Сергей Кусков - Золотая планета

— Проспал? — раздался тихий голосок Гортензии. Эта, кажется, чувствует себя лучше, похмельем не мается — голосок просто сонный. Наверное, большой опыт возлияний, принцесса все-таки!

— Немного. Не бери в голову, — отмахнулся я.

Закрыл глаза, сделал несколько упражнений на концентрацию. Вроде помогло — почувствовал себя легче.

Девушка тоже согнала с себя сон. Легла на бок, подперев голову рукою, внимательно рассматривая мои действия.

— Что? — улыбнулся я ей.

— Спросить хотела, — покачала она головой. — Я многое понимаю, но некоторые вещи выбиваются из картины.

— И о чем речь?

— Как ее зовут?

Моя бровь недоуменно выгнулась.

— Как зовут ту девушку, ради которой ты хочешь хорошо танцевать? Это не Фрейя, для Фрейи ты танцуешь более чем великолепно. Тогда кто?

Я издал обреченный вздох, поднялся. Командным голосом приказал:

— Так, я в душ — надо прийти в себя. Ты же за это время активируй все имеющиеся средства подавления сигналов — и ваши, и наши. Тогда и поговорим. Не хочу, чтобы о нашей беседе кто-либо узнал, особенно представители имперской разведки.

— Хуан, я… — подалась она вперед, но я протестующе поднял руку.

— Ни слова. Я сказал — ты услышала. Все, я в душ, не подсматриваю и не подглядываю. Действуй!

Распахнул занавесь, вскочил с кровати и быстрым уверенным шагом отправился на процедуру, от которой мозг с утра прочищается, а тело заряжается бодростью. И мозг, и бодрость мне понадобятся — Гортензия не исключение, а яркий пример правила. Любое неосторожное слово в разговоре будет иметь последствия.

Одеваться мы не стали. Я не посчитал нужным ввиду того, что после беседы собирался задержаться (не облысеет Мишель, подождет); ее же нагота вообще не смущала. Будто это она с Венеры, а не я. Ну что ж. Сели друг напротив друга на диваны на кухне, Гортензия, на правах хозяйки, разлила в бокалы остатки ночного вина.

— Я вся во внимании, — расплылась она в улыбке.

— Ее зовут Изабелла, — пригубил я волшебный напиток — у Паулы хороший вкус в винах, принимая максимально удобную позу для неторопливой беседы. Собеседница кивнула.

— Кто она? Дочь главы какого-то важного клана? Какого?

— Клана Веласкес, — не моргнул я глазом. — Сестра Фрейи.

Вот тут от показного равнодушия собеседницы не осталось и следа. Возможно, в глубине души она боролась с эмоциями, и на лице даже проступили отголоски этой борьбы, но стали лишь фоном общего ошарашенного выражения.

— Когда ты успеваешь, Чико? — Задумчиво покачала она головой. — Лея тебя не убила?

— Как видишь, — развел я руками. — И еще, не называй меня "Чико". Ты тоже не ангел, а это профессионально-корпоративное.

Гортензия кивнула — с аргументом согласилась.

— Меня в корпус взяли из-за Изабеллы, — перешел я на откровенности. — Идея попробовать с Фрейей появилась позже. Ты точно все глушилки включила? — нахмурился я. — Эта зараза мне уже подбрасывала "жучки", не хотелось бы, чтоб она услышала лишнее.

Ее императорское высочество выдавила улыбку заправского астероида, на который несется хоть и гордый, но очень маленький кораблик с намерением его сдвинуть с орбиты.

— Фрейя — не услышит. Хотя за крестную отвечать не возьмусь.

Я кивнул. Достаточно, на большее и не рассчитывал. Глупо на Венере пытаться скрыть что-то от спецуры Веласкесов. Нет, такое сделать можно, но для того, чтобы прогнозировать, перехватят они беседу, или нет, надо быть специалистом по прослушке очень высокого уровня, коий нам даже не снился.

— План с Фрейей родился позднее, — продолжил я, — и, как видишь, четко выполняется. Потому тебе настоятельно не советую лезть ко мне с любовью-морковью. Паула не улетела на Землю только потому, что я ее отшил, и ее решение уйти вчера было на самом деле мудрым. Ты ведь именно такое задание получила на Земле, залезть ко мне в постель? — криво усмехнулся я.

Нет, Гортензия хреновый разведчик. Все, что угодно можно по лицу прочитать. Вспыхнула, как водород на катализаторе.

— Хуан, я…

— Так, давай начистоту, — я вновь пресек. — Если хочешь работать со мной и получать откровенные ответы — плати откровенностью взамен. Я более чем уверен, что Лея в курсе всех подробностей, так что ты ничем не рискуешь.

— Ты не Лея, — пробурчала она. Но задумалась, и, все же, решилась.

— Нет, не залезть в постель. Стать твоей девушкой. Постоянной.

Я недоуменно нахмурил брови.

— Зачем? Смысл?

— Не знаю. — Она грустно вздохнула. — Исполнитель не задает вопросов, он просто выполняет приказ. А мой приказ — вскружить тебе голову, стать смыслом жизни. Про сестер Веласкес нигде не упоминалась, даже как про осложняющий работу фактор.

— Хотя просчитать такое — плевое дело… — Я задумался. — Неужели твой отец уверен, что Лея не вышлет тебя с планеты, если перейдешь ей дорогу?

Гортензия вновь пожала плечами.

— Хотя с другой стороны, а кто еще? — продолжал рассуждать я. — Ты хотя бы ее крестница. Любой иной кандидат обречен, даже не начав работать.

Мне вдруг вспомнился дон Козлов и Камилла. Агент влияния, находящийся у всех на виду. Все свято уверены, что держат руку на пульсе, что все контролируют…

…И что из этого вышло. Нет, император не дурак. Ставка с Гортензией может сработать. В определенный момент, при определенных граничных условиях, но без нее он не получит и этого. Что ж, примем, что ход не так уж и глуп, как кажется на первый взгляд.

— Как Лея тебя пустила? — Кажется, я непроизвольно скривился. — О чем-то спрашивала?

Лицо сеньориты принцессы скривилось, будто лимончик съела.

— Предупредила, что малейшее подтверждение того, что я работаю против Венеры, и стану не въездной до конца жизни. Те, кто платит злом на добро не стоят ее внимания.

Что ж, и это логично. Есть еще одно "но", но о нем позже.

— У тебя раньше были задания? С чем сравнивать есть?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Нет. Я только прошла подготовку.

Тяжелый вздох, и:

— …Вся моя подготовка ерунда, Хуан! — вдруг взорвалась она. — Только для галочки! Мне не доверяют и доверять не будут! Я не знаю ни связных, ни координаторов, ни путей сброса нужной информации, кроме официальной диппочты. Я в вакууме! Агенты так не работают. Все это задание — липа, фиговый листок.

— Сама что по этому поводу думаешь? — непроизвольно улыбнулся я. — Для чего все это?

— Возможно, отец хочет тебя перевербовать. Дождаться, пока венерианские Веласкесы сделают ошибку и перехватить тебя, предложив работу на Земле. Не знаю, Хуан. Я не вижу логики.