Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова

— Подождите, — настойчиво, уже погромче повторил Бейли. — Мы ведь говорим только о Солярии, а не обо всех Внешних Мирах.

— Это одно и то же. Ваш солярианский социолог, Кимот…

— Квемот, сэр.

— Пускай Квемот. Разве он не сказал, что все Внешние Миры идут путем Солярии?

— Сказал — но он ничего не знает о других Внешних Мирах, да он и не социолог. То есть не настоящий. Мне казалось, я это достаточно ясно изложил в отчете.

— Наши ученые разберутся.

— Им тоже не хватает данных. Нам ничего не известно о крупнейших Внешних Мирах. Вот, например, Аврора — мир Дэниела. Мне кажется опрометчивым отождествлять ее с Солярией. Собственно, в Галактике есть только один мир, напоминающий Солярию.

— Ученые разберутся, — махнул своей ухоженной ручкой счастливый Минним. — Я уверен, что они согласятся с Квемотом.

Бейли помрачнел. Если земным социологам захочется получить нужный результат, то почему бы и не согласиться. Из цифр можно вывести все, что угодно, если постараться как следует и подольше, да еще слегка подтасовать данные.

Он колебался. Сказать сейчас, пока его слушает высокопоставленное лицо, или…

Колебался чуть дольше, чем надо. Минним нашел на столе какие-то бумаги и перешел к делу.

— Выясним еще пару вопросов по делу Дельмара, инспектор, и вы свободны. Вы сознательно толкнули Либича на самоубийство?

— Я хотел добиться признания, сэр, — и не ожидал, что он покончит с собой при появлении не человека даже, а робота, который в действительности не нарушил никакого табу. Ирония судьбы. Но откровенно говоря, я не жалею о его смерти. Слишком опасный он был человек. Нескоро теперь появится другой, в ком сочетались бы безумие и одаренность Либича.

— Я согласен, что его смерть пришлась кстати, — сухо сказал Минним, — но разве вы не понимаете, чем рисковали, если бы соляриане поняли, что Либич никак не мог убить Дельмара?

Бейли вынул трубку изо рта, но ничего не сказал.

— Бросьте, инспектор. Вы-то знаете, что он не убивал. Чтобы убить, надо было подойти к Дельмару близко, а Либич скорее бы умер, чем решился на это. Собственно, он и умер, лишь бы избежать подобной возможности.

— Вы правы, сэр. Я рассчитывал на то, что соляриан до глубины души поразят его опыты с роботами и о другом они просто думать забудут.

— Кто же тогда убил Дельмара?

— Если вы спрашиваете, кто нанес удар, — медленно проговорил Бейли, — то все и раньше знали, кто это сделал. Глэдия, жена Дельмара.

— И вы позволили ей уйти?

— Моральная ответственность лежит не на ней. Либич знал, что Глэдия постоянно затевала бурные ссоры с мужем, и знал, должно быть, до какого бешенства она доходит в гневе. Либичу нужно было, чтобы умер муж, а подозрение пало на жену. Вот он и подставил Дельмару робота, которого, наверное, научил с присущим ему мастерством подать Глэдии свою съемную руку, когда она разъярится до предела. Получив оружие в критический момент, Глэдия в помрачении разума нанесла удар, и ни Дельмар, ни робот не успели остановить ее. Глэдия послужила Либичу таким же бессознательным орудием, как и робот.

— Но на руке у робота должна была остаться кровь и прилипшие волосы.

— Так, наверное, и было, но роботом занимался Либич. А роботам Дельмара, которые тоже могли заметить это, он просто приказал его забыть. Мог это видеть и доктор Тул, но он был слишком занят трупом и потерявшей сознание женщиной. Однако Либич ошибся, полагая, что вина Глэдии будет столь очевидной, что даже отсутствие орудия преступления ее не спасет. Не мог он предвидеть и того, что вести следствие вызовут землянина.

— Итак, Либич умер, и вы устроили так, что Глэдия покинула Солярию. На случай, если соляриане, успокоившись, примутся размышлять и в итоге сообразят, что к чему?

— Она достаточно настрадалась, — пожал плечами Бейли. — Была жертвой своего мужа, жертвой Либича, жертвой всего солярианского уклада.

— Значит, использовали закон в личных целях?

Суровое лицо Бейли совсем окаменело.

— Нет, не в личных. Солярианский закон мне не указ. Превыше всего были интересы Земли, и во имя этих интересов я проследил за тем, чтобы Либич, представлявший опасность и для нас, ушел из жизни. Что касается госпожи Дельмар… — Бейли взглянул в лицо Минниму, чувствуя, что делает критический шаг. Он должен сказать! — Что касается ее, на ней я поставил эксперимент.

— Какой еще эксперимент?

— Хотел выяснить, согласится ли она жить в мире, где личные контакты и дозволены, и желательны. Мне было любопытно, хватит ли у нее мужества порвать с привычками, которые так укоренились в ней. Я боялся, что она откажется и предпочтет лучше остаться на Солярии, ставшей для нее чистилищем, чем заставить себя порвать с извращенными солярианскими нравами. Но она выбрала путь перемен, и я был тому рад. Ее решение показалось мне символичным. Как будто выбор Глэдии Дельмар открыл врата спасения и для нас.

— Для нас? Что вы такое несете?

— Не для нас с вами, сэр, а для всего человечества. Вы неверно представляете себе Внешние Миры. У них там мало роботов, они свободно общаются между собой и присматриваются к Солярии. Вы знаете, что со мной был Р. Дэниел Оливо — он тоже представит свой отчет. Да, для них существует опасность сделаться Солярией, но они могут вовремя заметить эту опасность, удержать разумное равновесие и таким образом сохранить власть над человечеством.

— Это только ваше мнение, — недоверчиво сказал Минним.

— Я еще не все сказал. Есть один мир, напоминающий Солярию, и это — Земля.

— Инспектор Бейли!

— Это так, сэр. Мы — Солярия навыворот. Они ушли друг от друга, мы ушли от Галактики. Они укрылись в своих неприкосновенных поместьях, мы замуровали себя в подземных Городах. Они — вожди без масс, у них есть только безответные роботы. Мы — масса без вождей, и нас защищают лишь наши Города. — Бейли стиснул кулаки.

Минниму явно не понравились его слова.

— Инспектор, вам пришлось многое испытать. Вам нужен отдых, и вы его получите. Полностью оплаченный месячный отпуск, а затем вас ждет повышение.

— Благодарю вас, но я нуждаюсь не только в этом. Мне нужно, чтобы вы меня выслушали. Существует лишь один выход из тупика, и он ведет наружу, в космос. Там миллионы миров, а космонитам принадлежат только пятьдесят. Космонитов мало, и живут они долго. Нас много, и жизнь у нас короткая. Мы приспособлены для открытий и колонизации новых земель лучше, чем они. Нас подталкивает рост населения, и быстрый оборот поколений снабжает молодыми беспокойными людьми. Да ведь и сами Внешние Миры созданы нашими предками.