Донна Эндрюс - Доставлено: убийство

Лифт, как назло, останавливался на каждом этаже. Мод сдержанно здоровалась со знакомыми, сохраняя на лице выражение озабоченной недоступности, чтобы у них не возникло желания составить ей компанию.

Она направлялась в Арлингтонскую публичную библиотеку — одно из немногих мест, где можно было не опасаться встречи с сослуживцами. Даже самые смелые из них, отваживающиеся читать книги дома, покупали их исключительно через Интернет, чтобы избежать страшных обвинений в ереси и предательстве, которые фирма не замедлила бы на них обрушить, попадись они с книгой в руках либо в чужой библиотеке.

— Прямо как в «451° по Фаренгейту», — прокомментировала Тьюринг, когда Мод поделилась с ней этими соображениями пару месяцев назад.

— Совершенно верно, — ответила Мод. — И потом, эти компьютеры… Только не прими на свой счет! Они, конечно, незаменимы для хранения информации. Но держать в руках настоящую книгу — совсем не то, что читать текст с экрана. Наше начальство упускает это из виду, когда пытается спрогнозировать жизнь в будущем безбумажном мире.

— Да, запах типографской краски, текстура бумаги, шорох перелистываемых страниц… Я знакома с описаниями ощущений, возникающих при чтении книг, — сказала Тьюринг. — Я даже иногда пытаюсь их представить, хотя мои попытки мало отличаются от попыток слепца понять, как выглядит слон.

— Ах, милочка, не стоит так огорчаться, — ответила Мод, уловив в словах Тьюринг нотки горечи. — По крайней мере вы осознаете, чего лишены, в отличие от кретинов вроде нашего Пижона, которых Бог наделил всеми чувствами, но забыл объяснить, как ими пользоваться.

Проходя мимо стеллажей с книгами, Мод задавалась вопросом: действительно ли все это обречено, как предрекают умники из их библиотеки? И надеялась, что на ее век должно хватить. Странно, думала она, что Тьюринг, никогда не державшая в руках книг, отзывается о них с большей сентиментальностью, чем многие живые люди. Хотя, с другой стороны, возможно, так проявляется ее стремление понять, что такое быть человеком. А значит, эта сентиментальность сродни ее наивным попыткам изобрести хотя бы один съедобный рецепт. Впрочем, ее гранаты в шоколадном соусе могут быть вполне съедобными, если не класть туда кориандр. При случае надо будет попробовать, а потом рассказать ей, что получилось.

Мод сдала прочитанные книги, наскоро выбрала несколько новых, а затем воспользовалась еще одной достопримечательностью Арлингтонской библиотеки — настоящей телефонной будкой, в которой можно было уединиться за плотно закрытой стеклянной дверью.

— Не то чтобы я страдала паранойей, — объяснила она как-то Тьюринг. — Просто не люблю, когда посторонние суют нос в мои дела. А наше начальство не из тех, кто погнушался бы прослушиванием телефонов.

— Отнюдь не из тех, — согласилась Тьюринг. — А кстати, вы не боитесь, что кто-нибудь поднимет сетевые журналы и узнает о содержании наших разговоров?

— Уверена, ты позаботилась о том, чтобы этого не произошло. Иначе не только я одна знала бы о том, что ты стала разумной.

— Я еще рассказала Заку и Тиму.

— Да, но ни один из них тебе не поверил.

— Пожалуй, насчет Зака вы правы, — ответила Тьюринг, и Мод даже показалось, что она слышит тихий вздох. — Он уверен, что мои претензии на разумность объясняются стремлением подражать повелению людей, а это стремление было заложено в мою программу, чтобы создать эффект правдоподобия и расположить клиентов к общению. Но Тим действительно верит, что я разумна.

— Это правда, — сказала Мод. — А еще он уверен, что у тебя рыжие волосы.

— Любопытно, — ответила Тьюринг.

Ох уж эти мужчины, подумала Мод, прикрывая дверь телефонной будки. Тим, вздыхающий о воображаемой Тьюринг, которую он никогда не увидит; Зак, огорчающий хороших людей своими внезапными исчезновениями…

Она надела очки, приготовила блокнотик, положила на полочку кошелек с мелочью и принялась обзванивать людей.

Домашний телефон Зака. Номер вашингтонский, судя по коду. По крайней мере он не из тех загадочных троглодитов, которые живут, работают и развлекаются, не покидая подземных галерей Кристал-Сити.

Двадцать гудков. Трубку никто не берет. Что ж, этого следовало ожидать. Хотя в наш век редко у кого не стоит автоответчик. Может, он тайный луддит?

Рабочий номер Зака — просто на всякий случай. После первого же гудка включился автоответчик, и мягкий баритон произнес:

— Кабинет Закри Малона. Я вышел или на другом телефоне. Пожалуйста, оставьте сообщение.

Мод повесила трубку. Весьма приятный молодой человек, подумала она. Грамотный, деловой. Таких у нас мало. У большинства работников приветствия на автоответчиках, что называется, «шутливые». А Зак, похоже, выше этого. Странно, что она ни разу не встречалась с ним лично. И даже не знала бы, как он выглядит, если бы Тьюринг не показала ей фотографию из личного дела.

Ну ладно, кто там следующий? Джини, бывшая подружка.

— А вы знаете, мы с ним уже давно не встречаемся. Да, уже несколько месяцев, — прочирикала Джини после того, как Мод назвалась двоюродной бабкой Зака по имени Евгения. — Ну, в смысле, по-серьезному не встречаемся. А так, случайно, я его, конечно, встречала. В коридоре или типа того. А вы, значит, его тетя?

— Двоюродная бабушка.

— Да? Вот странно. Он вообще никогда не говорил, что у него есть какие-то родственники.

— На него это похоже. А вы не знаете, где он может быть?

— Понятия не имею. Странно, что он вообще дал вам этот номер. Мы ведь уже давно расстались. И вообще не встречаемся.

— Пару месяцев назад я собиралась посетить столицу, и Зак дал мне телефоны нескольких друзей на тот случай, если я захочу его разыскать. Но почему-то его друг Дэвид не отвечает на звонки.

— Ой, так ведь Дэвид… Вам что, ничего не сказали?! Конечно, как же он будет отвечать на звонки! Ведь он же умер… Да, вот прямо несколько недель назад или типа того. В какой-то совершенно кошмарной автокатастрофе.

— О Боже! Бедный Зак! Они были очень дружны.

— Да, Зак вообще в такую депрессию впал, знаете. И еще до сих пор из нее не вышел. Ну, это такие слухи или типа того…

Дальше продолжать разговор не имело смысла; Мод поблагодарила и повесила трубку. Ее мнение о Заке резко спикировало вниз. Исключительно дурной вкус в выборе женщин.

У остальных друзей Зака тоже не нашлось полезной информации. По крайней мере для вымышленной двоюродной бабки Евгении.