Максим Дегтярев - Ок-но

— Ревность? — попытался угадать Алистер.

— Нет, не только она. Главное — это страх!

Уже больше не пытаясь угадывать, Алистер удивленно спросил:

— Страх чего?

— Страх остаться в дураках! — с ликованием возвестил Рассвел.

— Честно говоря, по-прежнему непонятно, — осторожно заметил Алистер и взглядом спросил, понятно ли мне.

— Непонятно, — подтвердил я.

— Да-с, молодые люди, страх! — повторил Рассвел и тряхнул седою головой.

Я подумал, ему неохота объяснять. Однако он продолжил:

— Люди боятся, что, после того, как они примут новую гипотезу, автор гипотезы, хорошенько проверив все еще раз, выйдет к ним, извинится и скажет, что в вычислениях оказывается была ошибка, поэтому принятая гипотеза, к его глубокому сожалению, абсолютно неверна; дескать, простите, что подвел вас… Вот чего боятся мои, с позволения сказать, коллеги!

Завершал фразу он стоя, с поднятым бокалом в одной руке и сэндвичем в другой.

— Вы предлагаете тост? — спросил Алистер.

Профессор посмотрел на руки, опустил взгляд на ноги, затем сел.

В невидимом углу невидимые часы пробили полночь.

— Ну что, — хлопнул себя по коленям Алистер, — утро вечера мудренее?

— Мудренее, — согласился я.

Рассвел сказал, что Алистер хорошо ориентируется в доме, и пусть он проводит меня до комнаты.

— Пусть, — опять согласился я.

Отведенная мне комната оказалась просторной и комфортной. Из душевой комнаты я вышел без новых шишек, отопление работало, как на Фаоне. Все эти прелести цивилизации привели к тому, что я уснул так и не успев обмозговать дело мисс Чэпмэн.

В восемь утра мы с Алистером сидели на кухне и завтракали йогуртом, тостами, апельсиновым соком и, естественно, черным кофе. После «как спалось? — нормально» мы на какое-то время притихли. Алистер ждал от меня «А где же овсянка?!», я от него — «Извини, овсянка кончилась». Наши ожидания не оправдались. После йогурта Алистер налил себе вторую чашку кофе и включил миникомпьютер, который с начала завтрака лежал на столе, подвергаясь опасности быть залитым чем-нибудь липким.

Алистер глазел в экран, я глазел в окно. В утреннем тумане появлялся и исчезал силуэт человека в плаще. Это профессор Рассвел, позавтракавший за полчаса до нас, хлопотал по хозяйству.

Я заметил:

— Он рано встает.

— Кто? А, ну да, рано… Нет, ну что пишут!

— Что же пишут?

— Пишут, что изобрели аппарат для выявление инопланетян, вселившихся в людей. Его надевают на голову как шлем. Шлем подсоединен к специальному компьютеру, который расшифровывает энцефалограмму и выдает ответ, кто ты есть на самом деле.

— И где ты нашел такой бред? В «Сан»?

— А ты угадай, — и Алистер подмигнул.

— Неужели в «Таймс»?!

— В твоем «Секторе Фаониссимо»!

Не поверив, я обошел стол и заглянул в экран. Алистер не врал, статья была подписана Хью Ларсоном. Я осведомился:

— Ты нас регулярно читаешь или хотел сделать мне приятное?

— Приятное.

— Тогда не бери в голову. Ты же знаешь, ни я, ни Ларсон статей не пишем. Перепечатали откуда-нибудь. Готов спорить, Ларсон этой статьи еще не видел.

— Напиши ему, пускай почитает. — Алистер захлопнул компьютер. — Кстати, профессор приглашает нас на прогулку.

— Куда?

— На раскопки, они тут недалеко, пешком дойти можно. Камни, друиды и все такое. Собирайся.

Собирать было особенно нечего. На мне было надето то же, что и вчера, потому что запасной одежды я не захватил. Профессор ждал меня в холле, на нем был желтый плащ с капюшоном и желтые резиновые сапоги, в руках он держал вторую пару резиновых сапог — старых и поношенных. Алистер стоял рядом и тянул руки к сапогам, профессор сапоги не отдавал.

— Смотрите, — воскликнул Алистер, — я же говорил, он в ботинках. А я в туфлях, прямо из офиса. Следовательно, сапоги должны достаться мне.

— Подойдите сюда, — сказал мне Рассвел и показал на место рядом с Алистером. Я подошел, он сравнил нашу обувь и передал сапоги адвокату.

— Поздравляю, — сказал я, — ты заслужил их по праву.

— Не забудь потом вернуть, — усмехнулся Рассвел. — Пара вторая и последняя.

Я подсказал:

— А вы заберите в залог туфли. Они сотни на три потянут, не меньше.

Алистер натянул сапоги, притопнул и сказал, что он готов.

На Фаоне не бывает туманов. Выйдя на улицу, я набрал ртом полные легкие, выдохнул и набрал еще. В горле запершило, и я закашлялся.

— Свежо, — поежился Алистер. — Ты не простудишься?

— Еще чего! Я никак не распробую земной туман — каков он на вкус.

— Туман на вкус? А готов ты понюхать земную воду, втянув ее через нос?

— Пробовал. Тоже в горле першит.

Из молочно-кисельной мглы донесся призыв Рассвела не отставать. Алистер сказал, что пойдет сзади и будет меня направлять, если я стану сбиваться с тропинки. Никой тропинки я не заметил, мы шли через лес, немного под уклон. Под слоем прошлогодней листвы почва была влажной и хлюпала под ногами. Мокрый кустарник, задевая, оставлял на штанах грязные следы. Деревья все реже и реже выплывали из тумана. Наверное, лес закончился, и мы вышли в поле. В пользу такого предположения говорило желтоватое пятно, появившееся на восточной стороне тумана. По заявлению Рассвела, это была не луна, а солнце, и оно вот-вот растопит туман. Почему из этого следовало, что нужно прибавить шаг, я так и не понял. Возможно, подумал я, место раскопок охраняется с воздуха и нам необходимо проскочить туда под прикрытием тумана. Как бы то ни было, когда Рассвел остановился и сказал, что мы пришли, видимость возросла до десяти примерно метров. На дорогу мы затратили тридцать пять минут. Я вдоволь надышался туманом, ноги промокли до колен — главным образом, из-за мокрого вереска, которым заросло бывшее торфяное болото.

Когда подошел Алистер, Рассвел пропал.

— Профессор, вы где? — позвал Алистер.

— Идите сюда, только будьте осторожны! — послышалось откуда-то снизу, из сгущавшегося тумана.

— А, — сказал Алистер, — тут котлован.

— А, — повторил я и сполз на заднице по торфяному склону.

— Я же предупредил, — встретив меня на дне котлована, с укоризной проговорил Рассвел. — Ударились?

— Да, коленом.

Лениво поругивая друидов, мимо пробежал Алистер. Затормозив об один из тех мегалитов, ради которых велись раскопки, он вернулся к нам.

— У тебя длинный тормозной путь, — заметил я тоном инспектора, проверяющего техническое состояние флаера.

— Да я вижу, чем ты тормозил, — парировал адвокат.

— А что, заметно? — перекрутившись, я попытался осмотреть задницу.

— Маскировочный окрас. Ни один друид тебя не разглядит.

Рассвел вооружился лопатой и развернул распечатанный на бумаге план раскопок. Я спросил, зачем друиды устроили кладбище на болоте.