Олег Дивов - Дама с собачкой

Ознакомительный фрагмент

Пока Маккинби наполнял ее бокал, она решительно вскрыла упаковку и быстро просмотрела первые листы рукописи. Брови Кэрол сдвинулись, лицо сделалось холодным и отрешенным. Она читала по диагонали, иногда возвращаясь к предыдущим абзацам. Маккинби подал ей бренди. Кэрол отложила рукопись, снова закурила. Пригубила.

— Ты прав. Коммерческий потенциал есть. Но, Зандер, я тоже распознала бы подделку. Должна отметить, стилизация отличная и фактура есть, но… но в нашем семейном архиве хранятся редкие интервью с Мэрилин. С ее живой, не редактированной речью. Про этот текст можно сказать, что его делали по рассказам Мэрилин — только ее руки тут нет. На прямой речи разница заметна. — Она очень вкусно затянулась, запив дым бренди. — Дженни Сава писала?

Маккинби промолчал.

— Да она. — Кэрол засмеялась. — Больше просто некому. У остальных нет ни таланта, ни умения, ни желания. А вот Сава могла… Знаешь, а ведь для меня лестно, что это сделала именно она. Я никогда не рассказывала и сомневаюсь, что она хотя бы намекнула тебе. У нас был роман. Она всегда держалась недоступной, равнодушной к женщинам. Но… если бы она и в самом деле была так равнодушна ко мне, то не сумела бы это написать. Здесь видна любовь. Значит, все-таки она любила меня… Приятно. Позвонить ей, что ли… — У Кэрол затуманился взор.

— Дик жаловался, что ты отбилась от рук.

Кэрол сморщила носик:

— Пошел он… Надоел. Пусть сначала докажет, что не заказывал моего отца. На отца, положим, мне наплевать, а вот братьев жалко. Зандер, а ты возьмешься за расследование?

Маккинби отрицательно покачал головой.

— Но почему? Ты же не боишься.

— Потому что уже наводил справки. Кэрол, следы затерты. Хорошо затерты. Положим, уничтожить их полностью нельзя. Но мне потребуется год работы, чтобы установить личность убийцы и заказчика. И моих данных не хватит для суда. Стоит ли рисковать, если осудить убийцу не получится?

— Всегда так. А чисто для меня сделаешь? Мне суд не нужен.

— Чисто для тебя — с вероятностью в девяносто процентов Дик ни при чем.

— О как! А я думала…

— Твой дед просто воспользовался случаем укрепить дурную репутацию. Почему бы и нет, если мнишь себя дьяволом во плоти? Безопасно и выгодно.

Кэрол любовно похлопала ладонью по рукописи:

— Возьму себе. Мне нравится идея с мистификацией. Да и повод позвонить Саве есть… Ей в любом случае придется укоротить язычок и подрезать амбиции. Ты сегодня идешь к Тэгги?

— Нет, работы много.

— Какая жалость, — с заметной ехидцей произнесла Кэрол. — А то там ждут Фиону Кемпбелл.

— Ты соскучилась по грязным скандалам?

— Да ну! Мне просто хочется, чтобы она получила по заслугам.

— Не слыхал, чтобы вы ссорились.

— А мы и не ссорились. Как можно поссориться с такой дурой, как Фиона? Ведь для этого сначала с ней надо подружиться. А она не в моем вкусе. Просто она слишком хорошо о себе думает. Это неприлично. Вот зачем, спрашивается, смачно рассказывать мне, как она окрутит моего бывшего?

— Ты же вроде не ревнивая.

— Разумеется! — воскликнула Кэрол гневно. — Но это не значит, что я готова терпеть хамство. — Помолчала. — Само собой, я и не стерпела. Но хочу добавить. Представляешь, она мне во всех подробностях рассказала, каков ты в постели. А я ей сказала, что трахать ты способен кого угодно, но хочешь-то только свою секретаршу!

Маккинби кашлянул. Кэрол победоносно усмехнулась:

— Думаешь, это так-таки никому не заметно? И никто не обращал внимания, как тебя перекашивало, едва к ней приближался Берг?

— Правда, так заметно?

Кэрол величественно кивнула.

— Слушай, а чего ты, в самом деле?.. Давно бы разложил ее, раз такой каприз.

Маккинби сделал вид, что не слышит.

— Понятно, — Кэрол ехидно рассмеялась, — это не каприз, а большая и настоящая любовь. Ах, как мой дедушка огорчится! У тебя шансы-то повыше, чем у него.

— А Дик так и не угомонился до сих пор?

— He-а. Единственная женщина, которая его бросила. Представь, как он уважает ее. Зандер, а начистоту: что в ней такого особенного?

Маккинби подумал и пожал плечами:

— Не знаю.

— Ну что, ты сам не разобрался?

— Нет. Мне плохо, когда ее нет, и хорошо, когда она есть.

— И когда ты понял?

— Сразу.

— С первого взгляда? — поддела Кэрол.

— Ну да.

Она растеряла кураж. Пришла ее очередь покашливать в кулак.

— Ладно Фиона — я ей сказала, что ты безнадежен. Я даже сомневаюсь, что ты, укладывая в постель очередную вертихвостку, видишь именно ее, а не воображаешь на ее месте свою Деллу. Ты либо никогда больше не женишься, либо женишься на ней. Почему до сих пор не женился, не знаю, может, надеешься Скотта Старшего взять измором и добиться разрешения на явно неравный брак. Что такое твой дед, я отлично помню, иллюзий не имею и никому не советую. Еще вопрос, кому меньше повезло с родственниками, мне или тебе. А тебе даром не нужны проблемы. Кстати, я Фионе сказала, чтоб она особо губешки-то не раскатывала: с точки зрения твоего деда, разницы между ней и Деллой ну ровным счетом никакой. Делла еще и предпочтительней покажется, зуб даю. У вас же в традициях отобрать жену у Берга. Так что в этом смысле ты вполне следуешь семейному примеру. Фиона взвилась, конечно. Ну как же, она офигеть какая достойная цаца, ей весь мир что-то должен. Еще и красавицей себя считает.

— Н-да?

— Вот именно. И она мне заявила, что добьется этого брака. А твою секретаршу уберет, если понадобится — то в прямом смысле.

— Это она конкретно тебе сказала?

— Да. Я считаю, это просто неприлично. Мерзавку надо поставить на место. На ее истинное место. Так что там, я слыхала, следствие началось? С удовольствием выступлю свидетелем.

— Ты серьезно?

— А кто мне запретит? Дедуля? Ха-ха. Давай оформляй меня, великий инквизитор.

Маккинби включил запись. Кэрол, явно наслаждаясь, надиктовала показания. В процессе она все чаще прикладывалась к бокалу и через час заметно опьянела.

— Вызвать тебе такси? — предложил Маккинби.

— Ну вот еще! Я сейчас еще выпью и поеду в клуб. Там та-акая новенькая певичка! И не смотри на меня. Я взрослая женщина, была замужем, имею дочь, которая любит пауков и разводит тараканов. Мне — можно!

Когда Маккинби все-таки выпроводил Кэрол, то почувствовал себя опустошенным. Так было всегда. Она болтала вроде бы и немного, но бессмысленно, прыгая с темы на тему, меняя тональность речи. О том, чтобы работать после общения с ней, нельзя было и подумать. Маккинби решил хотя бы полчасика подремать, тем более что утром поднялся слишком рано.