Черный кот. Часть 2 - Евгений Морозов (фантаст)

4.7.

Он шел медленно, сгорбившись. На улице первый снег. Снежинки таяли, сталкиваясь с вездесущей слякотью. Обычно дети любили это время. Совсем юные девчушки выбегали на улицу радуясь, ловя ртами холодные кристаллики.

В этот раз все было иначе – походило на сюрреализм безумного творца, художника, макнувшего в и без того серую действительность новых оттенков. И все эти линии и узоры отлично гармонировали с той подавленностью, что испытывал господин Грисельд Монро. Опираясь на трость молодой старик шаркающей поступью следовал к толпе зевак. Доходяги и просто люди, коих не так давно выпустили из своих лачуг, столпились у некогда бывшего гостиного двора. Если еще каких-то день-два назад могли крутится слухи, что в “Солдатской столовой” когда-то давным давно какого-то офицера накормили тухлятиной, то сейчас горожане, а особенно верующие, шептались, что место проклято. Кто бы мог подумать, сам убийца Бенедикта Димара проживал здесь. Шепотки о том, что мог начаться серьезный кризис в отношениях между султанатом и королевством будоражили общественность. И пьяный ветеран недавней войны – обрюзгший , нервный, с проплешинами на старом котелке – в сердцах топал и возмущался:– Да этих уродов всех в холодную надо. Ишь че удумали. Мы столько крови пролили! Чтобы что? Чтобы какой-то смуглолицый сукин сын чинил здесь зверства? Чтобы он взрывал нашу стражу? Я не за эту политику воевал! Я воевал за правду, за нашего короля! И где теперь король?! Да плевать ему.

– А ты на нас не гони! – Возмутился в той же группе молодой южанин. – Я вырос здесь, и ничего плохого в этом городе не сделал. Ты только ходишь, побираешься. Хочешь сказать, что я тебя на рынке не видел?! И ты у моей матушки никогда ничего не просил?! Да ты б с голоду сдох, паскудник!

– Да иди ты нахер! Ты капустник, сын шлюхи, и недоросль! Ты еще жизни нихера не видел! Ты думаешь, что нашему королю, что твоему султану, что хоть кому-то есть дело до нас? Не-е-ет! Тебя бы я тоже в холодную отправил, чтоб ты посидел там и подумал о том, какой ты. Я видел вас всех там на войне. Я вижу вас насквозь! Молитесь своему Харакуну. Только Харакун оставил его. – Он указал на дом Сабита Вогана. – бросит и тебя! Нас покровитель лучезарный никогда не бросал! – Он сжал кулак и поднял вверх. – А вас…

– Да не пизди ты. – Через плечо бросил какой-то работяга. – Покровитель не бросал. Не бросал это когда? Когда моего брата на войне такие как ты поганцы кинули? Или когда Димара в окно выкинул тот сученыш?

– Ты кого поганцем назвал?!

И тут послышался женский голос за спиной, а Грисельд узнал язык тела. Сложно не узнать. Только фигуру не разглядеть со спины под плащом. Он наблюдал за ней тогда, когда она приказала Лукасу тащить сундук в дом Ариана Гато, наблюдал за ее грацией и сейчас.

-Тебя. – Твердо произнесла Жанна Мейсер. – Тебя он назвал поганцем. – Она шла в сопровождении четверых, закованных в доспехи мужчин. Сама Жанна так же была одета в стальную броню, что не мешало ей по прежнему выглядеть изящно. Она одернула подол плаща остановившись перед расступившейся толпой.

– Значит ты ставишь под сомнение политику нашего короля. – Грозно звучали слова из ее уст.

– Нет, нет, госпожа. Я всего лишь.

Она улыбнулась. Подошла ближе:

– Ты всего лишь хотел выразить свою озабоченность тем что происходит. Так ведь?

Он закивал.

– И это ошибка. Чудовищная ошибка. Его мать не шлюха, а наш король большой молодец. Он принимает правильные решения.

– Все так, госпожа.

– Все так. – Кивала уже и Жанна. – Все так. Хорошо.

Пьяница было обрадовался. Красавица поплыла сквозь толпу к порогу, но на ходу как бы между прочим бросила:

– Увести. Бросить в холодную.

Латники синхронно среагировали. Схватили беднягу за плечи и потащили к карете.

Из дома вышел также мужчина в форме:

– Госпожа Мэйсер. – Начал доклад стражник. – Мы обыскали дом. Внутри много всего интересного. Думаю, вам будет любопытно взглянуть.

– Хорошо, дорогуша. – Нежно ответила девушка. – Дай мне пару-у мину-ут. А потом я тебя внима-а-ательно послушаю.

Стражник на секунду растерялся, но потом встал по стойке смирно. Жанна обернулась к людям:

– Вы можете идти по своим домам. Расследование гибели моего наставника и друга, взрывы в городе – все это на моем личном контроле. Сейчас я являюсь временно исполняющим обязанности начальника стражи. Позже я выступлю с официальным заявлением на площади. А сейчас, разойдитесь, и не мешайте работать.

– А ну к пошли! – Вышел к людям латник.

– Да, да! А ну разошлись! Быстро! – Стал помогать ему второй.

Грисельд смотрел на все что происходит вокруг, и его одолевала тоска. Внутри болели не только внутренние органы – рвалась в преисподнюю душа.

«А ведь я ему нагрубил. Можно сказать, сильно расстроил. А теперь он еще одна жертва. Он перемолот в зловещем, но тщательно продуманном плане. Теперь она обретет больше власти, будет творить все что ей заблагорассудится. А я ошибался, ошибался на счет Димара. Его выкинул в окно какой-то сумасшедший берсерк, а после пропал. И он все еще очень силен. И я не знаю что мне делать встреть я его снова. Но главный вопрос не в этом. Где алхимик?»

– А ты че встал, бродяга?! Пизды может дать?!

– Ухожу, господа. Прошу прощения. – Ответил натянув поглубже капюшон Монро. Хромая, опираясь на трость, он побрел прочь по заснеженной улице…

***

4.8.

Территория обнесенного внушительным забором особняка была укрыта снежным покрывалом. Больше никакой скошенной травы. Осень попрощалась с жителями Офрорка, уступив зиме на месяц раньше.

Две горгульи, что присматривали за вновь прибывшими гостями поместья господина Вильгельма Бордо – пианиста с большой буквы и любителя интеллектуальных игр, по прежнему властно смотрели за выходом. Когда профессор Джузеппе Гиральди впервые оказался в этой тихой, уединенной, местами даже пугающей, части города, он восхитился не только эстетикой фасада и внутреннего убранства. Пока взрослый мужчина с мышиными волосами и глазами, с бородавкой на подбородке, с кривой осанкой и в простой одежде, выданной взамен тюремной робы, поднимался по паркетной лестнице с изысканными перилами шириной в