Ядовитая - Анна Сергеевна Одувалова

не хочет. Наверное, стоит тормознуть, но я не могу. Стервой меня называют не просто так.

Ну а что? Мы с Моной крутимся в одних кругах, да и муж мне ее знаком. Правда, я называла его в свое время дядя Райф. У них с отцом одно время был общий бизнес, потом пути разошлись. Как часто бывает. Но я его запомнила. Когда мне было десять, Райф мне тоже не нравился.

– Мона! – улыбаюсь ей, как лучшей подруге и с преувеличенным восторгом чмокаю воздух возле надушенной щеки. Запах духов слишком сладкий.

Мона смотрит на меня с удивлением, а потом залипает на Дереке за моей спиной. Хочешь его, дрянь! Ну конечно, с таким-то мужем!

Наверное, будь Мона одна, она бы сбежала, но муж меня помнит.

– Клэр! Ты выросла такой красавицей!

– А вы не меняетесь, дядя Райф, – мило улыбаюсь я и понимаю, что хотела мстить Дереку, но эта парочка меня бесит больше, чем законник. – Я помню вас со времен своего детства. Но почему вы тогда приходили без жены?

– Потому что я была ненамного старше тебя! – шипит Мона.

– Оу? – Я старательно изображаю удивление. – Прости, я иногда бываю такая бестактная. Ты правда выглядишь очень круто… для своих лет.

Наверное, Мона вцепилась бы мне в волосы, если бы могла. Но протокол поведения и всякие прочие условности не дают ей этого сделать, она может только беситься.

– Дерек, – приторно сладко щебечет она. – Я думала, отношения с подозреваемыми для тебя табу?

Вздергиваю бровь. Интересно, Мона так хорошо осведомлена о моих делах или о делах Дерека? Ведь счастливая чета недавно приехала в Кейптон и… сразу кинулась собирать сплетни о случайных знакомых? Сильно сомневаюсь.

Дерек внимательно смотрит на меня и, кажется, думает о том же. По крайней мере, быстро сворачивает разговор и утаскивает меня за собой.

– Вот зачем ты это сделала? – шипит он. – Хотя что я хотел? Ты же Клэр фо Селар! О чем я говорю?! Нашла слабое место и ударила. Ты так себя ведешь?

– Ну… если ты забыл, то я предложила помощь. Ты отказался.

– То есть… – Дерек тормозит прямо передо мной. Мы уже на улице, до платформы не дошли несколько шагов. – Ты обиделась на меня из-за того, что я тебя не поцеловал, и сорвалась на Моне?

Пожимаю плечами.

– Я хотела на тебе, – признаюсь. – Но в процессе разговора поняла, что эти двое бесят меня сильнее.

– Какая же ты стерва… – говорит он, и сейчас в его голосе мне слышится восторг. Уточнить я не успеваю, так как его губы оказываются в преступной близости от моих. Он что, меня сейчас поцелует? Но как? Зачем? Я сейчас не готова.

Мысли путаются, и я просто не успеваю сбежать.

Это определенно не тот поцелуй, которого я жду. И не тот, о котором мечтает каждая девушка. Поцелуй-укус, поцелуй-наказание. Жестко, сминая, обескураживающе. Это жидкое пламя по венам. Зачем я его только спровоцировала? Теперь вряд ли получится выкинуть из головы этот поцелуй.

Удовлетворила, называется любопытство! Вцепляюсь в стальные плечи, задыхаюсь от напора горячих губ и позволяю наглому языку ворваться в мой рот. Это настолько неожиданно, что я теряю связь с реальностью, особенно когда по моему разгоряченному нёбу медленно скользит металл. Боги! У Дерека пирсинг в языке? Что еще я не знаю об этом чертовом законнике?!

В моем теле пожар, он обжигающей лавиной устремляется от сердца вниз и совсем не к ногам, заставляя испытывать смущение. Никто еще не заводил меня так сильно, как он, и это кажется обидным и несправедливым! Неужели только злость способна пробудить в моей душе страсть? Мне что, правда нужно чувствовать исходящую от мужчины волну ярости, чтобы хотеть его до подкашивающихся ног?

Голова кружится, а колени подгибаются. Я просто не верю в то, что происходящее реально. Он же меня презирает! Как я могу целоваться с ним?

Но разумного объяснения нет. Я плавлюсь в его руках и прижимаюсь ближе к разгоряченному телу. Мне мало. Мне чертовски его мало. И я чувствую, как мне в живот вжимается подтверждение того, что и ему тоже. Мы оба сумасшедшие, не понимающие, что творим.

Становится наплевать, где мы, срывает все предохранители. Я думаю, что зря считала себя ледышкой. И его зря считала отстраненным и холодным. Такой пожар нельзя разжечь специально. Он может вспыхнуть только сам. В нашем случае – из раздражения и ненависти. Не лучшее топливо, но огонь бушует настоящий.

Он приходит в себя первым. С шумным выдохом отстраняется, и я еще успеваю поймать растерянность в его подернутых дымкой желания серых глазах.

– Ты ведь этого хотела? – ядовито припечатывает он, удивительно быстро приходя в себя. Слова – как ведро холодной воды. Самое то, чтобы унять разбушевавшееся не на шутку пламя.

– А ты? – отвечаю вопросом на вопрос. Радуясь, что количество макияжа на лице не позволит ему заметить, как вспыхнули мои щеки.

Обхожу Дерека и, как послушная кукла, иду к платформе. Правда в том, что мне просто необходимо сесть. Потому что ноги еще плохо меня держат. В голове еще до сих пор розовый туман.

Законник обходит платформу и садится за кристалл управления. Он молчит, злится. Вопрос – на что? На то, что не удержался и меня поцеловал? Не понимаю.

– Куда мы едем? – спрашиваю минут через пятнадцать тягостной тишины.

– Куда и должны. Я обещал тебе камеру.

– Ну ты и мудак… – шиплю я, отворачиваясь к стеклу.

– А ты рассчитывала, что поцелуй что-то изменит? Заставит смотреть на тебя иначе? Если мнение изменилось, то не в лучшую сторону. Мне всегда казалось, что ты выше того, чтобы предлагать себя за какие-то блага…

Его слова настолько несправедливы, что глаза начинает щипать от подступивших слез. Но меня всю сознательную жизнь учили держать лицо. Я и держу, вцепляюсь в подлокотники кресла и молчу. Потому что если скажу хоть слово, то позорно разревусь.

Впрочем, похоже, ответа Дерек не ждет. Демоны! Я уже почти готова уехать в Нагдад, даже зная, что Алекс – последний мерзавец. Потому что Дерек, как показала практика, не лучше.

Глава 9

Дерек

– Ты мудак. – Эта фраза продолжает звучать в ушах, даже когда я ухожу от Клэр, потому что конкретно сегодня, конкретно в этой ситуации она справедлива. В целом Клэр могла бы всадить в мою ногу каблук или съездить по физиономии, и была бы совершенно права, но ограничилась одним коротким, но емким определением. Аристократка, мать ее! Еще одно лишнее доказательство того,