Земля несчастных. За чертой - Василий Грин

Суббота.

Пока в кафе аэропорта болтали с Пьером около часа, когда в здание ворвался взмыленный Никита Нардин.

- Привет, бродяга! Здравствуйте, Маша. Как долетели? - Медведь попутно кивнул и Пьеру.

- Отлично, без происшествий. Пьер оказался хорошим пилотом. Кстати, поможешь его пристроить на постой?

- Здесь в аэропорту гостиница, но если хочет погулять по городу, то могу подбросить до «Центральной». Там правда немного дороже.

- Давай.

Никита передвигался на весьма потрепанном на вид стареньком «ленд-ровере», кажется такие называют «третьей серии», когда они ещё не были DEFENDER, и в производственной программе не было других моделей. Видел этот, или похожий авто, на фотографиях в кабинете Никиты.

- Наследство. - Похлопал по крылу внедорожника с потертой краской капитан военной разведки. - От дяди Карима, помнишь рассказывал о нем.

- Помню. Ему сколько лет уже?

- Не знаю. Сколько себя помню он был всегда. Наверное, лет под сорок уже, но бегает исправно.

Пьера быстро устроили в местной гостинице на двое суток, попутно на ресепшен разжились местными сим-картами, чтобы оставаться на связи.

Уже темнело когда добрались до ППД. В этот раз контроль прошли без проблем, разве что везли нас до местной гостиницы снова в закрытом фургоне.

- Ужинать пойдете? - Поинтересовался Никита, когда мы выбрались наружу.

- Если немного, ты Маша что думаешь?

- Да, можно. Только переодеться.

Так или иначе через час мы сидели в «Афгане» и уплетали жареную картошку с грибами. Сегодня не гудели, а негромко делились новостями.

Через некоторое время появился Азат.

- Доброго вечера. Как добрались?

- Всё отлично, Азат. - Пожали руки. - Что за грязные намеки ты по телефону делал.

- Молодец, что уловил мой посыл. Будет важный разговор, для того тебя и выдернули.

- Сейчас?

- Нет. Послезавтра. Надеюсь можешь задержаться?

- Да. Только нужно пилота предупредить.

Пьер оказался на связи и не отказался задержаться, сообщил что найдет для себя полезные занятия в Демидовске.

- Всё в порядке. Задержусь без проблем.

Вечер в «Афгане» прошел спокойно, поболтали, рассказал Нардину про то как погиб Ведерников.

- Эх. - Вздохнул капитан разведки. - Андреича не любили, боялись. «Сверлом» называли, а он вон какой оказался. Вечная ему память.

Помянули, не чокаясь.

Воскресное утро выдалось немного прохладным, по местным меркам, ещё и ветерок. Хоронили Ведерникова на окраине местного военного кладбища, достаточно обширном, к слову. Хоронили, по понятным причинам, в закрытом гробу. Народа собралось не много, едва с пару десятков, из знакомых лиц увидел только Барабанова, а из женщин были только Маша и Наталья Васильевна из штаба. Причем мимо кладбища ходило достаточно много народа, и в какой-то момент мне стало досадно, что по большому счету всем наплевать на смерть этого человека.

Отцы-командиры сказали свои дежурные слова прощания и предоставили возможность всем желающим, которых не нашлось, даже Азат задумчиво переминался в стороне. Это и стало последней каплей, встал и подошел к небольшой трибуне.

- Граждане. Друзья. К большому моему сожалению, я недостаточно долго знал Евгения Андреевича, но мне выпала честь быть с ним рядом в последние минуты жизни.

Вдохнул поглубже и продолжил громче, краем глаза заметил, как остановились и прислушались некоторые прохожие.

- Сослуживцы Ведерникова не любили, даже боялись, так как его работа заключалась в том, чтобы найти самых опасных врагов, тех кто легко ударит в спину, подло, исподтишка. Он искал, и наверняка находил. Да - это грязная и неприятная работа была его долгом, долгом который он с честью выполнял. Работа, которая отняла у него друзей и даже близких, отдав себя ради общественного блага, он пожертвовал собой. И в последнем бою, он прикрыл своей грудью не только жизни своих подопечных, но и благополучие всего Протектората. Это был бой, которого он мог избежать, мог вообще ничего не делать, но он пошел на этот шаг, рискнул и в итоге победил в неравном бою. Да, он победил ценой своей жизни!

Вокруг повисла такая тугая тишина, что казалось пропали все звуки, а я продолжал.

- Всё что сейчас хочу сказать это то, чтобы вы помнили этого человека добрыми словами - он это заслужил! Настоящий Русский Офицер.

Подошел Барабанов, молча кивнул и похлопал по плечу.

- Ну ты, блин, выдал… - Азат опрокинул стопку беленькой и поморщился.

- Азат, а что не так? - И тоже приложился к рюмашке, водка обожгла и расплылась теплом.

- Да всё так. Молодец. Я так же всё время считал, но не решался признаться себе в этом. Сказать в защиту Жени эти слова.

Поминки проходили в гарнизонной столовой и народа тут заметно прибавилось, при чем многие зашли после того, как услышали моё прощальное обращение. Я же проводил время в компании татарина и Медведя, поминали погибшего контрразведчика. Машу выловила Наталья Васильевна и о чем-то с ней беседовала в дальнем углу.

После поминок Нардин вывез нас в жилой сектор и предложил прогуляться по военному городку, так как времени до вечера было ещё полно.

Жилая застройка ППД никаким образом не напоминала ее воинскую часть. Аккуратные домики с газонами за декоративным невысоким штакетником, навесы и гаражи для автомобилей. На перекрестках, обозначающих кварталы размещались кафе, ресторанчики, парикмахерские. Этакая «одноэтажная Америка» в лучшем её проявлении. И дети, очень много детей и мамочек с колясками.

Жизнь била тут ключом и на какой-то момент мне стало так тепло на душе. Вокруг жизнерадостные лица, детский смех, родная речь и благоустроенная жизнь, все это так сильно контрастировало с шумным и довольно грязным Порто-Франко, что захотелось остаться тут.

- Нравится? - Спросила Маша, которая последние дни по большей части молчала.

- Очень. Не думал, что тут так, не с той стороны увидел изначально. Помнишь наши первые впечатления?

- Помню конечно, и согласна с тобой. Здесь мне тоже нравится, как думаешь, тут можно остаться?

- Нет.

- Почему?

- Это для русских военных. А я ни разу не боец, толку от меня тут? Да и свой путь уже выбрал, много людей которые в меня поверили, не имею права их подвести, ты же понимаешь.