Достоевский. Дело о пропавшем наследнике - Александр Бертич

ни означало. Он был еще маленький и не сильно мохнатый, с большими лапами и круглой головой. Рыжевато-белый, курносый, с голубыми глазами. Каждый, кто видел каталог собачьих пород, опознал бы в его экстерьере сразу несколько мотивов: что-то в нем было от японского сиба-ину, что-то от хаски, а что-то и от обыкновенного серого волка, знакомого всем по русским народным сказкам.

Говоря проще, это был чудесный песик. Он сидел в просторной клетке из серебряных прутьев, повиливал пушистым хвостиком и умильно смотрел на вошедших.

– Его зовут Волчок, – сказал Блок, почему-то смутившись. – Клуб предложил имя «Фенрир», но оно как-то не прижилось.

– Какой клуб? – спросила Сонечка.

– Клуб заводчиков магических животных. Там у них сейчас в тренде скандинавская тема: Северус, Северин… Я решил, что надо попроще. К тому же он у нас такой бойкий, заводной получился. Крутится, как волчок. Со своим хвостом играет.

«Это я не играю, – услышала Соня чей-то голос. – Это я скиллы прокачиваю».

Сонечка удивилась. Даже голос у щенка был щенячий. Так говорят человеческие детишки, которым осталось совсем немного до того, чтобы стать подростками. Уже умные, но еще послушные. Соня всегда мечтала, чтобы у нее был младший братик. Иногда ей казалось, что он у нее и был когда-то, просто ей не разрешали с ним видеться. И она про него забыла.

«Что такое – скиллы? И как ты вообще со мной разговариваешь?» – спросила Сонечка у щенка.

«А это как раз и есть особый скилл – с тобой разговаривать».

«И что, остальные сейчас ничего не слышат?»

«Просто я не хочу, чтоб слышали. Не люблю взрослых. Я же еще маленький».

«Ты и с Родиком можешь говорить?» – уточнила Сонечка.

«Могу. Просто ты тогда ревновать будешь. Я тебя выбрал. Ты будешь моя хозяйка».

Сонечке вдруг стало очень радостно. Она не могла сдержать счастливой улыбки. Чтобы не вызвать подозрений, нужно было срочно что-нибудь сказать.

– А почему он у вас в клетке сидит? – спросила она.

Блок присел возле клетки на корточки. Провел ногтем по серебряным прутьям, как по струнам.

– Это для безопасности, – сказал он. – Он же еще не такой сильный. Уязвимый. Серебряная клетка – это защита от нежелательных магических воздействий. Вы же знаете, всякие вампиры серебро не любят. И сквозь прутья энергию сосать не могут.

– Среди нас вампиров нет. Давайте его выпустим?

– А тут и не заперто.

Блок открыл дверцу, и пушистый пленник важно вышел наружу. Его коготки стучали по каменным плитам лаборатории. Он легонько лизнул руку изобретателя, словно благодарил. Потом подошел к Достоевскому. Тщательно исследовал его ботинки (ботинки были дорогие). При этом он так сопел, что граф не удержался от улыбки. Обувь Родиона щенка не заинтересовала, а вот на красные носки он обратил особое внимание.

– Чего он меня нюхает, – смутился Родик. – Что-то не так?

Волчок вильнул хвостом, как антенной.

– А он говорит, что у тебя носки чужие, – сказала Сонечка. – Подозревает, что ты их у графа Достоевского украл. И даже выстирать поленился.

– Некогда было, – объяснил Родик. – И не крал я ничего. Федор Михайлович их мне сам подарил, для съемок. Вместо тех, разноцветных. Так, погоди… а как ты слышишь, что Волчок говорит? У него же нейролинка нет?

– Нейролинк нам и не нужен. Мы и так друг друга понимаем. Мы теперь с ним вместе работать будем.

Белый песик переместился поближе к Сонечке. Ее он даже нюхать не стал, а просто уселся у ее ног, раскрыл пасть и свесил розовый язык: так он улыбался.

Клыки у него были новенькие, белые, острые. Почти как у большого.

– Н-ну… – обиделся Родион. – Опять меня отфутболили. Видно, мне у вас вообще ничего не светит…

Достоевский положил руку ему на плечо:

– Не грусти. Ты еще не знаешь, как ты нам нужен. И никто не знает.

Родик поежился:

– А вы что, знаете?

– Я – знаю, – ответил граф без тени улыбки.

* * *

– А что еще твой Волчок умеет? – спросил Достоевский у Блока.

Из лаборатории они вернулись в удивительную библиотеку. Щенка взяли с собой. Тот побежал вверх по лестнице за Сонечкой, как хвостик. И в длинном коридоре он не отставал от нее ни на шаг, а на остальных даже не оглядывался.

Конечно, этот белый комок меха даже отдаленно не напоминал полицейскую ищейку. Для солидности на Волчка нацепили ошейник с шипами, какие надевают на волкодавов. Это помогло, но не очень. Теперь разумный пес был похож на игрушечную плюшевую собачку, из тех, что продают иностранным туристам с лотков на Большой Конюшенной, в одном ряду с шапками-ушанками и самоварами.

Вот Достоевский и сомневался.

Блок ответил не сразу. Возможно, подыскивал справку в интерсети. Или (как подумал романтичный Родион) сочинял стихи, подобающие случаю.

– Волчок – необычное существо, – сказал Блок наконец. – Магический феномен. Питается негативной энергией. Может распознавать и другие магические сущности. И не смотрите, что он еще маленький. У него поразительное чутье на всякие там бесовские подсады, подклады и вредные мыслеформы. Нечисть чувствует издалека, как и любую нечеловеческую сущность… особенно котов. Прирожденный сыщик. Только в отличие от вас, друзья мои, он может идти по следу сразу в двух измерениях: реальном и магическом.

– Правда? – опять усомнился граф.

– Тебе нужны доказательства? Отлично, давай его испытаем. Для начала проведем быстрое сканирование помещения… на предмет наличия нежелательных включений. В любом случае не повредит. Князь Касперский прислал мне прекрасную программу-антибес, да все как-то было недосуг запускать… Волчок, ищи…

Белый щенок помахал хвостом. Почему-то облизнулся. Стуча коготками по паркету, проследовал к ближайшему книжному стеллажу. Приподнялся на задние лапки, опираясь передними на нижнюю полку, и смешно задрал голову: что делать, он был еще маловат! Глядя снизу вверх на бесчисленные книги, он не нашел ничего интересного и перебрался к следующему шкафу.

– Вот кому бы в Третьем отделении работать, – сказал Достоевский. – Живо запрещенку найдет. Лукьяна Рудищева или кого еще другого…

– Таких не держим-с, – ответствовал Блок.

Сонечка и Родик смотрели во все глаза.

У последнего шкафа Волчок невозмутимо задрал ножку: отметился. Впрочем, никакой лужицы на полу не возникло. Будь ты хоть трижды магический зверь, а за порчу имущества можно и огрести.

Однако проверка на этом не закончилась. Волчок вышел на середину комнаты. Задумчиво оглянулся на свой хвост – наверно, хотел на всякий случай прокачать скиллы, но постеснялся. Вместо этого он направился прямиком к громадному письменному столу, заваленному бумагами и всякой всячиной.

Скрылся под ним. Оттуда неуклюже вскарабкался на хозяйское кресло. Блок не препятствовал. Даже наоборот: стоял в сторонке