"Война двух королев - Третий Рим". Компиляция. Книги 1-18 - Дмитрий Чайка

Сотни людей вокруг гудели, словно рой шершней, наливаясь тяжелой, свинцовой злостью. Император Василий, да будет благословенно его имя, ушел воевать с арабами, но зачем-то оставил две полных тысячи для защиты города. А от кого его, спрашивается, нужно защищать? До мест, где идет война — дней десять пути. С запада столицу прикрывает префект Киренаики и царь Гарамы, окопавшийся в самом центре ливийских земель. А что делают солдаты, когда попадают в беззащитный город, да еще и на другом краю землю? Правильно. Они начинают безобразничать, чувствуя свою безнаказанность. Да и кого им бояться? Три сотни городских стражников из выслуживших срок воинов были им на один зуб. Александрия, измученная бесчинствами солдатни, закипала. Тут уже отвыкли от подобного безобразия. Август Святослав карал за такое без пощады. Впрочем, у этих бесчинств обнаружилась некоторая система, о чем и догадался Коста, слушая людей на рынках и в харчевнях. Слушал, пока это еще было возможно, потому что торговле в городе грозил коллапс. Солдаты грабили лавки. Они грабили караваны с едой, которые приходили сюда, а потому поток товаров грозил иссякнуть вовсе, и уже очень скоро.

— На пришлую солдатню никакой управы нет! — какой-то торговец потрясал кулаками, собрав вокруг себя кучку народа. — Они вчера почтенного купца Евтихия огнем пытали, чтобы вызнать, куда тот свои деньги дел! Да что же это делается, люди добрые!

— Проклятье! — прошипел про себя Коста и развернулся в сторону дворца. — Плохо дело! Совсем плохо!

Он толкался, не слушая брань и крики. У него не было времени на такие мелочи. Его озарила вдруг страшная догадка, и именно ее он нес во дворец, самому сиятельному логофету Стефану. Если он прав, то семью государя ждет беда. И случится это совсем скоро. Ведь гневную речь про очередного купца, которого взял на пытку какой-нибудь сотник, Коста слышал за сегодня уже трижды. А это означало только одно. За золотом, лежащим во дворце, скоро придут. Сначала попросят отдать добром, а потом и просить не станут, воспользуются численным перевесом и возьмут жилище императора штурмом. Денег там лежит столько, что даже святой соблазнится, не то, что безродный вояка. Дело верное. На допросе присутствует несколько человек, и они молчать не станут. Не сегодня завтра тысячи наемников-горцев узнают, где лежат горы золота. Неужели какая-то там клятва удержит их от соблазна? Да ни за что! В этом у пана полковника не было ни малейших сомнений. Он вошел во дворец через вход для прислуги и кивнул стражнику, который приветствовал его в ответ. Хорутанин знал о его должности и звании, и изрядно побаивался этого невзрачного с виду грека. Коста ворвался в кабинет великого логофета и склонился в поклоне.

— У нас неприятности, сиятельный, — заявил он. — Воины пытают купцов, чтобы вызнать, где их деньги. Как вы понимаете, они уже это узнали и вот-вот устроят бунт. Там армяне, исавры, готы, даны, словене из Греции и прочая шваль. Они вот-вот разобьют склады с вином, и тогда в городе станет жарко.

— Ах, бедный я бедный, — вздохнул Стефан, который понял все и сразу. Он открыл шкаф, откуда достал кольчугу, шлем и братиславской работы арбалет. Коста даже растерялся от изумления.

— Сиятельный, вы что, собираетесь биться? — только и вымолвил он. — Но вы же… — тут он благоразумно замолчал, не упоминая про отсутствие признаков мужественности у дяди императора.

— А ты считаешь, что вот это, — Стефан показал на побелевший шрам от стрелы, пересекший его щеку, — мне сделала любимая кошка? Я воевал с самим Халидом ибн аль-Валидом против персов и получил добычу как лучший из воинов. Триста драхм! Десять верблюдов за один бой! Я сразил восьмерых в первом же сражении. Вот из этого арбалета!

— Я всегда думал, что это сказки! — честно признался ошеломленный Коста. — Я останусь в городе, сиятельный, у меня есть кое-какие мысли.

— Я послал гонца к наместнику Фиваиды, — сказал Стефан. — Он уже поднимает ветеранский легион и ведет его к городу. А ты делай то, чему тебя учили, боярин Константин. За нас не волнуйся. Этот дворец еще удивит всех. Я смеялся, когда мой старший брат приказал переделать его проект. А вот теперь мне совсем несмешно. Я благословляю память покойного императора. Он видел куда дальше, чем мы.

— Да, но только всё это дерьмо он предусмотреть не смог, — горько усмехнулся Коста.

— Не будь так уверен, — покачал головой Стефан. — Неужели ты думаешь, что он был настолько наивен и не знал, на что способны его жены и дети? Борьба за власть после смерти великого правителя — дело обычное. Мой брат не стал губить своих сыновей, как это сделал Хлотарь I или Хильперик. Он был благородным человеком. Все, иди, полковник, исполняй свой долг. А я буду исполнять свой.

Десяток сотрудников александрийского Тайного приказа рассыпались по улицам города, получив указания от Косты. У того созрел небольшой план, но в нем зияла дыра, в которую мог проплыть огненосный дромон: ветеранский легион еще только-только собирается, а пьяная солдатня уже буянит на улицах, призывая взять золото из дворца. Боярин Евгений, он же Шишка, насколько помнил Коста, утихомирить своих воинов даже не пытался. Напротив, командиры тагм и сотники ходили по улицам как ни в чем не бывало.

— Проклятье! — простонал Коста. — Какой же я дурак! Да ведь так и было задумано! Он же обвел нас вокруг пальца! Владимир только притворяется недалеким солдафоном, он же сразу обо всем догадался! Император хочет ограбить нас, а потом свалить все на взбунтовавшихся наемников! Их даже могут перебить, чтобы доказать, что он тут ни при чем! Только будет поздно. Город обчистят до нитки, а наш государь еще и останется должен купцам, которые доверили ему свои деньги! Это же просто беда! Это разорение! Господи боже, помоги нам!

* * *

Три сотни городской стражи и сотня хорутанских гвардейцев растворились в огромном дворце, словно щепотка соли в горячей воде. Жилище императора занимало целый квартал и имело десятки покоев и несколько входов. Выстроить оборону будет непросто. Уж это командир хорутанской стражи Хотен Берсенев знал отлично. Он из второго поколения гвардейцев, еще его отец голову сложил от руки предателя, защищая семью государя.

— Второй десяток — на главный вход встанете, — скомандовал он. — И сотня городской стражи с вами. Тут самая