Андрей Бубнов - Атенрет

— Ладно. Звоню. Посмотрим, что за чудо…

Возле шпиля собралась солидная толпа. Многие периодически посматривали наверх. Версий случившегося хоть отбавляй. Фельдшер и Кармен возились с полевой биохимической лабораторией, анализируя пробы воздуха. Всем раздали дыхательные маски.

— А может быть, я поднимусь, — настаивал Виктор, пытаясь отговорить Амматаала.

Именитый ученый упрямо вертел в руках биоскафандр.

— Нет, Витя, лучше я.

— Ну, что вы спорите? — Коллинз крутился на месте, словно волчок. Он нервничал. — Пусть идет Новиков. Ты уже стар для подобных вылазок.

— Нет.

Виктор выхватил скафандр из рук мениольца и быстро начал облачаться в защитный костюм. Наноавтоматика мгновенно обволокла тело этнолога защитным коконом с головы до пят, оставив только лицо. Гибкий шлем присосался к плечевому ободу. Система жизнеобеспечения начала работать.

— Зря все это, — рассуждал в сторонке Стуберг. — Нет там микробов и вирусов. Вентиляция регулярно проветривает помещение.

— Лучше перестраховаться, — резонно возразила Айко.

— Возможно, — Стуберг сел на траву и отрешенно уставился на великолепный вечерний пейзаж.

Коллинз начал бегать вокруг Новикова, инструктируя, а под занавес добавил:

— Не забудь запасной фонарь, скоро стемнеет.

— Я не буду торчать там три часа, — отмахнулся Виктор и поспешил к подъемнику. Солдаты помогли надеть жилет со вспомогательным оборудованием. Этнолог как всегда махнул рукой на прощание, и подъемник резво устремился к вершине шпиля.

— Не торопись, — одними губами прошептала Айко по-японски, провожая взглядом человека в скафандре. Её слов никто не разобрал.

Виктор приблизился к самому краю платформы, осторожно заглянул в вентиляционную шахту, упершись руками о скользкий край.

— Шахта открыта, немного поворачивает, потом уходит вниз, глубокая, дна не видно, — сообщил он. — Тяга есть.

Видеокамера передавала изображение. Десятки людей столпились у монитора, обступив Умаалона, и следили за действиями этнолога.

— Бросай контейнер, — скомандовал Амматаал. — Вдруг крышка закроется.

— Ладно, — Новиков извлек из жилета контейнер, начиненный кибернетическими разведчиками. Через секунду черный металлический цилиндр полетел вниз, обещая забраться в самое чрево храма Солнца. — Беру пробы воздуха.

— Опусти зонд как можно глубже, — Коллинз тоже вставил словечко.

Голос профессора немного раздражал Новикова. «Что я вам маленький ребенок?» — в сердцах подумал Виктор, спуская зонд в шахту.

Сорокаметровый шнур размотался до конца. На зонде вспыхнул фонарь. Видеокамера запечатлела стены бездонного прямоугольного колодца, уходящего круто вниз. Дна люди так и не увидели. Затем зонд по команде оператора открыл крышку сосуда и вобрал в себя воздух, пришедший из недр огромного здания. Маленькая, но шустрая лебедка резво подняла прибор, и вовремя, ибо крышка вентиляционной шахты начала медленно закрываться.

— Все. Шахта закрывается, — Виктор упаковал зонд в пластиковую коробку и решил спуститься вниз. — Концерт длился ровно час.

— Мы слышим, — сообщил Амматаал. — Спускайся. Пройдешь дезинфекцию. Видишь кабинку с южной стороны холма? Зимин машет тебе рукой.

— Вижу. Только напрасно вы затеяли водные процедуры. Приборы молчат. Опасности нет.

— Не спорь. Лучше лишний раз помыться, чем…

— Хорошо, хорошо…

Пока автоматика дезинфицировала скафандр и оборудование, три солдата, фельдшер, Айко, Амматаал и Умаалон дожидались Виктора снаружи, подойдя к герметичной кабинке с подветренной стороны.

— Все уже ушли, — сообщила Айко, снимая дыхательную маску. — Стаоал и Стуберг помчались в лабораторию делать анализы.

Виктор снимал скафандр и кивал головой.

— Расскажи, как закрывается крышка? — Умаалона интересовали чисто технические вопросы. — Как они добились герметичности?

— Не знаю, не видно, — Виктор лишь развел руками. — Явно какой-то механический узел. Шумит словно древняя телега.

— Еще бы, — разочарованно заметил техник. — Если тебя не смазывать два тысячелетия…

Солдаты под чутким руководством фельдшера начали разбирать кабинку, а археологи направились в лагерь. Умаалону не терпелось установить связь с кибернетическими разведчиками, которых Виктор легким взмахом руки отправил в вентиляцию храма. Маленькие помощники уже наверняка покинули транспортный контейнер, осмотрелись, рассредоточились, провели разведку и терпеливо дожидались рекомендаций оператора. Предварительная программа, заложенная в их интеллектуальные и ассоциативные наноконтроллеры, позволяла им действовать достаточно самостоятельно. Кибернетические организмы вели себя подобно стае, общаясь и координируя друг друга, но при этом беспрекословно подчиняясь оператору.

Постепенно в палатке техников собрались все археологи, даже пришел Зимин. Последним появился Стаоал. Пробы воздуха его разочаровали. Видимо храм регулярно вентилируется. Скрытая опасность могла таиться лишь в подземных лабиринтах, да и то подземелье наверняка проветривается.

В палатке негде яблоку упасть. Люди едва успевали переводить взгляд с одного монитора на другой, громко обсуждая увиденное. На самом большом мониторе одновременно в двадцати окнах транслировался видеоотчет каждого разведчика. Видеокамеры, конечно, работают в ночном режиме, но рассмотреть в кромешной темноте постоянно меняющуюся картинку очень сложно, ведь киборги не стоят на месте, а летают, словно стрекозы. Поэтому люди видели на экране не реальную видеосъемку и не результаты эхолокации, а ассоциативное моделирование изображения на основе всей собранной информации. Второй монитор отображал путь, пройденный разведчиками. На втором экране постепенно вырисовывался подробный план храма Солнца.

— Мы запланировали установить в вентиляционной шахте ретранслятор. Будем передавать информацию через спутник непосредственно в Атенрет-сити, — вспомнил Амматаал. — Ведь за столь короткий срок не сможем осмотреть весь храм. Да и киборги не успеют.

— Да, да! — воскликнул Умаалон. — Роботы послужат ещё полгода. Они обшарят все уголки храма. А буквально через полчаса должны добраться до главного входа. Узнаем, можно ли его открыть…

— Роботы, конечно, молодцы, — согласился Коллинз, — но все же я мечтаю увидеть храм своими глазами.

— Терпение, Артур, терпение, — Амматаал впервые при Новикове назвал Коллинза по имени.

— А где Билл? — Кармен вспомнила о Стуберге.