается фактом. Вы готовы?

Роза замялась. Вся ее внутренняя сущность даже не кричала, а вопила: “Нет!!!”, однако девушка до боли прикусила язык:

— Надеюсь, да.

Желтые глаза Семитьера сверкнули некой потусторонней вспышкой:

— Отлично. Тогда пойдемте. Только сперва выпейте вот это.

Он протянул руку в которой лежал хрустальный фиал. Роза взяла его, удивившись неожиданной тяжести. Пробка была плотно притерта к горлышку и понадобилось приложить усилие для того, чтобы вытащить ее. Не оставляя себе ни секунды на возможность засомневаться, она вытряхнула из флакончика в рот несколько пряных капель. В голове зашумело, словно ей довелось одним махом опустошить стакан вина, но это чувство тут же прошло. Девушка вопросительно посмотрела на своего работодателя.

— Не волнуйтесь. Считайте сие эликсиром мужества. Впрочем, из чего я его приготовил, вам сейчас лучше не знать.

Увидев расширившиеся от ужаса глаза ассистентки, он звонко и весело расхохотался:

— Мадемуазель Фалюш, я шучу. Пора начинать привыкать к моему чувству юмора. — он подмигнул, — Это совершенно безобидная вытяжка из одной тропической лианы. Блокирует обонятельные нервные окончания, что позволит вам не так бурно реагировать на трупный запах. Ну и в качестве одного из эффектов — притупляет чувство страха. Природное успокоительное средство, изобретенное коренными жителями Перу.

* * *

Газовые лампы в покойницкой шипели, а их дрожащий свет отбрасывал на стены тени, похожие на скрюченные пальцы. Холод пробирался под одежду Розы, а воздух, густой от сырости и слабого запаха формальдегида, оставлял во рту металлический привкус. Невидимый призрак ужаса вновь вонзил свои ледяные пальцы в мозг девушки.

“Ты станешь таким же, как он”, — шептал он, заставляя Розу сфокусировать взгляд на трупе человека, лежащем под простыней на столе. Барон снисходительно посмотрел на нее, легко приобнял за плечи:

— Не стоит бояться, шер ами. Люди опасаются привидений, забывая о том, что они не могут причинить им вреда. Вывод: если вы увидели призрак, то просто спросите у него, что ему нужно. По секрету — чаще всего оказывается, ему элементарно хочется поболтать. А вот с живыми монстрами стоит вести себя максимально осторожно. Что может иметь против вас месье Дрейфус? Он даже не знал вас при жизни.

Он указал на небольшой столик, напоминающий парту в начальной школе:

— Это ваше рабочее место. Ваша задача — фиксировать на бумаге все то, что я буду говорить вслух в процессе вскрытия. Конечно, только то, что касается непосредственно нашего усопшего. Ведь потом вам придется напечатать все это на "ремингтоне" и передать отчет родственникам вместе с телом. Или — в жандармерию. Все зависит от того, что прикончило исследуемого. Ну а сейчас, пожалуй, приступим. Значит, достопочтенная мадам Дрейфус утверждала, что ее муж был отравлен…

Одним рывком Барон сбросил на пол простыню, выставив напоказ обнаженное тело не старого еще мужчины, лет пятидесяти на вид. В свете газовых ламп его кожа казалась пергаментно-желтой. Гведе полюбовался трупом, как делал бы это ценитель в картинной галерее. Накинул поверх фрака черный фартук с множеством карманов, на руки натянул длинные, до локтя, перчатки. На голову надел систему линз на ремешках.

— Записывайте, дитя. Кожные покровы желтые с серым оттенком. Лицо отекло, под глазами — тяжелые мешки. Белки красные, веки опухли. Первые признаки отравления налицо.

С помощью металлического шпателя он ловко раскрыл рот усопшего, опустил на правый глаз окуляр:

— А вот и второй симптом. Во рту — мокнущие язвы. Гингивит. На зубах — серый налет с металлическим оттенком. Поздравляю вас, Дрейфус. В вашем возрасте пора бы знать, что ртуть это сильный яд. И применять его лучше всего только в термометре. Уверен, в крови и мочевом пузыре мы обнаружим большое количество этого металла. Сейчас посмотрим кровь через призму анализатора.

Барон осторожно проник длинной иглой стеклянного шприца в артерию на шее усопшего, с видимым усилием добыл несколько капель бордовой жидкости. Капнул на предметное стекло своего удивительного прибора. Прильнул глазом к окуляру:

— Так и есть. Голубой дым. Однако, пожалуй, сделаем еще несколько проб. Девочка моя, подайте мне вон тот деревянный сундучок с полки.

Получив требуемое, могильщик извлек из ячеек коробки две пробирки. При этом он продолжал комментировать каждое свое действие:

— Сперва мы обработаем кровь усопшего с кислотой. Это необходимо для