Габриэль. Том второй - Тимур Шакиржанович Касымов

- Нет, подожди, - шепнул тот.

- Ты хоть знаешь, как дерутся одержимые? – нахмурился Китер на Томми. – Думаешь, Вивер зря на него надеется?

- Да червяк же, - ответил великан.

- Это для меня он червяк. А для тебя последним соперником будет.

- Не стоит, Томми, - замотал головой Рукус. – Я видел одержимых в бою. Берём парня и поехали.

- Ну уж нет! – ударил топором в землю огр. – Он назвал меня жирной задницей, сказал, что оторвёт башку! Да он…

- Он извинится, - проговорил красноклановец и грозно посмотрел на вампира: - От души извинится и подарит что-нибудь ценное. Например, свой ниирский меч. В общем, с вас парнишка и меч, - сказал он нашему моркуту. – И давайте быстрее. Мне уже надоело болтать.

- Мы и на парнишку то не согласились, а ты уже меч добавил, - усмехнулся Вивер. – Теперь точно ничего не выйдет.

- Ах ты упрямец! Ты бы хоть спросил у своих. Я же вижу, что они не хотят умирать. Правда, гном?

- Правда, - ответил тот. По лицу Китера стала расползаться улыбка. – Но Дилиона не отдам.

Улыбка остановила расползание и длинное лицо снова стало серьёзным.

- А ты? – обратилось это серьёзное лицо к Дариэль.

- Не отдам Дилиона, - прозвучал ответ.

- Дурачьё! – воскликнул красноклановец, добавил к своему серьёзному лицу недовольные черты и медленно-торжественно произнёс: - В капусту их.

В следующее мгновение он очутился возле Вивера, и их кинжалы приветствовали друг друга громким лязгом. Дилион поднял посох и накрыл себя с друзьями защитным прозрачно-фиолетовым куполом. И очень вовремя – яркий белый шар, запущенный Рукусом в Дариэль, потряс свод купола вместо неё. Маг, гном и эльфийка быстро заработали ножками, удаляясь на безопасное расстояние под оберегающим их зонтиком. Последняя выпустила стрелу в огра, который двинулся вперёд с занесённым топором (купол работал по принципу: всех выпускать, никого не впускать).

Барук с орком пониже…

То, что никто из друзей не назвал второго орка по имени, и никто из наших не удосужился спросить, как его зовут, не даёт мне права постоянно задевать его размеры и рост. Я знаю его имя – Ваука, - и впредь буду пользоваться им, поминая размеры и рост, как минимум в два раза реже.

Барук с Ваукой – первый с мечом, второй с топором (оба оружия были двуручными даже для орков), - кинулись на Вивера и проводили недоумёнными взглядами вылетевших из свары Китера с Габриэлем. Томми замахнулся топором, с которым мог подрабатывать на демонтаже каменных стен и башен, сделал шаг в сторону оскорбившего его задницу «червяка», сморщился от больно уколовшей его в шею стрелы Дариэль и потерял свою цель из виду. Стрела Витрая «пронзила» то место, где стоял вампир, за четверть секунды до приземления туда Вэса.

Фуф! Столько движений, эмоций, успехов и неудач за пару тиканий тончайшей стрелки часов! И это ещё не всё. Резко зашевелившиеся «холмики» живой плоти привели в движение «горы». Скакуны «Крупной команды» бросились в бой, не до конца уверенные в том, кого именно хотят порвать. Их привязанные к деревьям коллеги зарычали, заскулили и зашипели, натянув цепи в сторону начавшейся заварухи.

А Китер с Габриэлем? Куда они вылетели? Куда слиняли от огроменного топора, длиннющей стрелы, острых, как бритва, когтей и кинжалов Вивера? И главное: почему? Почему решили полетать в такой ответственный момент? Сторонний наблюдатель… Нет, лучше так: сторонний наблюдатель, обозревающий поле боя сверху… Или даже: сторонний наблюдатель, обозревающий поле боя сверху в замедленном времени и специально следящий за Габриэлем и моркутами, увидел бы, как вампир снёс Китера мощным ударом кулака в грудь, прыгнул за ним, догнал в полёте (они вылетели из свары по диагонали и оказались справа сзади от бегущих в бой скакунов), получил кинжалом в шею и был отброшен мощной волной, вырвавшейся из ладошки противника.

- Кем ты одержим? – спросил его красноклановец, вскочив на ноги.

Он держался за грудь, шатался, хрипел и с удивлением осматривал шею противника, на которой не осталось ни следа после сильного удара ниирским клинком.

- Смертью, - улыбнулся землянин, благополучно приземлившийся после волны и ни капельки не пострадавший от неё.

Он повернулся к вражеским скакунам и поднял руки. Широкий голубой поток вырвался из них, обдав и полностью поглотив пять больших и одного огромного зверей.

- Вампир-лорд! – с хрипом вырвалось у Китера. – Но как? Откуда? Почему я не чувствую твою силу?

- Это поправимо, - вытащил меч Габриэль и пронёсся мимо него.

Кинжалы длиннолицего были вовремя подняты на защиту его шеи, но сил удерживающих их рук не хватило на то, чтобы сдержать мощь несущегося лезвия. Последнее наклонило их, соскользнуло и снесло голову великого воина.

- Надеюсь, почувствовал, - произнёс вампир.

Воспользовавшись замешательством врагов - те были поражены ледяным перформансом Габриэля, превратившим их скакунов в голубые статуи, - Вивер вскрыл шею Рукусу и воткнул кинжал в череп Витраю, Дариэль всадила ещё две стрелы в шею огра, Дилион снял защиту и обстрелял огненными шарами Вауку, а нетерпеливый Рогнар подбежал к Баруку и скрестил свой топор с его мечом. Моркуту с эльфийкой эти атаки ничего не стоили, а их друзья поплатились кровью. Маг - меньшей: опалённый шарами противник метнул в него увесистый нож и почти насквозь пробил плечо, гном – большей: орк проткнул его пузо острием своего клинка.

- Китер! Он убил Китера! – закричал Ваука, показывая на обезглавленное тело моркута.

Оно ещё стояло на ногах. Взгляды присутствующих проводили его до мягкой и не громкой встречи с землёй. У Барука отвисла челюсть, Томми выронил и тут же подобрал топор, Вэс бросился наутёк.

- Лови его! - крикнул вампиру монах. – Не упусти!

- Не уйдёт, - кинулся в погоню за питомцем тот. – И незачем так орать.

- Всё? Приехали? - повернулся Вивер к трём обескураженным, выпучившим глаза и разинувшим рты соперникам.

Вместе с ними были бы обескуражены все, кто поставил бы на их победу. Особенно те, кто подумали, осмотрелись вокруг, заметили питомца и увеличили ставку в несколько раз.

Рогнар замычал от боли, плюхнулся на землю и приложился к бутылочке с целебным зельем.

- Рогнар! – закричала Дариэль и подбежала к нему.

- Давно мне не протыкали пузо, -