Стражи времени - Лев Юрьевич Альтмарк

class="p1">А дальше тишина, и спустя минуту голос повторяет свой вопрос.

– Нет у меня никакой тайны, – еле слышно шепчут мои губы, – хочу лишь найти своего сына, а для этого мне нужно вернуться на неделю назад. Это всё, что я хочу.

Шепчу еле слышно, но мой невидимый собеседник меня слышит:

– Ты пока не можешь этого сделать!

– Почему? – почти выкрикиваю. – Я уже не раз путешествовал во времени! В разных эпохах побывал – что тут сложного? Всего какие-то пару дней, и я вернусь назад!

А в голове уже проносится мысль: зачем я рассказываю об этом какому-то неизвестному голосу, обладателя которого даже не вижу? О чём его прошу? Как он мне может помочь?!

– Ты не сумеешь этого сделать, путник! – повторяет голос. – Потому что раньше ты путешествовал в такие эпохи, где тебя ещё не было. Ты тогда ещё не родился. А сегодня захотел попасть туда, где ты уже есть, и хотя бы короткое время оказаться самим собой в двух лицах. Это противоестественно, и такого мы допустить не можем…

– Кто мы?

– «Стражи Времени».

– Какие ещё «Стражи Времени»? Что за ерунда? Откуда вы взялись на мою голову?!

– Вернись, путник, домой, а когда ты понадобишься, мы призовём тебя.

– Ничего не понимаю – куда меня нужно призывать? Мне лишь бы сына найти, а всё остальное…

Но меня никто не слышит, лишь непонятным шелестящим эхом раскатывается:

– Тебя позовут! Иди…

Лежу в темноте с открытыми глазами. Светящиеся цифры на часах показывают полтретьего ночи. На лбу испарина, а во рту, наоборот, пересохло.

Что со мной происходит? Совсем дошёл до ручки. Чертовщина какая-то постоянно мерещится…

Тихо, чтобы не потревожить прикорнувшую рядом жену, встаю и перебираюсь на кухню, где света не включаю, но долго, почти до самых первых рассветных лучей, стою у открытого окна и курю одну сигарету за другой…

7

Сны я обычно не запоминаю. Иногда, правда, остаётся утром неприятное ощущение, если снилось что-то плохое, а ночь прошла беспокойно, но это только ощущение чего-то пережитого, невзаправдашнего – никаких подробностей и деталей. Или ещё, бывает, например, что весь день чувствуешь себя неважно, и тогда спишь некрепко, с частыми болезненными пробуждениями. Сон, который неожиданно прерывается, не успевает забыться, стоит в глазах и запоминается уже надолго. Однако всё равно ясно понимаешь, что это всего лишь разгулявшееся воображение…

Но что происходило со мной этой ночью? Почему приснившееся никуда не исчезает? Вполне отчётливо помню звуки и краски, подошвы ног всё ещё ощущают острые камни, ладони до сих пор гудят от уколов колючего кустарника на скалах, за которые цеплялся, когда карабкался в гору. И главное – в ушах не смолкает эхо таинственного голоса, остановившего меня у стены замка…

Растираю виски, пью воду, мотаю головой – но не получается сбросить этот морок… Совсем я расклеился. Пенсионе-е-ер…

Жена в мою сторону не смотрит, словно я – главный виновник пропажи сына. Она лишь молча собирается и уходит на работу. Я же остаюсь наедине со своим кошмарным сном, который по-прежнему не отпускает меня и постоянно вертится в памяти.

Психика у меня, надеюсь, крепкая, и с ума я ещё не сошёл, прокручивая в голове приснившиеся картинки. Но и сидеть в четырёх стенах совершенно не хочется, поэтому выскакиваю на улицу под надуманным предлогом – проверить в машине своего венгерского железного друга, спрятанного в багажнике.

Пока спускаюсь по лестнице, меня настигает телефонный звонок.

– Привет! – жизнерадостно кричит в трубку Штрудель. – Как ночь прошла?

На дежурный вопрос – дежурный ответ:

– Прекрасно… Есть какие-нибудь новости?

– Есть. Правда, не очень утешительные. Нашли мы дверь с замком, к которому подходит ключ нашего загадочного покойника.

– Ну, и…?

– Ильи там нет… Впрочем, что об этом по телефону говорить? Подъезжай в управление, тут и пообщаемся. Тем более что есть некоторые вопросы, над которыми нам следовало бы вместе голову поломать.

– Что-то серьёзное?

– Как тебе сказать…

– Уже еду.

Вид у Лёхи сейчас такой, что, вероятно, краше в гроб кладут. Он мрачно сидит в своём кабинете, бывшем кабинете нашего прежнего бравого начальника майора Дрора, и, хоть в полную силу работает кондиционер над головой, Лёхин лоб покрыт крупным потом, а небритые щёки он постоянно вытирает клочками туалетной бумаги из рулончика, лежащего поверх служебных документов. Белые обрывки застревают в его щетине, и Лёха брезгливо стряхивает их себе на рубашку.

Молча пожав мне руку, он без подготовки выпаливает заранее заготовленную речь:

– Мы нашли место, в котором прятали Илью. Это рабочая бытовка на территории бывшего завода металлоконструкций в промышленной зоне. Располагается в трёх километрах от торгового центра, где произошло убийство твоего незнакомого собеседника. Илья в этой комнатке находился предположительно два дня. Сейчас его там нет, но остались его вещи – сумка с ноутбуком и портмоне с удостоверением личности и кредитными карточками. Мы даже успели проверить – с карточек никаких денег не снято. Так что цель похищения, как я предполагаю, не денежный выкуп. Но что тогда? Ещё одна загадка…

Лёха тянется к графину с водой и стакану. Пока он отвлёкся, успеваю задать вопрос:

– Кто хозяин бывшего заводика?

– Про хозяина известно одно: он находится сегодня не здесь, потому что завод закрыт, а помещения бытовок он сдаёт для проживания нелегальным рабочим.

– И где же он сейчас?

– Обитает в собственном доме на севере, под Хайфой. Корни его из России, в стране проживает уже полсотни лет, но по-русски разговаривает весьма прилично. Раньше занимался крупными подрядами – изготавливал металлоконструкции для химических предприятий, и на его заводе в лучшие времена работало почти сорок человек. Сейчас подрядов практически нет, поэтому лавочку он прикрыл, оборудование распродал, и громадный производственный корпус стоит пустой. Возможно, тоже выставлен на продажу… Мы его вызвали, завтра должен приехать и появиться у нас.

– Считаешь, что он может быть причастен к похищению Ильи?

– Вряд ли, ведь его здесь последнее время не было, но нужно в этом убедиться.

– А что с нелегалами?

– Всего их там четверо. Живут в комнате по соседству с бытовкой, в которой содержали Илью. Троих мы взяли, а четвёртый, по их словам, уже вторую ночь не появляется. Друг с другом они знакомы слабо, потому что почти не общаются, так как вкалывают с утра до ночи. Рано утром уходят на работу и возвращаются только переночевать. Деньги за проживание каждый из них платит раз в три месяца персонально Вольфу…

– Какому Вольфу?

– Так зовут хозяина заводика. Вольф Шварц.

– Этих нелегалов, надеюсь,