«Персефона». Дорога в ад 2 - Кристиан Бэд

маловато будет. — У вас тринадцать минут с секундами! — отозвался он через паузу. — Успеете?

— Попробуем! — уже голосом ответил Рэм. И обернулся к Бо: — Ну чего там с ракетами? Откликаются? Как их не разнесло-то в войну? Или система эта тупая не среагировала сто лет назад на нападение с воздуха?

— Система не тупая, — пояснил Бо, продолжая работать. Голос его был спокойным и размеренным, а руки в эти же секунды совершали десятки операций. — Ей кто-то настройки все по сбивал. Она вообще не стреляла. Не сумела вступить в войну. Почти все ракеты на местах, мы тут с тобой целый флот расстрелять можем, не то, что две «иглы».

— Может, потому и колония уцелела? — предположил Рэм. — Их просто не заметили с воздуха? Система проспала войну, и по тюхлям не прилетело?

— Нет Рэмка, — покачал головой Бо. — Этот центр — не сам по себе. Его сети накрывают не только колонию, а ещё сотни квадратных километров. Думаю, это вредительство. Сеть кто-то отключил во время войны. Вывел из рабочего состояния, изгадив настройки.

— Двенадцать минут, — предупредил Рэм. — Может, ну его? Это явно какие-то пацифисты криворукие постарались.

— Успеем, — отрезал Бо. — С настойками я уже разобрался.

— А ты учёл, что тут шахты? Их надо открывать, ракеты выводить из хранилища и загружать в ствол шахты.

— Время реагирования — 11 минут 47 секунд, тут отмечено. Команда на расконсервацию уже пошла.

— Впритык.

— Ничего, парни уже в воздухе. Они встретят «иглы» на подлёте и дадут нам ещё пару минут, чтобы сориентироваться и навести ракеты. Цель подвижная, но сеть справится. Параметры будут выверяться по трём наборам координат. Смотри, всё работает!

На пульте одна за другой алым вспыхнули кнопки.

— Надо же, и вправду работает, — усмехнулся Рэм. — А система наведения исправна? Она видит сеть?

— Вроде, в порядке. Садись на чат, будешь командовать. Критическая зона поражения у ракет — до одной единицы. Твоё дело, отвести шлюпки в интервале от 40 до 22 секунд до подлёта ракеты, чтобы их не задело. Всё понял?

— Так точно! Сейчас сформирую и отправлю парням инструкции. Надо, наверное, и Линнервальда дополнительно предупредить…

— Хэдова бездна… — вырвалось у Бо. — У нас же люди внизу! А если их завалит обломками?

Эберхард

— Стоять! — Рао загородил Эберхарду дорогу.

Вений не смог бы догнать наследника, но Рао догнал и обогнал. А когда тот не остановился, повалил и выкрутил руку безо всякой жалости.

Грантс был сильней Эберхарда. И то, что он был худющий и ниже ростом — не играло решительно никакой роли.

— Пусти! — заорал Эберхард. Боли он в горячке не чувствовал и продолжал рваться. — Надо затащить дядю в убежище! Он, когда медитирует — вообще ничего не соображает, не видит и не слышит! Его же убьёт!

Рядом остановился запыхавшийся Вений и навис над парнями.

— Я его сам приведу, — сказал он. — А вы — бегите назад!

— Регент не поймёт сейчас слов или прикосновения чужака. — Лес материализовался в коридоре, словно его там только что нарисовали. — В состоянии транса он и убить может. Нечаянно.

— А что тогда делать? — растерялся Вений.

Насмотревшись на ужасы новой цивилизации, он поумерил пыл. Колонисты были странными. Непонятно вообще, куда они эволюционировали?

— Пойду я, — сказал Лес. — И Эберхард со мной. Я — понимаю, что ощущает в паутине регент, а Эберхарда он знает, и это поможет ему выйти из транса, если потребуется. А вы… — Лес обернулся к Вению. — Успокойте детей, они напуганы, а вы их знаете лучше. Уведите в самое безопасное помещение и ждите там. Мы справимся.

Вений обернулся. Девчонки выбежали из кухни и жались у дверей, жадно вслушиваясь в разговор. Снаружи всё грохотало, и им было страшно оставаться одним. Но и подойти девчонки тоже боялись.

— Надо их успокоить, — сказал Лес. — Всё будет хорошо, я слово даю.

— А что ты можешь сделать? — сердито нахмурился Вений.

— Я — истник, — пояснил Лес. — Моя жизнь на весах причинности тяжелее, чем ваши. В крайнем случае — я оттяну огонь на себя.

Вений посмотрел на него обалдело, но кивнул.

Рао отпустил Эберхарда. Тот вскочил и захромал к выходу, только сейчас ощутив боль в ноге и в руке.

Лес пошёл за ним, махнув Вению:

— Успокойте детей! Это лишний раздражитель. Он сейчас очень опасен. Нужно, чтобы было спокойно и тихо, тогда меньше шансов, что вас заденет.

Стаэр покивал и сказал Рао:

— Я тогда на кухню пойду. А ты — закрой за ними дверь поплотнее и тоже приходи. На склад — там двери потолще.

Эберхард первый выбрался наружу. В небе гремело и вспыхивало, но видно было плохо, и он не понимал, кто с кем сражается.

Линнервальд так и стоял у холма, и это Эберхарда не удивило. Медитирующий регент мог так и полдня простоять. А вот то, что десантная шлюпка исчезла — настораживало.

— Десантной нет, — сказал за спиной Лес, и Эберхард вздрогнул.

— Дело плохо да? — спросил он.

— Плохо, — отозвался Лес. — Наши подняли всё, что у них есть.

— А если?.. — начал Эберхард.

— Даже не думай, — отрезал Лес. — Сосредоточься на паутине. Причинность в моменты боя максимально пластична. Поставь себя против самого большого узла — или ты, или он. Всей своею жизнью, всею энергией, всею волей. Закрой глаза? Видишь узел?

Эберхард честно зажмурился. Ему даже увидеть линии удавалось не каждый раз.

Но тут наверху как-то особенно страшно грохнуло — и он с испугу потерялся в себе, повис в пустоте среди бездны и… сияющих алых нитей.

— Бояться глупо, — услышал он голос Леса. — Страх существует только во времени, а времени нет. Физически мы родились, живы и умерли сразу, в одном потоке. Есть только чудо сознания — как инструмент, которым Вселенная познаёт самоё себя. Сознание — наблюдает за твоим телом. И ты волен видеть его живым или мёртвым. А потому — смерти нет, пока ты сам её не увидишь. Дыши ровнее.

Эберхард задышал, постепенно успокаиваясь и вживаясь в дышащее кровью вселенских нитей ментальное пространство.

— А регент? — дёрнулось в нём последнее сомнение.

— Регент — истник. Пилоты сражаются в небе, а мы — сражаемся здесь. Было бы смешно тащить его тело под холм. Какая разница, где мы встали против огня, если огонь внутри нас?

Лес рассмеялся, и голос его утонул в той специфической тишине, когда сознание полностью погружается само в себя, как в источник.

Эберхард нырнул за ним следом и увидел узел, а потом и соощутил, что рядом — не только Лес. Тени чужих сознаний окружили его.

Парень не узнал