Томас Уилер - Арканум

Это умерило гнев Дойла.

– Вам не удастся стереть прошлое, даже если очень постараетесь.

– Я ничего не хочу слышать о прошлом.

– Значит, это все была ложь?

– Дюваль мертв. – Гудини отвернулся. – И пусть это умрет вместе с ним.

– Но у вас перед ним долг.

– Долг? – вскинулся Гудини. – Я кому-то должен? Я, Гудини? Да у меня уже в двадцать один год была мировая слава.

– Черт возьми, это единственное, что вас заботит. Верно?

– Придержите язык, Артур. Вы слишком много себе позволяете.

– А вы все фокусничаете, Гарри Гудини. Играете со смертью, пытаетесь ее обмануть. Но внутри вас прячется трус.

– Если бы вы не были пожилым человеком, я бы преподал вам урок…

– Гарри, пусть возраст не станет для меня оправданием. Давайте. Я настаиваю.

– Я джентльмен.

– Нет, вы обманщик.

– Что вы сказали? – Гудини выкрикнул это так громко, что внизу, в студии, все затихли. Послышались шаги на лестнице.

– Люди гибнут, – продолжил Дойл. – Лавкрафта заперли в эту чертову психбольницу для преступников. Он следующий!

– Они знали, что идут на риск! – бросил Гудини.

Дойл вздохнул:

– Может, я действительно уже старый. Моя жена так считает. Дело в том, что в последнее время… в первый раз за пятьдесят лет я обнаружил, что не могу сочинять. Ни слова. На месте, где прежде обитало вдохновение, одна лишь печаль. Как хотите, но гибель Дюваля просто требует, чтобы мы снова в последний раз собрались вместе и закончили начатое. Да, случались размолвки, но все же нам удалось заглянуть под покров тайны, проникнуть в святая святых, а после этого никто прежним оставаться не может. Вот, например, вы. Почему вы кидаетесь из одной авантюры в другую, не давая себе даже секундной передышки? Потому что с тех пор, как мы это сделали вместе, вы никогда не переживали ничего подобного. Многие в мире считают вас своим идолом, Гудини. Ваша слава чрезмерна. Она достигла предела, и ничто больше не может ее увеличить. Решение, которое вы сейчас принимаете, связано с тем, что вам страшно заглянуть внутрь себя.

Дверь распахнул Франц Куколь, администратор Гудини.

– Босс, мы слышали какой-то крик.

Гудини не ответил. Он пристально смотрел на Дойла.

– Босс, все в порядке?

– Мистер Дойл собирается уходить, – прохмолвил Гудини.

Дойл помрачнел еще больше.

– Меня не нужно провожать, я знаю дорогу. – Он метнул на Гудини уничижительный взгляд и подошел к Куколю. – Позвольте.

Администратор посторонился. У двери Дойл обернулся:

– Говард заперт в лечебнице «Беллью». Сомневаюсь, что он доживет до утра, если мы что-нибудь не предпримем.

Лицо Гудини оставалось непроницаемым. Дойл пожал плечами и шагнул в коридор.

ГЛАВА 14

Пусть Господь, вручив нам свой праведный меч для совершения правосудия, снабдит нас также и мудростью, наполнит наши души милосердием и состраданием… Аминь.

– Аминь.

Пол Кейлеб, недавно назначенный окружным прокурором Нью-Йорка, закончил читать молитву и посмотрел на шефа городской полиции и капитана Четвертого района.

– Теперь за дело, джентльмены. – Он повесил пиджак на вешалку.

Усаживаясь за свой стол, шеф нью-йоркской полиции Макдафф недовольно поморщился. Ему не нравилось чрезмерное служебное рвение нового окружного прокурора, еще молодого человека, невероятно благочестивого и не менее честолюбивого. Конечно, со временем жизнь парня обломает, особенно когда он столкнется с деятельностью Таммани-Холл[11], а пока придется мириться.

