Механическое солнце - Павел Александрович Шушканов

воздушных кораблей. Впереди линия горизонта и глубокое темное море, над которым повис огромный серп Планеты.

Двумя часами ранее он стоял на пронизывающем ветру под стыковочными мачтами и смотрел как покачивается привязанный тросами дирижабль. Констебль Керн вертел в руках тонкую папку. На его остроносом лице читалась тревожная задумчивость.

– Я должен поблагодарить тебя, Лиман. Наверное, если бы я сунулся в церковь, а не просто опечатал ее, увезя тело, меня уже не было бы в живых. Такие вещи иногда случаются с нами, это нужно принять, – он невесело усмехнулся. – Уличные воры, портовые контрабандисты, шайки вымогателей с рыбного рынка и вдруг бах! – спятивший механизм, готовый нанизать тебя на острые шипы. Наверное, то, что можно назвать «не каноничными делами».

«К сожалению, у меня таких все больше и больше», – подумал Лиман, забирая папку. Под тонкой обложкой копия отчета о вскрытии Клода и акта обыска. Довольно пространные заключения экспертов о той штуке в медном цилиндре, выкатившейся, разбрызгивая кровь, из зеленого аквариума, тут тоже были. В основном осторожные и противоречащие друг другу.

– Надеюсь, ни твой ни мой легарий не узнают об этом, – вполголоса добавил Керн.

Лиман покосился на Ольбера, прилипшего к перилам на площадке для ожидающих. Его легкую куртку трепал ветер, а стекла темных очков отражали свет поднимающегося над морем солнца. В полудюжине квартов от него боролся с бризом и пытался запихнуть бумаги в пузатый портфель Рой, что-то бормоча под нос. Вряд ли он беседовал с легарием, скорее с клубком мыслей в своей голове.

– Думаю, он уже в курсе. Неважно. Вряд ли работа с ним будет еще хуже после такого, это физически невозможно. И спасибо, Лиман. Если удастся поставить жирную точку в этом деле с мертвым дирижаблем, я твой должник и возьму твой округ на сколько нужно, какой бы отпуск тебе не выписали.

Керн рассеянно кивнул.

– Слышал про Новака? Младший наследник клана Морша вляпался в очередную авантюру и исчез где-то в районе Гауса или даже Конкордии и теперь все его дела отложены неопределенный срок, пока Новак не притащит Морша-старшему его сынка за жабры обратно. Дома клана в его Новака округе, и никто в этом не виноват.

– Обязательно вышлю ему сочувственное письмо, – усмехнулся Лиман и снова взглянул на Ольбера. Тот не шевелился, будто был довольно крепкой, но не слишком удачной статуей ожидающему пассажиру.

– Зачем он летит с вами?

Лиман покрутил в кармане валик сигареты, взглянул на большие часы под платформой, стрелки которых словно прилипли к циферблату. Сигарета слегка похрустывала под пальцами.

– Даже не думай, – сказал Керн. – Я должен буду тебя арестовать.

– Однажды и у тебя, Кристальный Керн, найдется пагубная привычка, – вздохнул Лиман. – И тогда я приду к тебе в офис, буду долго измываться над тобой, а затем присоединюсь.

– Что вряд ли, – Керн заткнул большие пальцы за ремень. Под его рубашкой проглядывал туго завязанный на животе красный пояс Солнечной церкви.

Ольбер наконец шевельнулся. Достал фляжку из нагрудного кармана и подставил лицо солнцу.

– В «хорошей компании» работается легче, – заметил Лиман, запоздало отвечая на вопрос. – И чтобы путешествие было не слишком приятным – понятно же.

– И только?

– Разумеется, нет. Международные дела – не слишком частое явление, зато большой шанс для офисных крыс прославиться за пределами своей норы. На его стенке для благодарностей от префекта как раз осталось местечко. Я сказал бы, что нечем прикрыть пятно плесени в кабинете, но в офисе легария не водится плесень – преимущества непрерывной дезинфекции.

– Ты говоришь о нем с ненавистью, но почему-то я слышу сожаление и отголоски вины.

– Потому что так и есть.

Керн долго смотрел на фляжку легария, потом пожал плечами и отвернулся.

Лиман держался за перила несмотря на то, что корабль не качало. Он всматривался в океан, который то приближался, то удалялся, то покачивался из стороны в сторону.

– Вам плохо? – спросил Рой. Под очками его глаза казались большими и встревоженными.

– Все отлично.

Высоту Лиман все еще не любил, как не пытался приучить себя к ней прогулками по заброшенным веткам рельсового метро.

– Далеко до Жерла?

– Примерно восемь часов.

Он оглянулся. Пассажиры стояли у окон, как и он, изредка перекидываясь короткими фразами, сидели, погрузившись в чтение. Кто-то спал, уткнувшись лбом в спинку кресла впереди. На мгновение Лиману показалось, что ровный белый свет, льющийся из окон, сменился янтарным. Пассажиры в неестественных позах распластались в креслах с широко открытыми мертвыми глазами. Лиман пробежал глазами по томикам и брошюрам в руках пассажиров. Ни одного старого издания, кроме книжки в руках пожилой дамы у окна. Он долго вглядывался в переплет, пока дама не начала настороженно поглядывать в его сторону.

– Кажется, мне, и правда, нехорошо.

Умные книги и люди в халатах называли это, кажется, фобиями. Оно и понятно. Наполненные газом гигантские дирижабли бороздили небо уже полторы сотни лет, сменив воздушные шары, и все это время были безопасны. Мысль о том, что ты можешь в одно мгновение превратиться в пассажира-мертвеца была пугающей и почти невыносимой. Восемь часов!

Легарий сидел в кресле у прохода и вместо книги держал в руках стакан. Его серебристые волосы успели растрепаться на ветру, и теперь он походил на безумного монаха Солнечной церкви, которые не слишком заботились о стрижке, предпочитая подобные протуберанцы на голове. На его расстегнутой до половины белой рубашке подсыхало пятно от пролитого рома. Поймав взгляд Лимана, он усмехнулся.

Пустое глубокое море и такое же пустое небо совсем недолго окружали их корабль. Уже через час огромная тень летающей крепости, проплывающей на полкватрума выше, опустилась на них, закрыв Планету и солнце. С востока неспешно летели своим путем две сигары рейсовых кораблей, еще один дирижабль замер далеко на севере. Отсюда он казался почти неподвижным. Они пересекали воздушный путь, соединяющий Близнецы и Малый Архипелаг. Еще южнее за большой волной лежали острова и материк Конкордии, но до него больше дня пути, а на западе должен был появиться конус города Жерло.

Лиман пытался поспать, но каждый раз просыпался от тревожного ощущения, что все звуки вдруг исчезли, а дирижабль замер в небе словно насекомое в густой патоке. Тогда он тер лицо руками и пытался избавиться от неспокойной дремы. Спал только Рой, уткнувшись подбородком в грудь и громко сопя. Его очки едва держались на кончике носа. От мерного гула двигателей слегка вибрировал пол, а за окнами искрилось море, над которым застыл бледный