Юность Мышиного короля - Сергей Борисович Куликов

– Возможно, он хочет сказать, что отказ исходит от самого Папочки.

Мюз посмотрел на юношу; на лице капитана застыла недовольная гримаса. Он вполголоса бросил, словно плюнул:

– Бред какой-то.

Валрус прокомментировал ситуацию:

– Думаю, юноша прав. Полный контроль над кораблём не предполагает полного контроля над Папочкой. Остальные подсистемы могут обойтись и без него. Только управлять ими придётся нам, людям, напрямую. При помощи подробных инструкций. И каждый раз оглашать их.

Капитан покосился на техника и сказал:

– И ты считаешь, что это не бред? И да, кстати, с чего это полное управление не подразумевает включение в свой состав личности (назовём его так) Папочки?

С другого края стола раздался лёгкий вздох. Мюз и Валрус, озабоченные возникшей трудностью, не среагировали, а Доу посмотрела в ту сторону, ловя взглядом фигуру Фокса. Юноша взглянул на неё в ответ, потом перевёл взгляд на капитана и проговорил:

– Мы это в интернате проходили, на одном из курсов. Так называемый парадокс библиотечного каталога или вот ещё брадобрея.

– Поясни! – попросила Доу.

– Вопрос в том, является ли каталог, в котором описаны не одни только книги, но и сама каталожная система, принципы её организации и прочее, частью какого-то ещё каталога?

– Допустим, является, – проговорил Мюз. – И что?

– Проблем нет, если мы готовы плодить каталоги до бесконечности. Но вот если нужен самый полный…

– Ага, – сказала Доу, – видимо, я поняла. Пусть будет самый полный каталог. В него входят все книги. И вот вопрос: а если описать сам этот каталог, то будет ли такое описание самым полным или потребуется ещё что-то?

– Точно так, – ответил Фокс. – Если новый каталог будет считаться самым полным, то тогда он должен охватывать всё, включая себя. Но если он охватит и это, то останется лакуна: нужно описать и получившееся вхождение. И тогда имеющийся каталог окажется не самым полным. Понадобится ещё один. И так до бесконечности.

– Чушь и философия, – проговорил Валрус. – Но ладно. А брадобреи тут причём?

– Это-то и я могу пояснить, – проговорил Мюз. – Вспомнил, всё вспомнил… Вот смотри, берём город, где все мужчины бреются не сами, а ходят, согласно закону, к брадобрею. Допустим, что брадобрей мужчина. Тогда возникает вопрос: кто бреет брадобрея?

– Сам себя и бреет! – сказал Валрус.

– Нет, – ответил Мюз. – Так не пойдёт. Я же уточнил: бриться мужчинам у брадобрея, то есть, не самим, – это закон. Вот и получается, что…

Валрус только махнул рукой на слова капитана и проговорил:

– Понял я, понял. И с Папочкой мне ясно. И со всеми вами тоже. Только делать-то что будем? У нас нет времени решать философские головоломки. Мартен всё ещё не среди нас или хотя бы не в медотсеке. Кстати, напомню. За медицину у нас здесь Папочка отвечает. Или у кого-то достаточно компетенций, чтобы составить подробные инструкции остальным подсистемам мозга в этом ключе?

Мюз ничего не сказал, а только вздохнул. За него решила ответить Доу, мудрая женщина-штурман.

– Спрашиваешь, что делать, не решая головоломки? Поступим по-человечески, как же иначе.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Валрус.

– Будем извиняться.

Доу улыбнулась и развела руками.

Глава 24

Капитана Мюза не радовала перспектива извиняться за проявленную грубость перед носителем машинного разума. Он настолько привык к положению полновластного хозяина на корабле, по крайней мере, в периоды полётов, что спускаться с импровизированных высот власти доставляло прямо-таки физический дискомфорт.

Мюз буквально скрючился за столом. Однако он быстро нашёл решение, которое, как думал, поможет сохранить лицо и вернуть Папочку в состав экипажа. Мюз обратился к Валрусу:

– Ты у нас главный по технике. Кому как не тебе разбираться в хитросплетениях машинной души? Есть же у них, у машин-то душа, как считаешь?

Валрус смотрел, не мигая, на капитана и молчал. А тот продолжал:

– Молчишь? Вижу, согласен! Вот и подбери нужные слова, чтобы как-то сгладить углы.

Валрус всё молчал, а Доу поморщилась и проговорила:

– Слушай, тебе не кажется это малодушием? А, капитан? Сам кашу заварил, сам её бы и расхлёбывал. Чего на техника собак вешаешь?

– Разговорчики! – вырвалось у Мюза.

– Брось, капитан, – сказал Валрус. – Доу права. Или ты хочешь, чтобы и я ступил на ту же тропу и передоверил поручение ещё кому-то? Вон Фокс сидит. В его же интересах привести Папочку в чувство. Кто позаботится о судьбе Мартена, как не наш славный Мозг? Что же теперь, Фоксу перепоручить?

Последовала очевидна реакция Мюза. Он поник головой и сдавленно проговорил:

– Сговорились… Не ожидал, не ожидал. Значит, говорите, самому решать? Хорошо, попробуем. Эй, Папочка, чёрт тебя возьми, прости дурака!

Ответ не заставил себя долго ждать. Папочка заговорил обычным голосом:

– Признаёте интеллектуальное несовершенство? Славно, хотя я и не в обиде. Как можно обижаться на заведомо слабейшего?

– Если так, – сказал Валрус, – чего же комедию ломал? Отключился, обособился. Нам голую болванку недопомощника подсунул. Разве это не обида?

– Нет, – ответил Папочка, – я не испытываю эмоций, во всяком случае, так, как это присуще вам, натурным людям. Но урок преподать следовало, не считаете?

–Ладно, учитель, – проговорила Доу. – Мы всё осознали, больше не будем. Что там с Мартеном?

Папочка ответил спокойным тоном, но каждый из присутствовавших членов экипажа готов был поклясться, что над ними форменно издеваются. Кибермозг сказал:

– Пока вы тут соревновались в решении головоломок и строили планы по приведению меня к покорности, я принял необходимые меры. Мои внешние элементы сопроводили Мартена в медицинский отсек, он сейчас помещён в капсулу и активно обследуется. Вот, посмотрите.

Прямо над столом перед членами экипажа появилось трехмерное изображение Мартена, проходившего медицинские процедуры. Крепко закрытые глаза сочетались с умиротворённой улыбкой, постоянно озарявшей лицо пациента, чтобы с ним не делали кибермедики.

Мюз всё никак не мог отойти от недавних событий. Он едва глянул на изображение счастливого Мартена, который находился сейчас в центре всеобщего внимания, но задал вопрос совсем о другом.

– Значит, говоришь, предпринял необходимые меры? Другими словами, так называемая передача контроля не вышла за пределы кают-компании?

Папочка тактично промолчал. Но Мюзу показалось, что кибермозг едва слышно кашлянул, сдерживая смех. Впрочем, капитан не поручился бы за точность ощущений. Вполне возможно, что насмешка