Лериана, невеста герцога по контракту. Книга 3 - Мильчха

я. Прибыл по поручению его светлости герцога Виннайта.

Уитон встал и пожал руку надзирателю.

Тот доброжелательно улыбнулся:

– Рад встрече. Меня зовут Чейз Хомфри. Его светлость предупреждал о вашем приезде. Пойдемте со мной.

Они вышли из кабинета. Охранники, стоявшие по обе стороны двери, почтительно склонили головы.

Хомфри вел Уитона по длинному коридору.

– Когда я вступил в должность, эта женщина уже находилась здесь.

Охранник у камеры, к которой они подошли, с трудом открыл загромыхавшую железную решетку.

– После войны бумаги все еще в беспорядке, и я могу ошибаться, но полагаю, она сидит здесь почти семьдесят лет. Так что… – Надзиратель посмотрел на Уитона и покрутил пальцем у виска. – Повредилась умом, несет всякую ерунду. Скорее всего, вы ничего от нее не добьетесь.

Хомфри открыл дверь в камеру. В унылой, но чистой комнатке за столом сидела женщина. Уитон подумал, что здесь сделали уборку только потому, что узнали о приезде посланника герцога. Надзиратель жестом предложил зайти, и рыцарь прошел к столу и уселся напротив узницы.

– Иоса Бен?

Та сидела, зажав что-то в ладонях и низко склонив голову.

– Ненавижу ржаной хлеб… – вдруг пробурчала она и разжала руки.

Уитон увидел засаленные кусочки картона, похожие на истертую колоду карт. Рисунки на них были сделаны от руки.

– Иоса?

– Я так давно не ела свежего пшеничного хлеба…

– Вы ведь темная жрица Иоса Бен?

Девочка, которую воспитывал в старости Уолтер Бен, автор книги, попавшей в руки Лерианы. Уитону было поручено разыскать ее, если она жива. Отправившись в родные края Уолтера Бена, рыцарь выяснил, что приемную дочь ученого звали Иосой и что много лет назад ее заточили в тюрьму Святого Белла.

– Сладкое дают только раз в неделю. Пирог в прошлый раз даже не пропекли как следует, – все бубнила заключенная, не обращая внимания на Уитона.

Выждав некоторое время, рыцарь вдруг грохнул ладонью по столу. Женщина вздрогнула и подняла на него взгляд.

– Иоса! – в который раз обратился к ней Уитон.

В ее глазах вспыхнул странный огонек.

– А, ко мне пожаловал благородный рыцарь…

Она вдруг ловко перетасовала колоду, которую держала в руках, выложила на стол несколько карт рубашками вверх и принялась переворачивать их одну за другой.

– Скверный расклад. Ты сбежал из дома, чтобы не терпеть побои пьяницы-отца, и с тех пор живешь в чужой тени.

Уитон раскрыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал. Женщина говорила о его прошлом так уверенно, точно сама была всему свидетельницей. Рыцарь в недоумении взглянул на Хомфри, но тот лишь пожал плечами.

– Преданный пес своего хозяина, – произнесла Иоса, еще раз перетасовав карты. – Хм, тебя недавно ранили. Стукнули по затылку, да так, что осталась вмятина.

Потрясенный Уитон коснулся затылка, куда не так давно угодила туфелька Лерианы.

«Как она узнала?!» – спрашивал он себя.

А тем временем Иоса перемешивала колоду в третий раз.

– Посмотрим, что ждет тебя в будущем.

Она перевернула первую карту, и ее глаза расширились.

– Не может быть…

Уитон застыл в ожидании.

– Карты говорят, что ты проклят.

Она подтолкнула к Уитону грязную карточку, на которой угадывались очертания фигуры с косой.

– Проклят?..

– Это значит, что все будет против тебя. Повесишь сушиться белье – пойдет дождь. Наденешь новую обувь – наступишь в грязь. Легонько запнешься – сломаешь ногу. Незавидное будущее.