Бартлеби, капитан Четвертого района, самого сложного из всех пяти районов города, тоже морщился, но по другой причине. Его беспокоила язва. Этот вялый пятидесятитрехлетний человек поддерживал существование с помощью кофе. Коррупционером он не был, но и принципиальным тоже. Все его помыслы были сосредоточены на функционировании кишечника. То, как оценит Кейлеб работу полиции Четвертого района, в списке его забот стояло где-то в самом конце.

Кейлеб пригладил волосы и откинулся на спинку дивана.

– Поздравляю, капитан. Рад слышать, что арестовали чатемского убийцу.

– Да, мистер Кейлеб. Постарался Маллин, наш самый лучший детектив. – Бартлеби вынул палец из уха и осмотрел его.

– Я хотел бы с ним познакомиться, – сказал Кейлеб.

– Он уже выехал, сэр.

Кейлеб посмотрел на Макдаффа:

– Если бы так работали все районные отделения.

Тот пожал плечами:

– В городском бюджете на это отпущено недостаточно средств, мистер Кейлеб. Нам бы, конечно, хотелось, чтобы каждое преступление раскрывалось, но это очень трудно. Приходится выбирать приоритеты.

Кейлеб поджал губы.

– Я понимаю. Вы имеете в виду первоочередность?

– Да, сэр. – Макдафф отрезал кончик сигары.

– Одни преступления более важные, другие нет?

– Совершенно верно. – Шеф полиции улыбнулся и затянулся сигарой.

– Иными словами, мертвый бедняк – это совсем не то, что мертвый богач.

Макдафф нахмурился.

– Мистер Кейлеб…

– Позвольте вам напомнить, шеф Макдафф: «Блаженны кроткие, ибо унаследуют они землю обетованную». Пора нашей полиции начать служить всем, а не только власть предержащим.

– Послушайте, я хочу сказать…

– Скоро здесь все изменится, я вам обещаю. А пока… – Кейлеб кивнул в сторону капитана Бартлеби. – Вот первые положительные результаты.

В дверь постучали. Вошел детектив Маллин.

– Вы хотели меня видеть, капитан?

– Да, детектив. – Кейлеб встал, пожал руку Маллину. – Хорошо сработали. Молодец.

Маллин посмотрел на капитана:

– Сэр?

– Речь идет об убийствах в Чатеме, Шонесси, – напомнил ему Бартлеби.

Маллин повернулся к Кейлебу:

– Расследование еще не закончено, сэр.

Кейлеб прищурился.

– Мне сообщили, что убийца задержан. И улик более чем достаточно.

– Вас неправильно информировали, сэр.

– Что за вздор, Бартлеби? – проворчал Макдафф.

Капитан смущенно поежился.

– Сейчас Шонесси все объяснит, верно?

– Кто сидит у вас в лечебнице «Беллью», детектив? – спросил Макдафф.

– Лавкрафт, сэр. Очень странный малый. Но в этом деле есть и другие фигуранты. Возможно, они подставили Лавкрафта. Видите ли, сэр, у этого парня в голове не все дома.

– Но у вас есть улики, – вмешался Кейлеб.

– К сожалению, ничего, что прямо указывало бы на его причастность к преступлению, сэр.

– А сатанинские трактаты? Богохульные писания? Оккультная литература? Я ошибаюсь, или все это действительно было найдено в квартире мистера Лавкрафта?

– Как я сказал, сэр, Лавкрафт странный малый.

– Странный? Разве это не свидетельствует о больном сознании, которое сублимировалось в кровавые преступления. – Кейлеб повернулся к шефу полиции Макдаффу: – Такого рода маньяки самые опасные, и мы должны приложить все усилия, чтобы их обезвредить. – Он в упор посмотрел на Маллина: – Такие типы, как Лавкрафт, являются раковой опухолью на теле общества. Этот негодяй сломал позвоночник старой женщине, заботившейся о сиротах. Неужели мы должны сидеть сложа руки?