Ядовитая - Анна Сергеевна Одувалова

джентльмен? А мне и не нужно это, в моей жизни достаточно тех, кто открывает передо мной дверь. Задача законника – избавить меня от проблем. Даже если он сам видит свою миссию иначе.

Приходится выходить самой. Едва не падаю, зацепившись каблуком за платье. Рву тонкую органзу верхней юбки и сдержанно, но замысловато ругаюсь сквозь зубы. Ловлю удивленный взгляд Дерека. Что, думал, принцессы какают розами и вместо матерных слов с наших губ слетают бабочки? Нет же.

– Сам сказал, мне идет грязь, – отвечаю на выразительный взгляд. – Это тоже грязь. Просто более сложная ее форма…

Огибаю и гордо иду впереди него, пока не понимаю, что, в общем-то, не знаю, куда направляюсь. Точнее, догадываюсь, но как-то странно впереди всех, как в номер класса люкс, спешить в камеру, размахивая букетом, который я зачем-то так и тащу в руках. Снова ругаюсь и отправляю его в урну одним уверенным движением. Теперь точно все! Свадьбы не будет.

Проходим уже знакомыми коридорами, Дерек кому-то кивает, а я ловлю на себе заинтересованные и откровенно жадные взгляды. Кому-то демонстрирую средний палец и двигаюсь дальше.

– Устраивайся.

Передо мной открывается дверь камеры. Я уже провела тут одну ночь. В управлении закона других нет, или Дерек решил мне выдать одну конкретную, чтобы привыкала?

– Предлагаешь ночевать тут? – брезгливо спрашиваю я скорее из чувства противоречия. Куда еще он мог меня привезти. Не к себе же домой?

– А что предлагаешь ты? – с усмешкой спрашивает Дерек и изгибает бровь. Смотрит на меня дерзко с вызовом, и я теряюсь. Хорош. Я не замечала этого раньше. Точнее, замечала абстрактно, но меня не трогало.

– Представления не имею, – признаюсь несколько растерянно.

– А я думал, у тебя уже есть план.

У меня нет плана, и это упущение. Я правда не знаю, что делать. Я сбежала со свадьбы, но уже с утра, а может быть, ночью родители все решат, и меня отпустят, чтобы мы с Алексисом закончили начатое. Разве что он откажется от проблемной девицы?

Видимо, это все мелькает у меня на лице.

– До утра сюда никого не пустят, – успокаивает меня Дерек. – С утра приедут твои родители, адвокат, и наш с тобой допрос закончится так же быстро, как и предыдущие. Но ты можешь признаться в убийстве. Тогда ты будешь в безопасности.

– Тогда я буду за решеткой.

Он пожимает плечами, хмыкает и отступает. Щелчок пальцев – и решетка захлопывается, отрезая меня от внешнего мира. Я остаюсь стоять на своих высоченных шпильках, в этом нелепом свадебном платье в грязной камере и смотрю, как удаляется спина Дерека.

Внезапно мужчина останавливается. Поворачивается ко мне и закусывает губу, словно раздумывая. А потом делает решительный шаг к решетке, и мое сердце замирает.

Дерек

Не знаю, зачем я это делаю. Может быть, потому что хрупкая блондинка в дорогущем подвенечном платье пытается казаться сильной? На нее нельзя смотреть равнодушно, особенно когда она такая – воздушная и нежная. От этого лживого образа в груди все сжимается, но я все равно делаю долбаный шаг в сторону камеры, хотя внутри меня борьба и пожар.

Это не входит в мои обязанности, я и так сделал больше, чем был должен. И то, что я вытащил со свадьбы Клэр фо Селар без серьезных на то причин, мне непременно аукнется. В лучшем случае выговором. Я могу задержать ее на несколько дней. Это будет сложно, затратно, но могу. Это разозлит ее жениха, ее отца и мое начальство, но по большому счету ничего не изменит. Так какого же демона я влез в это дерьмо? И зачем сейчас снимаю со своей шеи один из четырех амулетов? Стаскиваю через голову вместе с тонкой серебряной цепочкой и протягиваю сквозь прутья камеры, тихо приказывая: «Возьми».

– Зачем? – спрашивает она настороженно и с легким презрением косится на артефакт.

Ну да, кукла, таких украшений тебе не дарили. Потемневшая от времени цепочка и крупный черный камень, напитанный древней магией. В Кейптоне такую уже забыли.

Клэр хрупкая, невинная, но это впечатление обманчиво. Это становится понятно каждый раз, как она открывает рот или смотрит в упор холодными ярко-голубыми глазами. Их цвет совершенно неестественный – слишком светлый и чистый, как летнее безоблачное небо.

Вспоминаю, как меня словно горячей волной ошпарило с ног до головы от ее слов о том, что ей идет грязь. Ей действительно идет. Ангельская внешность и чернота внутри. И Клэр прекрасно осведомлена, что именно этим притягивает. Нельзя говорить такие вещи мужчинам. Не верю, что она не понимает очевидных вещей. Блондинка – не наивная фиалка. Понимает и специально говорит. Играет на самых низменных животных инстинктах. И вот я уже предлагаю ей помощь сам. Идиот.

Хочу отдернуть руку, но цепкие тонкие пальчики уже перехватили камень и тянут на себя – уверенно и по-хозяйски.

– Что это?

Вырывать как-то совсем глупо, поэтому нехотя поясняю:

– Если вдруг… мало ли… ночью возникнут какие-то проблемы… можешь меня позвать. Но не перегибай палку. Вызов будет неприятен для нас обоих. Если позовешь, потому что тут неудобная кровать…

Мысль не заканчиваю. Клэр закатывает глаза.

– Представления не имею, какая тут кровать, – хмыкает она.

Я удивленно вскидываю взгляд, пытаясь переварить ее слова. Как так? Она ведь провела одну ночь в камере. И встречаюсь с насмешливым взглядом, полным превосходства. Изгибает красивую бровь и кривит губу в нахальной улыбке. Зараза! Она что, не ложилась? И, судя по поведению, и сегодня не планирует. Идиотка! Но я ей не нянька. Как хочет! У нас тут не отель люкс, не поспоришь.

Видимо, моя физиономия красноречивее любых слов, так как Клэр утвердительно кивает, прежде чем ответить:

– Не переживай. Я не хочу проверять, удобна ли твоя кровать, поэтому не позову без серьезной на то необходимости. Но за артефакт спасибо. Ценный и редкий… Не ожидала, что законникам такие выдают.

– Законникам такие и не выдают, – сдержанно отвечаю я и снова поворачиваюсь спиной. На этот раз все же ухожу, пытаясь не выдать свое состояние. Нет, она однозначно дразнит меня намеренно. Иначе к чему рассуждения про мою постель? В которой, к слову, давно никого не было. Потому что я в последнее время сплю или на работе, или с работой!

Клэр

Я смотрю на удаляющуюся спину в черной кожаной куртке и убеждаю себя, что пялюсь на нее по единственной причине – больше смотреть здесь решительно не на что. Дерек скрывается за поворотом, а я накидываю себе на шею амулет.

Представления не имею, зачем он