Александр Лонс - Чужие ключи

— Ладно, в Интернете найду.

— Боюсь, не получится. Заведение открылось недавно, у него может и не быть своего представительства в Сети… впрочем, посмотри, если хочешь.

«Спасибо за разрешение», — едва не ляпнул я, но вовремя остановился. В Сети, кстати, ничего так и не нашлось. В указанном доме значились какие-то учреждения: салон красоты, магазин постельного белья и местное управление коммунального хозяйства.

День оказался сложный, насыщенный событиями, и время встречи я едва не пропустил. Про кафе чуть было не забыл, вспомнил в последний момент и ринулся на Никитскую. С дорогой повезло — ни заторов, ни транспортных коллизий. Свернул в переулок и метров через десять очутился перед потемневшей железной дверью. Бронзовая табличка рядом должна была что-то сообщать любопытному путнику, но я, как ни силился, так ничего и не разобрал.

Вошел. Над входом тускло звякнул дверной колокольчик. Внутри было полутемно, и в первый момент я вообще не смог понять, нравится мне тут или нет. Первоначальное впечатление не складывалось. Но довольно быстро все начало упорядочиваться. Здесь оказалось очень мило, и, безусловно, своеобразно. Окна под старину — массивные решетки с вделанными в просветы цветными стеклами, похожими на донышки от бутылок. Под потолком, на четырех кованых железных цепях, колесо телеги, утыканное свечами по периметру. Настоящее колесо, а не подделка как на даче у Стэна. Причем и свечи натуральные, они даже обгорели на разную длину. Другие подсвечники неведомый оформитель расположил по стенам в каких-то грубых и архаичных бра. Дизайн простейший — кронштейн со свечами, а со стороны стены, в качестве отражателя, тусклые бронзовые пластины. Вообще освещение тут происходило лишь от свечей и окон. С потолка и по стенам зачем-то свисали прозрачные шары. То ли стеклянные литые, то ли наполненные водой. Интересно, как пожарная инспекция разрешила такой декор? Все еще впереди, и оштрафовать и закрыть могут, сейчас это просто. О чем только хозяева думают? Электричество что ли экономят? По-моему свечи дороже. Ладно, не мое дело.

Как только глаза адаптировались к полумраку, удалось найти незанятый столик и оккупировать его.

Сразу же передо мной возникла молоденькая девушка-официантка. Одета она была под стиль заведения. Длинное, в пол, платье простого покроя из светло-серого холста, а на груди какая-то причудливая вышивка. Такой же, как и платье, холщевый чепчик, из-под которого кокетливо выглядывали светло-русые волосы.

— Добрый день. Что будете заказывать?

Только тут я заметил, что меню располагалось прямо напротив входа. На темной деревянной доске кто-то что-то накарябал мелом: со своего места ничего разобрать не получалось. Видимо — меню и есть. Не желая выглядеть дураком, пришлось выкручиваться:

— Здравствуйте. Дайте мне полный мясной обед на ваше усмотрение, но не очень дорогой, и что-нибудь выпить. Пару кружек эля будет в самый раз.

Почему-то мне захотелось выпялиться: обстановка благоприятствовала. Вот и попросил «эля», а не пива.

— А пива не желаете? У нас сегодня хорошее, светлое. От матушки аббатисы.

— Отлично. Тогда пару кружек. Я жду свою подругу, и когда она придет, еще чего-нибудь закажем.

«Интересно, что за марка такая “От матушки аббатисы”? — подумал я. — Даже не слышал ничего подобного. Впрочем, знаток пивных напитков из меня тот еще. Если реклама не кричит на каждом углу, так и не узнаю никогда».

— Хорошо, — кивнула официантка, — пиво сейчас будет.

Зная по опыту, что в некоторых подобных ресторанчиках принято ждать, иногда долго, я настроился на томительное ожидание и стал разглядывать интерьер. Тут я заметил, что в дальнем конце зала виднеется еще один источник света. На уровне пола имелся великолепно смоделированный огромный камин из грубых диких камней. Оранжевое пламя выглядело вполне естественно, как настоящее, а красные угли казались самыми, что ни на есть настоящими. Над огнем, медленно поворачиваясь, жарилась туша не то барана, не то теленка. Как же все-таки здорово сделано! Я был готов поклясться, что камин и огонь в нем — подлинные, иллюзия была абсолютно полной. Конечно же, это такой оригинальный дизайнерский прием, и ни один здравомыслящий московский ресторатор не позволит себе подобные огнеопасные излишества. Или я от современной моды давно отстал? Даже запаха жарки нет, — воздух чистый и какой-то древний, как будто даже и не московский.

Однако долго ждать не пришлось. Почти сразу девушка-официантка принесла пиво. В одной руке она несла обе кружки, а в другой что-то вроде маленького черного котла. Я сообразил, что здесь принято платить сразу. Почему бы и нет? В каждом заведении свой устав и свои порядки, если они не противоречат санитарно-гигиеническим и разным прочим нормам.

— Сколько с меня? — предупредительно спросил я.

— Вы впервые у нас? За это особое пиво полмонеты за пинту, обед будет стоить девять монет. Это когда принесут. Но можно и сразу заплатить.

Странная у них терминология. Каких еще «монет»? Удачно вспомнив, что на сленге некоторых московских тусовок «монетой» называют сотню рублей, я сообразил, что обед здесь встанет в тысячу целковых. Ну, ничего. Бывало и подороже.

— Итого десять монет? — зачем-то переспросил я. — Как удачно. Тогда сразу и расплачусь.

Я вытащил пару пятисоток и бросил в подставленную посудину. Девушка с недоумением воззрилась на две красненькие бумажки, но ничего не сказала. Похоже, она просто не знала, что делать. Тут зазвенел мой мобильник. Звонила Стелла. Это как-то отвлекло от происходящего.

— Да? — спросил я трубку.

— Ну? — послышался ее недовольный голос. — Ты что, все еще не вышел? Или уже? А то я ненадолго задержусь.

— «Ненадолго» это часа на два? Я уже на месте.

— Быстро… Ладно, вероятно скоро приеду. Перезвоню тогда, если получится. Не скучай там.

Что значит — «Перезвоню тогда?» Когда это — «тогда»? Официантка тем временем не уходила, явно дожидаясь окончания разговора.

— А вы не ошиблись? — предупредительно просила она. — Вы дали мне две пятитысячные.

— Да? — я посмотрел в «котел». При ближайшем рассмотрении он оказался железным. — Ой, прошу прощения. Ошибся, конечно. — Я быстро забрал пятитысячные купюры, и заменил их одной тысячной. — Я не такой богатый, чтобы оставлять столь значительные чаевые, извинтите уж, — плоско пошутил я. Потом, подумал секунду, и добавил еще пару сотен. — За беспокойство и за вашу честность.

После звонка иллюзия как-то сама собой рассеялась. Стало вдруг очевидно, что и очаг не настоящий, и свечи на самом деле умело декорированные под старину электрические светильники, да и воздух тут никакой не «древний», а просто фильтрованный и кондиционированный.