Александр Костиков - Командировка в преисподнюю

За столом в узкой приемной сидела девушка лет двадцати пяти, с короткой стрижкой, рыжеволосая. Она оторвалась от плоского монитора, взглянула на нас и тут же уставилась обратно. Что она там делала — играла в игрушки или печатала документы — не видно. Секретарша ничего не сказала, не поднялась с места, как будто уже знала, кто мы и зачем пришли.

Наш гид подошёл к следующей, такой же двустворчатой, двери и заглянул внутрь.

— Иван Петрович? — сказал он. — Они пришли…

Тут же распахнул створку двери пошире и сделал приглашающий жест. Мы, всё также держась толпой, вошли.

Кабинет, как ему и положено, оказался большим, просторным помещением с четырьмя окнами. Три из них выходили на город, я смог разглядеть даже крышу гостиницы между плотных верхушек деревьев.

Ничего лишнего здесь не было. Вдоль стен — книжные шкафы и полки, забитые технической и прочей лабудой, посреди кабинета — стол для совещаний, во главе расположился стол генерального директора. На столе тоже не было ничего лишнего: стандартный канцелярский набор, пара ручек, сделанных только ради престижа, в углу большой черный плоский монитор, под ним клавиатура. Строго, сердито, дорого, престижно и функционально. Спартанская такая обстановка. Нашему бы шефу посмотреть на всё это, да поучиться, как нужно обставить свой офис.

За столом, в кресле стиля хай-тек, расположился господин Шаталин. Он крутил в руках ручку и никакой радости при нашем появлении не проявил. С виду — мрачный дядька примерно моих лет, то есть тридцати двух, но мрачность в лице прибавляла ему пяток лет.

— Присаживайтесь, господа, — провел он рукой, приглашая нас быть гостями в его кабинете.

Мы расселись. Гид незаметно испарился из кабинета. Видно, наш разговор не его ума дело.

— Я слышал, что творилось сегодня ночью в городе, — мрачно продолжил Иван Петрович. — Думаю, вы из-за этого сюда пришли?

Сейчас он разговаривал с Петром. На меня даже не смотрел. Собственно, не очень-то и хотелось. Мне важно — добраться до истины, все остальное — пыль вековая.

— Честно скажу, — продолжал говорить господин Шаталин, — всё это похоже на какую-то фантастику, вы не находите?

— У нас есть очевидцы, — ответил Петр, кидая на меня взгляд, — плюс масса косвенных улик, говорящих, что происшедшее отнюдь не фантастика.

— Может быть, хотя всё это спорно…

Небольшой камень в мой огород, но я его решил не замечать.

— С другой стороны, что произошло, то произошло. Вы, конечно же, сразу решили, что виноваты мы…

— Может быть и нет, — вступил я в разговор. — У вас на территории завода есть здание, в котором пару десятков лет назад находилась секретная лаборатория…

— Она давно не функционирует, если вас это интересует, — быстро ответил директор завода. — Можете в этом убедиться. Здание ещё стоит, это да. Но в нём ничего нет. Мы хотим соорудить в нём цех по производству процессоров нового поколения. Ведь для этого вы сюда прибыли, господин Зайцев? Контракт между нашими фирмами позволит нашему заводу подготовить цех в кратчайшие сроки и начать выпуск процессоров. Технологии уже готовы, предварительная договоренность с поставщиками из Японии также существует. Плюс пара фьючерных контрактов с производителями из Малазии и Южной Кореи. Как только мы подпишем контракт, всё это заработает.

— Мы всё же, хотели бы взглянуть на это здание, если не возражаете, — твердо сказал Пётр, в ответ на что господин Шаталин просто пожал плечами:

— Борис Степанович покажет вам, раз вы этого желаете. Но, как уже говорил, наша фирма к произошедшему ночью фантастическому несчастному случаю не причастна.

Если смотреть со стороны, то здание, которое давным-давно использовалось как лаборатория по изучению и развитию каких-то там странных вирусов, представляло собой весьма жалкое зрелище.

К моменту, когда завод приватизировали, это двухэтажное, из темно-красного кирпича, здание превратилось просто в остов. Дверей нет, окон нет, на крыше появилась растительность, даже березка небольшая выросла. Внутри груды кирпичных осколков, мусор и застаревшие отходы жизнедеятельности. Если дирекция завода желает привести это здание в порядок, то им проще снести его до фундамента и построить корпус с нуля. Дешевле выйдет.

— Как видите, — сказал Борис Степанович, когда мы на электрокаре подъехали к этому убожеству, — тут ничего не сохранилось.

— Вы осматривали это здание полностью? — спросил я.

— Да, — кивнул наш гид. — Даже нашли вход в подвал, вскрыли его, но там тоже ничего особого нет.

— То есть местные туда до этого не проникали?

— Нет. Слишком хитрый замок. Нам пришлось потратить много сил, чтобы вскрыть дверь. Простыми подручными средствами его вскрыть было невозможно.

— А когда это произошло?

— В смысле вскрыли дверь в подвальные помещения?

— Да.

— Неделю назад. До тех пор вся эта груда кирпича нас не интересовала.

В общем-то, сходилось. Неделю назад вскрыли подвальные помещения, закрытые от мира бронированной дверью. Возможно… даже скорее всего, обнаружили там какую-то установку, пока разобрались… Судя по поведению Бориса Степановича и глядя на ту легкость, с которой Шаталин разрешил нам посмотреть на это чудо, установку куда-нибудь перетащили. В какое-нибудь другое помещение. Иначе нас сюда так просто не пустили. А где сейчас находится установка, никто не признается.

— Ну что, будете смотреть подвальные помещения? — спросил гид. — Уверяю вас, ничего интересного там нет, только немного поаккуратнее, чем здесь.

Ну, есть там что интересного или нет, ещё большой вопрос. Я вот, к примеру, ни разу в жизни не видел ни одной секретной лаборатории изнутри. Всё больше снаружи, издали, да и то не догадывался, что за тем или иным зданием могло скрываться что-то секретное. Какой-то детский азарт захватил меня, захотелось непременно побывать внутри.

— Мы с удовольствием посмотрим, — сказал я, — раз вы не против.

Нам пришлось идти осторожно, чтобы не вляпаться в отходы жизнедеятельности. В основном, тут гадили птицы, бездомные собаки и кошки. Это место, ко всему прочему, превратили в мусорную свалку. Впрочем, до лестницы в подвальные помещения мы дошли быстро.

Стальная дверь со следами взлома приветливо открылась. Борис Степанович дернул рычаг рубильника и подвал осветился ярким светом.

— Этот объект был законсервирован по всем правилам, — сказал он. — Всё оборудование, вплоть до стульев и веников отсюда вывезли, но электричество и прочие мелочи оставили. Хоть сейчас въезжай. Остаётся только вытереть пыль.