Эрик Фуллилав - Круг одного

— Если его не вывозить, он тает, — просто отвечает он.

— Что говорит полиция по поводу Эдди? Есть какой-нибудь след? — Зак бросает на меня взгляд, говорящий: «Ты что, сука, спятила?» Неудивительно, что он так зол. Растерянно качаю головой для пущего эффекта. — Да, так оно и бывает.

Мне кажется важным почтить минутой молчания «славного старикана», который, возможно, стоит между моим убийцей и идеальным местом для трупа Ривы Барнс. Мне нужно, чтобы Зак сделал кое-что прямо сейчас — убийством Эдди займемся позже.

— Можно убрать отсюда эти глыбы? На минутку? — Зак колеблется. — Тот, кто убил ее, убил, вероятно, и твоего Эдди. Ты знаешь это, Зак.

— Я знаю одно: полиция всегда своих защищает. У Деррика хватает ума промолчать.

— Я не из полиции.

Зак переваривает сказанное. Не знаю, верит он или нет, но он садится на один из своих погрузчиков и начинает убирать лед.

Позади открывается другая стена с небольшим просветом между блоками в нижней части. Повинуясь вдохновению, я соскабливаю иней с одной из глыб.

— Эй, Деррик, иди-ка сюда. — Деррик наклоняется, не желая преклонять колени на холодном полу. — Как по-твоему, что это?

На стыке двух глыб виден наполовину вмерзший в лед черный продолговатый предмет.

— Похоже вроде бы на женскую сумочку. Я выпрямилась.

— Спорим, что это сумочка Ривы.

Я зациклилась на этой сумке, просмотрев список вещей, найденных на теле и в квартире Ривы. Не было ничего такого, в чем бы Рива могла носить разные свои мелочи — ну, знаете, то, без чего девушке не обойтись. Меня чрезвычайно заинтересовало то, что полиция опознала Риву по образцу сетчатки, снятому там же, на месте.

Я действовала с дальним прицелом, и это оправдалось. Убийца мог оставить сумочку там, где убил, а потом избавиться от нее. Но нет, он привез ее сюда и воткнул, наверное, между двумя ледяными блоками. Во время нашего первого визита генераторы отключились, лед стал таять, и сумочка как бы вплавилась в лед. Теперь над ней работают судебные медики.

Диди тоже кое-чего добилась. Наконец-то нашелся Фредерик Барнс, брат Ривы. Он из тех, кто любит жить на природе и работает кем-то вроде лесоруба в Северо-Западном Тихоокеанском заповеднике. Его доставят сюда, и завтра я, надеюсь, его увижу.

Диди потрудилась на славу. Все мои резюме и сопоставления сведены в файл, который подмигивает мне из портативного терминала. Что мне действительно нужно — так это анализ содержимого сумочки Ривы. Что-то подсказывает мне, что там есть ключ.

Еще я хотела бы поговорить с Филипом ван Меером. Это интересное имя, связанное с интересной отраслью. Что-то, о чем не знает ни общедоступная сеть, ни полиция. Я жду, когда он мне перезвонит, и обдумываю, как разыграть свою партию. Удивит ли его то, что я знаю о его связи с Уотерсом?

Компьютер сигналит, извещая, что полиция посылает мне отчет о сумочке Ривы. Хорошо. Сейчас посмотрим.

Отпечатков нет. Это первое разочарование. Убийца, наверное, вытер ее, прежде чем спрятать, потому что отпечатки Ривы тоже отсутствуют. Остальное — стандартный набор: косметика, водительские права и прочее.

Кажется, список довольно полный. Я сравниваю его с личными вещами, найденными в квартире Ривы. Все, что нужно, и ничего лишнего…

Но кое-чего, как ни странно, недостает. Мы все носим при себе личную карточку. Она лучше удостоверения, потому что включает в себя медицинский полис, банковский и сетевой код, сведения о группе крови и прочее, и прочее. Можно, правда, обходиться и без нее, поскольку все мы зарегистрированы по отпечаткам пальцев и сетчатке. Но всегда досадно, когда Тебе нужно получить деньги, а кто-то держит линию, пока его проверяют.

Так где же личная карточка Ривы? Убийце она совершенно ни к чему. Ривы больше не существует, а значит, и ее доступ к чему бы то ни было прекращен.

— Попрошу дела по убийствам Уилкерсон и Фолкоп — список личных вещей.

Компьютер выводит оба списка на мою стену.

— Прошу выделить графу «личная карточка». Поиск, загорается над списками.

Я притопываю ногами от нетерпения. Мне кажется, это длится целую вечность.

Указанная графа отсутствует.

Что же убийца — берет сувениры на память? Эта мысль заставляет меня выйти из-за стола и уставиться на желтую дымку за окном.

Трофеи? Сувениры? Ответ, который я даю себе сама, покрывает мою кожу мурашками. Послания ко мне, заложенные в сознание убитых. Рива Барнс, оставленная на леднике. Личные карточки. Это не «остановите меня, пока я не убил снова». Нет.

Как иначе убийца докажет, что это он, когда тайна раскроется?

Он хочет, чтобы я его нашла.

Филип ван Меер прямо аристократ — не из тех лабораторных крыс, благодаря которым его компания существует. Он перезванивает мне и материализуется на дальней стене.

— Мисс Шестал, не так ли? Ваш звонок удивил меня.

— Но ведь у вас имеются деловые связи с «Уотерс Индастриз», мистер ван Меер?

— Нет. Мы никак не связаны с Арнольдом Уотерсом или его компанией.

Он нервничает. Даже на экране видно, что он врет — все время вытирает лицо носовым платком и даже в глаза мне не смотрит.

— Позвольте удостовериться еще раз. У вас нет деловых связей с «Уотерс Индастриз»?

— Нет.

— И вы никогда не встречались с Арнольдом Уотерсом?

— Нет. Не припомню, во всяком случае.

— И наконец: имя Рива Барнс вам о чем-нибудь говорит?

Это джекпот. Мистер ван Меер заметно вздрагивает при упоминании Ривы.

— Никогда не слышал о ней.

— Понятно. Что ж, мой номер у вас есть, если вспомните что-нибудь насчет «Уотерс Индастриз» или покойной мисс Ривы Барнс. Извините, что отняла у вас время.

Он молча кивает. Ему не терпится закончить этот разговор.

И он не среагировал на «покойную Риву Барнс». Непричастные люди в таких случаях обычно спрашивают, какое они могут иметь отношение к этому покойнику.

Изучив архивы отдела по расследованию убийств за последние три года, я сумела выделить еще семь случаев знакомого образца: неизвестная травма как причина смерти привлекательных молодых женщин в возрасте от двадцати двух до двадцати девяти лет, личные карточки отсутствуют. Могут быть и другие — есть случаи, когда список найденных при жертве вещей неполон по различным причинам.

Между первой и второй жертвами прошло шесть месяцев. Между третьей, четвертой и пятой — в среднем четыре. Между шестой и седьмой — три.

Между седьмой и Мэри Фолкоп — два месяца. Между Фолкоп и Уилкерсон — тоже два. Между Уилкерсон и Барнс — три недели.