Luide - Записки практикующего адвоката

Так что великолепные посулы Миритиэля я пропустила мимо ушей.

Кстати говоря, он глава одного из двадцати четырех эльфийских Домов, притом одного из самых влиятельных.

Государственное устройство Мидгарда построено таким образом, что из эти два с лишним десятков эльфийских родов составляют высшую знать и их представители автоматически входят в Совет Мидгарда, как и представители самоуправления других рас. Совет собирается на тинг[57] четыре раза в год, и решает вопросы управления государством.

Представители девяти наиболее влиятельных на настоящий момент Домов эльфов образуют Малый Совет Мидгарда, в руках которого и сосредоточена реальная власть над страной.

В действительности государством управляет именно Малый Совет, состав которого меняется раз в пятьдесят лет. Любые решения общего Совета должны быть утверждены Малым Советом, да и в перерывах между собраниями Совета все проблемы решаются именно им. То есть в руках Малого Совета сосредоточена исполнительная власть и высшая законодательная власть.

Система проста и отработана веками, а главное, эффективно действует.

Так вот, Дом Миритиэля на данный момент входил в Девятку, как именовали в народе Малый Совет, притом уже не первый срок.

Безусловно, он обладал немалой властью и мог способствовать головокружительному взлету моей карьеры, другой вопрос, что мне не слишком хотелось прибегать к его помощи.

В общем, я решила провести дело Ритиниэля с полной выкладкой, но в дальнейшем мягко, но стойко отклонять подобные предложения, если они поступят.

Заседание было назначено девять часов, и с самого утра все складывалось из рук вон плохо. Сначала погода «порадовала» отметкой минус двадцать восемь на термометре и шквальным ветром, потом сломалась машина, на которой я ехала на работу. Поскольку из-за погоды на такси был бешеный спрос, то другой автомобиль я дождалась спустя полчаса и в результате едва не опоздала в заседание, прибежав в последний момент.

Я поздоровалась с клиентом, торопливо сняла шапку и перчатки (хотя больше всего хотелось не разоблачаться, а напротив, закутаться еще и в пару одеял).

Судья Марчиссон комплекцией больше всего напоминала шарик с тонкими ножками и ручками, имела громогласный голос и манеру проповедовать феминизм прямо в заседании, не смущаясь, что ее слова записываются (а быть может, наоборот, рассчитывая, что их прослушают в апелляционном суде и проникнутся).

Она забавно смотрелась на фоне ослепительно красивых эльфов — истца и ответчицы, а также представителя ответчицы и еще одного моего коллеги Валитиэля, с которым мы должны были выступать единым фронтом.

Кстати говоря, не бывает эльфов — обычных судей, нотариусов или прокуроров. Если уж остроухие идут в юристы, то все свои способности и время направляют сугубо на защиту интересов своего Дома, работая адвокатом или просто юрисконсультом. Также немало эльфов среди судей Верховного Суда Мидгарда, а вот трудиться в обычном суде им гонор не позволяет категорически, поэтому я с ними не так часто сталкиваюсь, как с представителями других рас. Владимир — исключение из правила, но он все же по большей части человек, а не эльф, следовательно, это не считается.

Пока я размышляла о том, почему эльфы гнушаются работой в судебных и правоохранительных органах, судья тем временем предложила приступать к допросу свидетелей.

К сожалению, немаловажную часть процесса я упустила, поскольку в прошлом слушании не участвовала. Я бы не отказалась задать несколько вопросов ответчице, хотя, надо признать, с этим неплохо справился и коллега Валитиэль. Я заранее изучила материалы дела и звукозапись минувшего заседания, так что была в курсе всех перипетий, однако уже ничего не могла изменить.

Мы выслушали двоих наших свидетелей, а затем троих свидетелей со стороны ответчицы.

Чем дальше продвигалось дело, тем отчетливее я понимала, что клиент мне нагло врал, обрисовывая ужасы отношений с женой.

Быть может, супруга и не давала ему спокойно жить, но пределы допустимого не нарушала. К примеру, она легко могла заглянуть в спальню к бывшему мужу, который находился там с девицей и начать рассказывать, что кушал сегодня ребенок и чем срыгнул, что не лучшим образом отражалось на отношениях Ритиниэля с подружкой.

По словам самого эльфа, из-за жены он никак не мог встречаться с девушкой в гостинице (по-видимому, та претендовала на статус постоянной подруги, а то и невесты, и ее совершенно не устраивала бывшая жена в роскошной квартире возлюбленного).

Так же она делала мелкие пакости вроде того, что пролила кофе на дорогое пальто соперницы, выбросила ее колготки и так далее.

Ах да, еще за госпожой Ильвениль водилась привычка расхаживать по квартире в соблазнительном неглиже (впрочем, это ее право — ходить по дому в чем пожелает).

Все это походило на правду, однако другая, наиболее драматическая часть повествования — как ответчица угрожала расправой бывшему мужу — была слишком наигранной и сомнительной.

Судья лишь скептически слушала рассказы свидетелей об этом, а потом засыпала их вопросами. Свидетели путались, терялись и еще более ухудшали положение истца.

Я изо всех сил пыталась смягчить ситуацию и сгладить несуразности, однако мне слабо это удавалось, и я прекрасно это понимала.

Наконец, допрос свидетелей закончился.

— Ваша честь, — встал с места представитель истицы. — Просим приобщить к делу копию постановления ГАИ, из которого следует, что в момент, когда, по словам свидетелей, моя доверительница прилюдно угрожала истцу, она на самом деле находилась в совершенно другом месте, где произошло дорожно-транспортное происшествие.

— Ваша честь, — попробовала возразить я, — ГПК требует, чтобы все доказательства должны быть предоставлены суду до или во время предварительного судебного заседания, поэтому прошу отказать в приобщении данного постановления.

Я пыталась сделать хоть что-то, хотя прекрасно понимала, что суды не слишком придерживаются этого положения закона, поскольку не раз было, что апелляционный суд отменял решение из-за отказа присовокупить к делу какое-нибудь доказательство, полагая, что судом первой инстанции не полностью исследованы материалы дела.

— Необходимость в этой справке возникла только после показаний свидетелей, так что причина пропуска срока является уважительной! — парировал мой оппонент, и судья Марчиссон с ним согласилась.

Это стало последней каплей, которая свела на нет все шансы выиграть дело.

У меня оставалась лишь возможность потянуть рассмотрение — возможно, мы истец отыщет новые доказательства, которые пересилят эффект он явно неправдивых показаний его сегодняшних свидетелей.