Как-то не срослось - Сергей Владимирович Аванесов

суббота. г. Армавир, Краснодарского края

Когда восьмерка остановилась рядом, Физули, сел на пассажирское сиденье. За рулем был Али, Костя сидел сзади.

– Сала малейкум.

– Малейкум асала, – почти одновременно ответили Али и Константин.

Физули, протянул руку, и поздоровался с Али.

– А это Костя, сказал Али.

– Рад познакомиться, ответил Физули.

– Взаимно.

Физули посмотрел на Али, улыбнулся, и сказал. Смешно выглядишь, красная шапочка и усы.

Али улыбнулся в ответ.

– Это Костик, конспиратор. Так он прикалывается. Посмотрят на меня, и что вспомнят? Красную шапку и усы.

– Рассказывай Физули,– сказал Костя.

– Все, как всегда. По субботам у них банный день. Каждую субботу они всегда вдвоем с бабами парятся. Бабы меняются, а в остальном все, как всегда. Примерно к двенадцати ночи, они напиваются, иногда девок бьют, тогда в следующею субботу новые шлюхи. Субботник у них, так сказать. Рычкин остается ночевать у Будрина. Утром они похмеляются, иногда играют в биллиард, и к обеду Рычкин уезжает. Я уже полтора месяца за ними слежу.

– От суки, таких и бог не наказывает,– сквозь зубы сказал Али, и продолжил,

– Из органов их выперли, условно дали, а им все нипочем. Создали охранную фирму, и жируют. Все везде помазано.

– Все да не все, ответил Костя. Вот мы с тобой сегодня и поможем богу, раз ему пока некогда обратить на них свое внимание.

Он посмотрел на часы.

– Почти одиннадцать, пора. А то напьются и не поймут ничего. Физули, ты в машине посиди. Пусть двигатель работает. Мы не долго, минут десять, пятнадцать. Али, в бардачке скотч и нож возьми, и пошли.

Когда они зашли во двор, Али сказал,

– Костя, забор высокий, ворота тоже, а замок хлюпеникий, зубочисткой открыть можно.

– Это просто ты мастер, Али. Я бы болгаркой открывал.

Дверь в баню была открыта.

– Я и не сомневался,– тихо сказал Костя.

Они осторожно вошли в предбанник. Первый Костя, следом Али.

На ключ закрой.

Али кивнул, вытащил ключ снаружи и закрыл дверь изнутри.

Из следующего помещения, из-за прикрытой двери доносилась музыка, мужские и женские голоса, смех.

– Ты, Али, бьешь того, кто больше, у тебя удар сильный, это Рычкин. Ну а я значит Будрина.

Костя открыл дверь и вошел, следом за ним вошел Али. Разговоры и смех стихди, все находящиеся за столом уставились на вошедших. За деревянным столом сидели двое мужчин и две девушки, все раздетые.

– Вы кто, – спросил тот что поменьше.

– Гости, – ответил Константин.

– Не званный гость, хуже татарина,– вставил Рычкин.

– Тут ты в точку попал, – добавил Али.

– Слыш казлины, пошли вон из моей бани, -не совсем трезвы голосом проговорил Будрин, отстранил от себя девушку, и начал подниматься из-за стола. Вместе с ним начал вставать и Рычкин.

Али вышел из-за спины Константина, и так как Рычкин сидел немного дальше, направился к нему. Обойм раздетым мужчинам нужно было выйти из-за стола, чтобы стать напротив гостей. Али не дал до конца встать Рычкину, быстро подошел и нанес мощный удар правой рукой прямо в нос, голова откинулась назад, ударилась о деревянный сруб, дернулась, и он начал сползать на лавку, а затем на пол. Из носа обильно текла кровь.

Костя остановился напротив Будрина, осмотре стол, взял не початую бутылку водки, и со всего маха опустил на его голову. Бутылка разлетелась на осколки, залила волосы и лицо, перемешиваясь с кровью. Раздался женский визг. Одна из девиц дернулась в сторону двери. Стоять, заорал Константин. Обе замолчали и замерли.

– Быстро обе отошли к бассейну и заткнулись. Будите себя вести хорошо, ничего с вами не будет. Пошли я сказал, -прорычал Костя.

Девушки испуганно направились к бассейну, находящемуся в противоположном направлении от выхода. Костя, взял две простыни с лавки, кинул в их сторону.

– Прикройтесь.

Вдвоем они вытащили из-за стола находящихся в бессознательном состоянии Рычкина и Будрина, положили на пол, связали им скотчем ноги и руки, рты заклеили. Костя огляделся, зашел в парилку, увидел ведро. Ведром набрал воды из бассейна, окатил Будрина, следом Рычкина. Лежащие на полу, начали приходить в себя. В лучшем состоянии был Рычкин, он почти сразу начал пытаться освободить руки, извивался, что-то мычал. Константин набрал еще ведро воды, и снова окатил лицо Будрина. Полупьяный, полуконтуженный взгляд поблуждал по потолку, стенам, потом остановился на двух незнакомцах.

– Вроде очухался, – сказал Али.

– Похоже, – ответил Костя.

Он опустился на корточки у лица Будрина, спросил

– Узнаешь меня?

Будрин помотал головой из стороны в сторону.

Конечно, бывший начальник РОВД, врятли мог узнать в бывшем испуганном мальчике Костю. Сейчас он выглядел по-другому. Коротко стриженные волосы, небольшая бородка на подбородке, шрам, наискосок проходящий через лоб и часть правой щеки.

– Костя Шумарин, я.

Глаза Будрина расширились, он что-то замычал.

– Вижу вспомнил, сказал спокойно Костя.

– Помнишь, как насиловал меня дубинкой? Ты мне всю жизнь сломал. Все, о чем я мечтал, ты разрушил. Закон тебя не может наказать, как ты этого заслуживаешь, а я могу. Теперь ты только дубинкой насиловать и сможешь.

Он поднялся, посмотрел на девушек, сказал,

– Ты что ближе к бассейну, иди сюда.

Девушка не двигалась, испугано смотрела на Костю.

– Живо сюда, не бзди, – прикрикнул Али.

Она вздрогнула и медленно направилась к ним.

– Али дай нож, сказал Костя

– И полотенце подай, вон на столе лежит.

Али вытащил из заднего кармана джинсов нож, снял чехол, протянул Косте. Следом подал полотенце.

– Давай красавица, возьми рукой его член,– он показал на Будрина,– оттяни и держи.

– Не буду,– плача сказала она.

Али дал ей несильный подзатыльник, девушка ойкнула.

– Быстро схватила, – прорычал он. Девушка повиновалась.

Будрин мычал и извивался на полу. Костя быстро нагнулся и одним сильным движением отсек острым и большим ножом плоть под самый корень. Будрин изогнулся, и даже через заклеенный рот вырвался стон. Девушка вскрикнула, выпустила из руки уже не принадлежащую часть тела Будрина, пыталась отползти подальше.

Костя схватил руку девушки, вложил в руку полотенцу, и ее рукой придавил рану.

– Держи, и не отпускай.

Потом повернулся к столу, взял открытую бутылку водки, и стал поливать полотенце. Будрин стонал и извивался на полу.

– Присмотри за ней.

Али кивнул.

Костя подошел к Рычкину, опустился перед его лицом на колени, некоторое время смотрел в его испуганные глаза, произнес,

– Ты меня бил, когда я на тебя смотрел, помнишь? Кивни, если помнишь.

Рычкин кивнул.

– Хорошо. Теперь до конца своей жизни, ты будишь помнить, то что ты увидел последнее в своей жизни, это мой взгляд.

Константин левой рукой схватил Рычкина за