Огни над волнами - Андрей Александрович Васильев

спали, бодрствовали только несколько патрульных, которые, увидев мою бляху, не стали чинить мне преград, да еще несколько раненых где-то громко стонали. И то, может, во сне.

Впрочем, не спал еще Мартин, которого я увидел во дворе дома, отведенного под ночлег моим соученикам. Он сидел недалеко от крыльца на каком-то чурбачке, курил трубку и задумчиво смотрел на огонь небольшого костерка.

— Кто там? — встрепенулся он, заслышав скрип калитки, которую я отворил. — А?

В руке у него блеснула сталь кинжала.

— Свои, — хмуро ответил я. — Чего не спишь?

— Фон Рут? — удивился Мартин. — Ты чего здесь делаешь? И почему с конем? От принца своего сбежал?

— Можно и так сказать, — согласился с ним я. — И это не конь, это лошадка.

— Да какая разница. — Мартин подошел ко мне, заметил мертвеца и посерьезнел. — Наш?

Он цапнул голову Прима за волосы и заглянул ему в лицо.

— Ф-фух, — секундой позже выдохнул он. — Я уж подумал невесть что. Оп-па, а это что такое?

Он заметил бляху, такую же, как у меня и у него самого.

— Не наш. — Я сплюнул. — Но из наших в каком-то смысле.

— Это ты его? — уставился на меня Мартин, не дождался ответа и присвистнул: — Дела.

— Наставник где спит? — спросил я у него. — В какой комнате его искать?

— Чего его искать? — Мартин отпустил голову Прима. — По храпу определишь, с другими не спутаешь. Я вообще не понимаю, как там остальные спать умудряются. Гроза в мае тише грохочет.

— Мы все не без недостатков, — холодно произнес я. — Пойду будить.

— Погоди, — остановил меня он. — Может, не надо? Давай сейчас быстренько этого пузана за деревней закопаем, да и все. Никто ничего не видел, никто ничего не знает. На днях начнется атака на побережье, суета, круговерть, а после там такая резня будет, на которую можно списать все что угодно. В том числе и этого покойничка.

— Хорошо бы так сделать, — вздохнул я. — Мне самому нечто подобное в голову приходило. Но вот какая штука — свидетели есть. Те, кто видел все от начала до конца. Ну и потом, если магу вздумается узнать, что стало с его учеником, он это сделает. Тебе ли не знать?

— Есть такое, — подтвердил Мартин. — Ладно, тогда иди буди Ворона. Если что, я запомнил тебя молодым и красивым.

— Страшно, — пожаловался я ему. — Но надо.

— Уже не надо, — раздался с крыльца голос наставника, следом за ним послышалось журчание. — Фон Рут, ты что здесь делаешь? Я кому говорил по ночам не шляться? Погоди секунду, я сейчас дело важное закончу, а после мы с тобой пообщаемся. Обсудим, что такое мои указания и как их следует выполнять.

— Ему сейчас лучше, чем тебе. — Мартин ткнул пальцем в труп. — Спокойнее.

— А это что такое? — Ворон как раз приблизился к нам, подтягивая штаны, и сразу же заметил тело Прима. — Фон Рут, потрудись объяснить?

По-моему, он заволновался, подумав, как и Мартин, о том, что я привез кого-то из наших.

— Это кто? — На ладони наставника вспыхнул яркий шар, осветив лицо мертвеца. — Не наш. Стоп. Я знаю этого парня. Он же… Фон Рут!

Я отвел глаза в сторону.

— Боги, — неожиданно спокойно произнес Ворон, подняв лицо к небу, которое, как и всегда в последнее время, было затянуто тучами. — Вот скажите мне, что именно вы находите забавным? То, что я, маг, который много лет предпочитал одиночество всем земным радостям, стал наставником? Или то, что в ученики мне вы подобрали ораву самых безмозглых и бесполезных недорослей со всего континента? Или то, что эти самые недоросли, которых я зачем-то учу магии, рано или поздно угробят этот мир? А может, то, что я последние два года только и делаю, что исправляю их ошибки, причем всякий раз — новые? Что именно из этого вам кажется забавным, что вас так веселит? Боги, мое терпение кончается. Вам мало было Виталия? Я ведь буду еще хуже, чем он, и вы это знаете!

В небесах глухо рокотнуло, мы с Мартином переглянулись. Случайность? Хотелось бы верить, что да.

— Я не нарочно. — В горле пересохло, и мне стало трудно говорить. — Так получилось.

— Да что ты? — растроганно произнес Ворон, снял с моей головы шляпу и погладил по волосам. — Ах ты маленький. Что еще? Наверное, ты хочешь мне сказать, что так больше не будешь?

— Не буду, — выдавил из себя я. — Правда.

— Верю, что правда, — согласился со мной Ворон. — Чего тебе врать? Что ты мог сделать, ты уже сделал. Но если бы ты знал, в какую трудную ситуацию меня сейчас поставил.

— Понимаю. — Я захлопал глазами и посмотрел на тело Прима. — То есть знаю.

— Что? — Ворон тоже поглядел на него. — Это? Да нет. Я просто не могу выбрать способ, которым тебя сейчас убью.

Глава 22

Ну, что-то подобное я и ожидал услышать. Но, как ни странно, особого душевного трепета не испытал, как видно, всему есть предел. Устал бояться. Да и просто устал.

— Валяйте, — согласился я вполне искренне. — Какая разница — вы, Эвангелин или кто другой?

— Вот нахал. — Ворон всплеснул руками. — Что значит — «какая разница»? Я как-никак твой наставник, а мистресс Эвангелин тебе совершенно посторонний человек.

— То есть вы меня быстро убьете, а она — медленно? — предположил я. — Ну, тогда, конечно, разница есть.

— Я бы на твоем месте даже не надеялся на то, что она всего лишь захочет тебя убить, — уже без иронии в голосе сообщил мне Ворон, как видно, он понял, что мне все надоело до крайности. — Эвангелин — одна из лучших целительниц Рагеллона, ей иные венценосцы подарки обозами шлют, лишь бы она согласилась их врачевать. Да что там короли! Орден Истины — и тот ее оберегает. Они же тоже люди, а значит, болеют, как и все остальные. И жить хотят, причем как можно дольше.

Мы с Мартином переглянулись, не понимая, куда гнет