Мэтт Рафф - Канализация, Газ & Электричество

— Когда?

— Не больше десяти минут назад. Я был в минарете, протирал пыль с Электромуэдзина. Когда машина засигналила, он убежал.

— Все тот же самый?

— Думаю, да. Либо все угонщики начали носить синие саржевые костюмы.

— Спасибо, что присмотрел, — сказала Лекса. — Спрошу у Бетси, идентифицировала ли она его.

Бетси, полное имя — Бетси Росс[65], «фольксваген-жук» специальной конструкции Каценштейна, 2019 год. Когда Лексе было под тридцать, она частенько наведывалась в женский бар в Виллидже под названием «Салун Бетси Росс», и на картине над ее любимым столиком был изображен крылатый «жук», гоняющийся над Манхэттеном за облаками; называлась картина «Машина, которую водила бы господь бог, если бы у нее были права». С тех пор Лекса начала мечтать о собственном «жуке» и все искала новенькую модель 49-го года. Но в конструкции Морриса было куда больше игрушек.

Лекса вытащила зарядный кабель и прижала палец к считывающему отпечаток замку на водительской дверце.

— Ко мне приставала какая-то свинья, — сообщила Бетси, когда Лекса скользнула вовнутрь. Лекса просила Морриса дать машине личность какой-нибудь приятной женщины, но в тот месяц Моррис читал переизданную «Революцию просто так», так что Бетси Росс получилась Эбби Хоффманом в юбке.

— Файзал сказал, что к тебе приходили, — ответила Лекса. — Что он делал?

— Засунул устройство слежения под задний бампер. Видела бы ты этого сукиного сына, когда я надавила на гудок.

— А сфотографировала?

— Радость моя, да я даже оценки в его аттестате узнала. — Распахнулся бардачок, и оттуда вывалился цветной факс с фотографией озадаченного блондина крупным планом. — Эрнест Г. Фогельзанг, общественный колледж Хьюстона, год окончания — 2019, Квонтико[66] — 2021, в настоящее время работает спецагентом Подразделения анти-антиамериканской деятельности ФБР. Похоже, федералы считают тебя анти-антиамериканцем.

— Это не новость. А оценки какие?

— 340 баллов по математике, 260 за язык[67]. Отгадывать он, похоже, ни хрена не может.

— Похоже. Как ты думаешь, почему федералы его наняли?

— Фиг знает, — ответила Бетси. — Может, лучше хочешь узнать про одно изумительное совпадение? Человека, который в настоящее время возглавляет Подразделение анти-антиамериканской деятельности, тоже зовут Эрнестом Г. Фогельзангом. Старшим.

— Хм-м.

Лекса нажала большим пальцем на кнопку стартера; двигатель завелся с нежным шепотком. Это единственное, что ей не нравилось в езде на батареях, несмотря на всю заботу об окружающей среде: даже на максимальной скорости в шестьдесят миль в час путешествие в «жуке» казалось слишком бесшумным, почти немым. Как на тележке для гольфа.

— Знаешь, — сказала Бетси, — если бы ты выключила ингибитор наездов, я бы сэкономила тебе много времени, давя задним ходом таких Фогельзангов…

— Это ничего, — ответила Лекса. — У меня и так полно проблем, когда я каждый год регистрирую тебя со всеми твоими талантами.

— А с чего ты взяла, на хер, что я хочу регистрироваться?

Они выехали со стоянки. Лекса еще злилась на тихую работу «жука», но недолго. У Бетси был тайный порок: она потребляла не только консервированную энергию. Когда они выехали из-под купола Нью-Бедфорд-Стайвесанта и вырвались на Атлантическую парковую автостраду, где движение было небольшое, Лекса перешла на метанол — смесь домашнего приготовления, которая давала много энергии без лишних выхлопов. Под каждым крылом пульсировало несравненное в-ж-ж-ж внутреннего сгорания. Лекса надавила на педаль акселератора; стрелка спидометра подскочила с пятидесяти до восьмидесяти пяти. «Жук» пронесся мимо трейлера «виннебаго» на электротопливе и чуть не сдул его с дороги.

— Следи за радарными ловушками, — велела Лекса, и Бетси ответила:

— Вот это я понимаю!

Джоан Файн ни в грош не ставила опыт клинической смерти отчасти потому, что такое случилось с ее матерью, и это путешествие Эллен Файн за пределы бытия оказалось настолько странным в отношении как причины, так и содержания, что полностью себя дискредитировало.

Последний этап Похода католичек-женщисток был начат летом 04 года, всего за два месяца до Африканской Пандемии (на это совпадение указал журналист-катастрофист Тэд Уинстон Пеллер, хотя он так и не сообщил, в чем заключается предполагаемая связь). К тому году популярность римского католического священничества во всем мире упала до критически низкого уровня, и хотя подобному спаду имелось множество причин, в качестве основного фактора постоянно называли обет безбрачия. Когда в начале июня созвали третий Ватиканский собор, поползли слухи, что церковь наконец собирается аннулировать запрет на брак для священнослужителей. Католички-женщистки собирались завалиться на праздник без приглашения.

— Мам, ты с ума сошла, — сказала Джоан, и уже не в первый раз. — Священная коллегия — это кучка старых девственников с дурным характером. Им такая малюсенькая уступка уже причиняет физическую боль, а вы о чем просите? Вы же хотите не просто женатых священников. И даже не просто священников-женщин. А священников-женщин, которые могут вступать в брак. Возможно, даже друг с другом. Беременных священников. Искусственно осемененных священников-лесбиянок с норовом. У Папы удар случится.

— О, маловерная дщерь моя, — отвечала сестра Эллен, изо всех сил давя на чемодан, чтобы закрыть его. — В Гарварде ты стала язычницей.

— Мама, тебя отлучили. Тебя туда даже не впустят.

— Отлучение — это просто политика. — Послышались двойные щелчки — замки чемодана закрылись. — Слушай, я понимаю: тебе хочется поиграть в агностика, — но я эту церковь все еще люблю. И без нас в ближайшие полвека она погибнет. Если она утратит значимость, это ее убьет. Его Святейшество этого не понимает, Священная коллегия этого не понимает, но я это понимаю, так что я, как благочестивый католик, обязана донести свое понимание до других. — Она закурила.

— Я тобой горжусь, мам, — сказала Джоан. — Язычница я или нет, но я хочу, чтоб ты знала, что я тобой горжусь. Но ты ведь понимаешь, что тебя убьют?

Женщистки полетели в Рим на паре заказанных аэробусов «Люфтганзы» — «Алиталия» отказалась их везти — и проскочили через паспортный контроль как группа германских торговцев пивом, приехавших отдохнуть. На рассвете следующего дня они собрались на западном берегу Тибра, чтобы выступить в Ватикан. По такому случаю монашки отказались от ритуальных одеяний, подобающих их орденам, и надели стандартную форму — «штурмовые рясы», в которых сочетались гордые пурпурные тона, простота ткани и скромный покрой. Семь сотен марширующих по Виа-делла-Кончильяцьоне католичек-женщисток, глаза и лица которых светились решимостью, напоминали процессию пингвинов сливового окраса.