Фабрика сомнений - Паоло Бачигалупи

Он беспечно усмехнулся и снова изобразил знак паузы. Перемирие, сказали его губы.

Сердце Аликс стремительно забилось.

«Я сошла с ума!»

Она открыла замок и отошла в сторону. Он распахнул дверь. Внезапно Аликс пожалела о принятом решении и отступила за кухонный остров.

2.0 проскользнул внутрь.

– Перемирие, – сказал он.

– Перемирие, – кивнула Аликс.

Они настороженно смотрели друг на друга. Словно оба перешагнули некую черту, которая была более важной, чем им казалось раньше.

Аликс прочистила горло.

– Как тебе удалось пробраться мимо наших охранников?

– Легче легкого! «Уильямс энд Кроу»… – На всякий случай он обернулся. – У них своя система, поэтому они довольно предсказуемы.

– А ты не такой?

– Стараюсь. – Он внимательно осматривал кухню, подмечая каждую деталь. – Знаешь, ты меня удивила.

– Не думал, что я открою?

– Ты слишком умна для таких глупостей.

– Я могу закричать. Наверняка «Уильямс энд Кроу» понаставили здесь своей аппаратуры.

– Еще бы. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Ты не станешь кричать.

– Нет.

Сердце буквально выпрыгивало у Аликс из груди. Момент был волнительный. Ее так и подмывало обогнуть островок, подойти к нему и…

– Тебе пора, – резко бросила она. – Прошу, уходи.

«Пока я не натворила еще больших глупостей».

– Ты меня слышишь?

Он промолчал и задумчиво провел рукой по гранитной столешнице.

– Уже разговаривала с отцом? Спросила, что происходит?

– Он не знает. Папа сказал, что ты борешься за права животных.

Парень усмехнулся:

– А почему сразу не террорист? С точки зрения пиара – беспроигрышный вариант, потом вовек не отмоешься.

– Папа ни на кого не клевещет!

– Задаром – нет.

– Чего?

– Ты неверно выразилась. Надо так: «задаром папа ни на кого не клевещет». Он занимается клеветой постоянно, только за очень большие деньги.

– Да что ты себе позволяешь?!

– Ты понятия не имеешь, чем занимается твой отец! – резко проговорил парень, не скрывая осуждения. – И откуда взялся этот симпатичный особняк! Он стоит на костях! Тебе и в голову не придет, за что можно получать такие деньги!

– Уходи сейчас же!

– Тогда кричи.

Аликс гневно зыркнула:

– Чего тебе надо от моей семьи?

– Неужели непонятно? – рассмеялся он. – Я знаю, твой старик отличный пиарщик, но лгать родной дочери!..

Аликс не на шутку разозлилась.

– Перестань говорить загадками! Есть что сказать – скажи! Хватит разыгрывать из себя таинственного незнакомца!

Он посерьезнел:

– Значит, шутки в сторону?

– Да! С меня хватит!

– Ладно. – Парень вздохнул. – Аликс, это месть. То, что происходит с твоим отцом, – месть за все зло, которое он причинил людям.

– Я-то здесь при чем? Я же ничего не сделала!

– Верно, – кивнул он и уставился на гранитную столешницу. – Просто ты оказалась не в том месте не в то время. – Он поднял взгляд. – С другой стороны, разве нам дано выбирать? От людей мало что зависит, а некоторые так вообще попадают в графу «побочный ущерб».

Повисла пауза.

– Похоже, наше перемирие окончено, – наконец сказала Аликс.

Незнакомец нахмурился:

– Может, его и не было вовсе.

Пока Аликс размышляла, стоит звать на помощь или нет, он выскользнул за дверь и растворился в темноте.

Глава 9

– У тебя есть телохранитель?! – не поверила Синтия.

Аликс устало кивнула.

– Да.

