Корпорация попаданцев - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Инквизиция на нас зарабатывает как может. Но это и хорошо. Если ты приносишь корпорации хороший доход, инквизиторы начинают относиться к тебе намного лояльней. Даже могут назначить другого куратора, не такого упертого как Натужников.

— Макс. У нас только что появился стимул много-много зарабатывать, — решительно сказала Катя, — Теперь я буду мечтать, как избавлюсь от опеки Пал Палыча.

— Насчет зарабатывать — очень дельная мысль, — одобрил Сергей, — В нашем холдинге как и везде в мире, чем больше у тебя доход, тем больше возможностей перед тобой открывается. Давайте прогуляемся по Сансити. Многое станет понятней.

Все было непривычно и удивительно в этом Сансити. Грохот колес и стук копыт по мостовой. Одни люди одеты как мы в одежду, изготовленную по моде и технологиям двадцать первого века. Другие одеты так, будто вышли из века семнадцатого. Некоторые вообще выглядят совершенно экстравагантно. Попадались и облаченные в доспехи средневекового вида с бряцающими на ходу мечами в ножнах.

Мы проходили мимо лавок, торгующих артефактами. Мимо ателье, где отшивают одежду с магическими свойствами. Мимо книжных магазинчиков, в которых можно купить магические свитки и даже книги.

— Мне кажется, будто я попала в фэнтезийную очень реалистичную игру, — поделилась Катя.

— Поверьте, это не игра, — предупредил Сергей, — Худшей вашей ошибкой будет попасться на сказочность и фэнтезийность этого места… Леха, тормозни извозчика. Прокатимся до площади.

Леха как-то очень быстро вычленил в потоке свободную повозку, свистнул пронзительно и махнул рукой. Хотя извозчика ловил не он один, извозчик откликнулся именно на зов Лехи. Видение подсказало мне, что Леха имеет магическую способность, связанную с удачей на дороге. Начинаю понимать, почему он так лихо играет в «дорожные шашечки», перестраиваясь из ряда в ряд на своем фургоне. Дорога Леху любит. Дорога Лехе благоволит. Леха идеальный водитель.

— К площади, — скомандовал Леха, когда мы уселись в рессорную повозку.

— Вот прямо так? К площади? — удивилась Катя, — Название у площади есть?

— Может и есть, но все называют ее просто площадь, — пояснил Леха, — Площадь это самый центр города. Вся остальная архитектура расходится от площади как круги на воде. Соответственно и название круговых дорог. Первое кольцо, второе кольцо и так далее…

— Как в Москве?

— Угу. Только здесь круги практически идеальные. С высоты птичьего полета город выглядит словно солнце, отбрасывающее лучи. Отсюда и название.

— А еще город поделен на сектора, — добавил Сергей, — Вот сейчас мы едем по русскому сектору. Наша условная русская долька составляет сектор в восемнадцать градусов.

— А еще какие есть сектора? — заинтересовалась Катя.

— Слева от нас Китайский сектор. Его доля, если не ошибаюсь, двадцать пять градусов. Больше нашего, одним словом.

— Вы имеете ввиду двадцать пять градусов из общих трехсот шестидесяти?

— Да.

— Интересное деление.

— Справа от нас сектор северной Европы. У них узенький такой лучик в два градуса, а гонору на все девяносто градусов. А американцы аккурат напротив нас, — добавил Леха.

— И как тут двигаться по кольцевым маршрутам? — мне стало интересно, — Тут наверно вся дорога в пограничных шлакбаумах?

— Слава богу в городе Солнца пограничников нет. Охраняются только куски самой площади.

— А, площадь тоже поделена на сектора?

— Конечно. Площадь-то портальная. Чем больший сектор площади контролируешь, тем больше у тебя пропускная способность порталов… собственно мы приехали. Сам смотри.

Извозчик остановил лошадку, немного не доехав до площади, и как только мы вылезли из повозки, сразу уехал, чтобы не мешать другим. Потому что подъезжают и уезжают здесь непрерывно, словно у какого-нибудь вокзала. Хотя, полагаю, эта площадь и есть в некотором смысле вокзал.

Нам удалось приблизиться к ограждению, на саму площадную брусчатку нас не пустили. Но я и так все прекрасно рассмотрел. Там нет никаких портальных арок, и даже нет никакой разметки. Просто люди предъявляют билет человеку в форме, переступают за ограждение, а затем идут непрерывной вереницей в сторону центра площади и исчезают, а другие наоборот появляются в центре и идут встречным потоком наружу.

Поскольку площадь поделена на два десятка секторов разного размера, в каждом секторе свое двустороннее движение. Только в больших секторах пропускная способность больше, поэтому и людей прибывающих и убывающих тоже больше. Когда какой-нибудь новоприбывший проявляет признаки дезориентации и не знает, куда идти, к нему сразу подходят люди в форме и уводят с площади, чтобы не создавал помех движению.

— Любопытно, куда ведет портал с площади? — спросил я.

— Ты не думай, что это обычный двусторонний портал, — предостерег Сергей, — Это только кажется, что всех перебрасывает в одно место. На самом деле, какие координаты задает порталист, то есть указаны в билете, туда пассажир и отправляется. Ну прибывают соответственно тоже из разных мест.

— Да, это так, — подтвердила Катя, — Я теперь вспомнила, что из своего мира переместилась на эту площадь. Только это ночью было. Меня здесь встретили вот такие же люди в форме. Потом я шагнула еще в какой-то портал… только не так далеко, как мы сегодня добирались. Прямо рядом было.

— Тебя служебным инквизиторским порталом на Землю перекинули, — пояснил Сергей, — Нам к нему доступа нет. Мы через бар прыгаем.

Я все это слушал с любопытством. Меня тетя Ева притащила какими-то хитрыми кротовьими тропами. Я на этой площади точно впервые.

Леха снова поймал извозчика, назвав ему бар Попадос. Видимо бар одинаково называется, что на той стороне, что на этой.

— А чем здесь люди занимаются? — спросил я, когда мы поехали обратно.

— Главная задача каждого сектора — это удержать границы своего сектора, а по возможности и расширить их.

— Пока не понял.

— Доли отдельных секторов меняются в зависимости от того, какой вес имеет твой народ на мировой арене. То есть город Солнца — это отражение мировой политики, если хочешь. Скажем сектор Северной Европы когда-то достигал четырнадцати градусов.

— А теперь всего два?

— Теперь всего два. Сдулась северная Европа… При Советском Союзе русский сектор находился в пределах двадцати двух градусов. После развала рухнул до тринадцати, теперь восстанавливается. Китайский сектор вот тож растет. Хотя сейчас рост замедлился.

— Ага, понятно. Но как на это влияют жители Сансити?

— А вот как мы с тобой повлияли, когда не дали японцу вывезти артефакт иллюзии. Так и влияют. На