– Как же так… – растерянно пробормотал Уитон.

Неужели его ждет такая жалкая жизнь? А ведь он рассчитывал совсем на другое. Подавленный услышанным, Уитон забыл, зачем пришел.

Не давая ему опомниться, Иоса сказала:

– Хочешь изменить судьбу?

Уитон с готовностью кивнул. Иоса ухмыльнулась, оскалив желтые зубы.

– Тогда позолоти ручку.

– Что-что?

Иоса подалась вперед и протянула заскорузлые руки, громыхнув сковывавшими их кандалами. Перед носом Уитона она потерла большой палец об указательный.

– Раскошеливайся, говорю.

Уитон наконец понял, что она ждет денег. Словно завороженный, он сунул руку в карман и вытащил тяжелый кошель, в котором хранил золото, выданное ему на дорогу и поиски.

Однако, раскрыв кошель, рыцарь вдруг остановился, будто понял, что происходит что-то неправильное.

Иоса поспешила его отвлечь:

– Чем больше заплатишь, тем лучше для тебя. Сделай это ради своего будущего.

Уитон зачерпнул горсть золотых монет.

Но в это мгновение рука Хомфри мягко легла ему на плечо.

– Сэр Уиллон…

Рыцарь вздрогнул, словно ему плеснули в лицо холодной водой, и мигом пришел в себя.

«Что я делаю?! – ужаснулся он и ссыпал монеты обратно в кошель. – Я чуть не отдал ей все золото! Чертовка меня словно заколдовала!»

Если эта женщина проделывала подобное и с другими, в тюрьме ей самое место.

Поняв, что ей не удалось обобрать Уитона, Иоса помрачнела.

Надзиратель опять отошел к двери, но не спускал глаз с нее и Уитона.

Вздохнув, рыцарь сказал:

– Иоса, мне нужно, чтобы вы кое-что мне рассказали.

– Ржаной хлеб очень жесткий. У меня от него зуб расшатался. Видишь?

Она раскрыла рот, показывая на передние зубы.

– Послушайте меня…

Но женщина не стала его слушать. Вместо этого она затрясла головой и принялась выкрикивать что-то невразумительное, будто помешанная.

Хомфри не знал, что предпринять. Увидев, как он растерян, женщина демонически расхохоталась.

– Иоса, – твердо повторил Уитон, на которого ее спектакль не подействовал.

Та удивленно взглянула на него, явно не ожидая такой стойкости от человека, который легко повелся на ее фокус с картами. Потом недовольно скривила губы. Похоже, она все-таки недооценила его.

– Ну, что ты хотел узнать? И готов ли хорошо заплатить?

Глава двадцать вторая

Темная жрица

Обнаружив утром, что спальня герцога пуста, Гидеон постучался в комнату Лерианы. Из-за двери послышался голос хозяина дворца, тихо разрешивший войти. Оказавшись в комнате, Гидеон увидел, что Лериана накрыта одеялом с головой.

– Ваша светлость, Энсли хочет поговорить с вами.

Девушка-рыцарь выглянула из-за плеча дворецкого.

Пока герцог поднимался с кровати, Гидеон повернулся к Энсли и жестом пригласил войти.

Энсли протянула герцогу отчет о Беатрис, и Ноа быстро его просмотрел.

Беатрис Транчет выросла в сиротском приюте, которому помогала Кэти Макмиллан. С Лерианой Беатрис познакомилась, когда та однажды посетила приют вместе с матерью. Прилежная ученица, она получила стипендию от храмового фонда и уехала учиться в Международную школу теологии. После этого о Беатрис не было никаких сведений, пока однажды она снова не появилась в Чеймерсе, где обратилась к Эрону Блейку, известному покровителю сирот. По какой-то причине герцог сделал ее своей приемной дочерью.

– Будь наготове, – сказал Ноа, прочитав отчет. – Как только наступит удобный момент, мы с ней разберемся.

– Да, ваша светлость, – ответила Энсли и удалилась.

Ноа