Зейтц открылся снова, и на первый взгляд все было по-прежнему. Правда, по кампусу еще бродили сотрудники Службы по отлову, разыскивая белых лабораторных крыс, а корпус естественных наук так и не удалось отмыть до конца, несмотря на все старания. Аликс постоянно снился озорной хулиган. Особой ненависти к нему она не испытывала, хотя была уверена: 2.0 помешался на мести.

«Может, у меня стокгольмский синдром?»

Уже пару дней Аликс ломала голову, стоит ли рассказывать о том, что она сама впустила 2.0 в дом. Вряд ли ее железобетонная репутация переживет такое.

Тем не менее она сообщила, что видела кого-то на заднем дворе. Этого вполне хватило, чтобы «Уильямс энд Кроу» захлестнула новая волна паранойи, и они ужесточили меры безопасности. Теперь охрана сопровождала Аликс постоянно, что неимоверно отравляло ей жизнь.

Синтия слушала стенания подруги, уплетая картошку фри, и повторяла, что объелась дальше некуда. Тем не менее она продолжала запихивать в рот жирные жареные ломтики.

– Врешь ты все! – заявила Синтия, примериваясь к следующему кусочку.

– Если бы, – вздохнула Аликс. – Посмотри на учительский стол.

Синтия вытянула шею:

– Где? Ты про ту блондинку? Не похожа она на охрану.

Именно поэтому Лиза была отличным телохранителем. Папа назвал ее питбулем-невидимкой. Двигалась Лиза совершенно незаметно. Пока мальчишки пялились на ее упругую попку, никому и в голову не приходило, насколько она опасна. Насчет питбуля Аликс еще поспорила бы, поэтому переименовала ее в Барби-Убийцу. Женщина была настроена весьма решительно и загубила на корню все маленькие радости школьных будней Аликс.

Бойкая, приятной наружности, светлые волосы коротко подстрижены, тонкие черты лица, веснушки. Вполне потянет на замещающего учителя. Если бы Аликс встретила ее в кафе «Старбакс», ни за что бы не подумала, что у женщины при себе пистолет девятимиллиметрового калибра. Интересно, администрация в курсе? Вряд ли. Все-таки в Зейтце строгие правила. Одно дело – разрешить Лизе присматривать за Аликс, и совсем другое – пустить на территорию школы Барби-Убийцу с пушкой.

– Как она может тебя защитить, если сидит так далеко? – спросила Синтия.

– Думаю, чтобы пристрелить нападающего, ей не обязательно находиться близко.

– У нее есть пистолет?!

Аликс снисходительно усмехнулась. Несмотря на настойчивую опеку Лизы, ей было немного приятно.

– Ага. Сама видела. Лежит в той милой маленькой сумочке с индейскими узорами.

Лиза показывала им с Ионой свой пистолет и прочие принадлежности: телескопическую дубинку, газовый баллончик, электрошокер… Как же он называется?

– Пистолет марки «глок», – вспомнила Аликс. – У нее с собой «глок» и куча пуль. Штук семнадцать, не меньше.

Барби-Убийца сидела за учительским столом, ничем особым не выделяясь. Она ела салат и непринужденно беседовала с миз Лисс. Между тем с собой у нее имелось достаточно боеприпасов, чтобы устроить пальбу, которая могла бы стать главной новостью страны.

– По ней и не скажешь, – заметила Синтия, отодвигая поднос. – Фу! Картошка в меня больше не лезет.

– Бери мой хлеб.

– Ни за что! – скривилась Синтия. – Терпеть не могу этот запах!

– Ну ты даешь! Я думала, запах свежеиспеченного хлеба нравится всем.

– Ненавижу! – Синтия сморщила нос. – Неподалеку от нашего дома есть пекарня. Пахнуть начинает часов с четырех утра. Особенно когда ветер дует в нашу сторону. Такое чувство, будто тебя обмазали дрожжами!

– Фу! Гадость!

– Да уж. – Синтия смутилась. – Наверно, какая-то скучающая домохозяйка завела себе хобби, а потом развернулась. И вот теперь стоимость недвижимости в районе падает. Честное слово, куплю себе затычки в