Тильда. Маяк на краю света - Кейт Андерсенн

— рассмеялась Ро, размазывая по щекам всякую подозрительную мокроту. — Дорогие мои… я боюсь, но… мы прорвемся, я знаю. Спасибо, что вы у меня есть, — и она сжала наши локти своими. — Наконец я знаю, насколько богата… И… нам правда стоит все завершить быстрее, ведь скоро — море Белого Шепота. Мы должны убедить команду, что на сирен производят впечатление пары… и так в море Белого Шепота нам ничего не грозит.

— Кроме внешних явлений.

— Но не людей, уже ведь что-то!

— Какое достижение.

На церемонию собрались все, кому не лень. А лень, наверное, не было никому. Даже дрессированные птицы сидели на перилах, глубокомысленно взирая на брачующихся, озаренных утренним светом солнца. И всюду вокруг — голубая гладь, подернутая дымкой. Тепло, солнечно… будто мы не плывем навстречу верной смерти.

А публика будто о том и не думает. Хотя… может, они и не знают о цели нашей экспедиции?.. А мне не терпелось узнать про солнечные ветры и звездную пыль, про маяк, про сирен… Когда ничего не знаешь, ты беззащитен. Но, узнав, ты хотя бы можешь приготовиться, даже к худшему. Взвесить все за и против, найти если не решение, то наименее рискованный выход. Выход есть всегда, хотя бы один: там, где вход.

— Согласен ли ты, Фаррел Вайд, взять Аврору Бореалис в законные жены?

Капитан Гэрроу при полном параде и с прилизанными волосами выглядел даже почти ничего. Но все равно… Чак был лучше, роднее, ближе… Мы стояли с обоих сторон от жениха и невесты. Он — свидетель, как и обещал, я — подруга, как и было на самом деле.

Так близко и так далеко.

Кстати, Шарку, кажется, было как раз лень. Старшего Жан-Пьери нигде не было видно.

— Да, согласен.

Гупо при этом крякнул. Он даже натянул некое подобие пиджака на свою тельняшку. И заправил ту в штаны. Где-то ремень нашел.

— Согласна ли ты, Аврора Бореалис, взять Фаррела Вайда в законные мужья?

Голос Ро звучал звонко.

— Согласна. Отныне моя жизнь связана с тобой, Фаррел Вайд, твоя темная светлость. Умрешь ты — умру и я.

Зрители ахнули. Почти как третьего дня в Опере… Кажется, Ро слишком привычна играть роли. Если потребуется, она сыграет еще и еще, и кому нужно знать, что за спину она прячет дрожащие руки.

Фаррел в ответ улыбнулся и, взяв ее ладони в свои, посмотрел прямо в глаза.

— Ты будешь жить долго и счастливо, заря. Я сделаю для этого все, что в моих силах. И даже больше.

Матросы засвистели, кто-то даже подбросил в воздух шапку. Капитан Гэрроу поморщился и отошел со своего видного места, расстегивая ворот рубашки и ероша волосы.

— Объявляю вас мужем и женой, — громко прокричал он и сбежал вниз с мостика.

— Це-луй! Це-луй! — заорали на палубе.

Что он и сделал. Не слишком напоказ и не слишком искренне, но… все же, как следует, наверное.

Я была рада за них, но в то же время страшно смущена. Украдкой посмотрела на Чака. Тот безмятежно улыбался и даже хлопал в ладоши в такт публике.

Только улыбка у него была картонная. Смею надеяться, я знала, как он улыбается по-настоящему.

— Ты все отлично рассчитала, Ро, — шаркнул он ногой в поклоне, поймал ее отпущенные Фарром пальцы и поцеловал, глядя в глаза. — Теперь Шарк твоего мужа не обидит.

Отпустил пальцы, не обращая внимания на молчаливую ярость жениха, обернулся к команде и, поставив ладони рупором, весело прокричал:

— Долгих лет чете Вайд-Бореалис!

А потом обернулся ко мне:

— Тиль, пошли завтракать.

И протянул руку. Я смешалась. Я ведь подруга невесты, а я ничего не сказала, не сделала, не… Я повернулась к новобрачным, не представляя, что следует говорить для поздравлений. Мне не приходилось бывать на свадьбах.

— Вы… ведь идете на завтрак?

Ро спохватилась, покачнулась. Фарр ее поддержал. Как это трогательно. Но она заслужила.

— Я… так хочу спрятаться, — прошептала она так тихо, что услышали только мы двое. — Я на знаю… смогу ли.

— Еще немного, заря, — и теперь Фаррел поцеловал ее украдкой, но по-настоящему. Пусть и в щеку, пусть мимолетно. Но поцелуй — это нечто настолько личное, что это видеть можно только близким.

Я приобняла свою невесту-подругу за плечо, беспечно улыбаясь.

— Просто будь собой, Ро. Играть тебе ничего не нужно. Мы рядом.

И поцеловала ее в другую щеку.

Кастеллет, замерший на ступеньках и наблюдавший за нами, скривился. И легко сбежал вниз, уже не дожидаясь меня.

Вино пили почти молча. Я разглядела, что Седрик вырезал на столешнице перед свадьбой: розу ветров, родовой герб Жан-Пьери.

— А знаешь, — заговорщицки спросил по-прежнему до яда веселый Кастеллет, толкая меня под локоть — и я поняла, что он заметил, как я рассматриваю злосчастную розу, — что это не только родовой герб семьи Жан-Пьери, но и барда Сваля?

Да, нас усадили рядом, ни о чем не догадываясь. Но интерес ученого оказался сильнее разбитого сердца и растерянности его поведением вместе взятых.

— Откуда знаешь⁈

— Мы были с Ро в пещере Сваля. Он выдолбил этот знак на каменной стене вместо подписи, — пожал плечами Чак и потянулся за огромной сливой.

Они были в пещере Сваля⁈ Она правда существует⁈ А Ро мне не говорила…

Седрик Джарлет прервал коллективное молчание и наше тихое шушуканье, хлопнув ладонью по столу.

— Ро Бореалис, не думаешь ли, что пора сообщить нам секрет? Твою просьбу мы выполнили.

Аврора сидела все это время молча, едва ковыряя гроздь винограда с тарелки Фарра. На вопрос она вздрогнула, словно возвращаясь в реальность из собственных мыслей. Удар перехватил и ослабил Фарр, свирепо выпячивая нижнюю губу:

— Она теперь Аврора Вайд. И с подобными вопросами, Джарлет, тебе стоит обращаться ко мне.

— К тебе мы еще обратимся, поверь, — отбрил Седрик. — И не уверен, что тебе понравится. Итак, Ро?

Вайд усмехнулся и покачал головой. Прядь упала ему на лоб, и «старший братец» показался мне совсем уставшим.

— А совсем недавно ты ходил под моим началом и называл меня «командор». Как же меняются времена. Во-первых — сирены благосклоннее к молодоженам, как уже было сказано. Во-вторых — в прошлый раз Ро пересекала море Белого Шепота без защитной дощечки — ты, Джарлет, не заметил? И я мог наблюдать, ЧТО она для