S-T-I-K-S. Сапфир - Игорь Витте

только эта дура, так как ребёнок уже мёртв. Да и будь он жив, его, скорее всего, пришлось бы упокоить, ведь вынести маленький голодный и орущий комочек за границу Пекла было просто нереально! Он готов был оставить всё как есть и пусть Улей или судьба сами решают, кому жить, а кому умирать. А зверь, оскалившись и почуяв кровь, готов был убить всех. И самое страшное, что с точки зрения морали и гуманизма зверь был прав. Убить заряженных, пока они не обратились и не пополнили армию тварей, гуманнее не по отношению к ним, а по отношению к тем иммунным, кого они могут потом лишить жизни. А убить иммунную, не имеющую шанса выбраться из этого ада, вдвойне гуманно, ведь так он её избавляет от массы страданий и ужасов, которые её ожидают в скором времени. Кстати, о времени! Скиталец расширил зону охвата эмпатии и купола. Где-то далеко на юге к кластеру приближались несколько стай, охватывая его полукольцом. Ещё минут двадцать – и твари ворвутся на окраины кластера.

«Что же делать? Как поступить?» – спрашивал какой-то третий арбитр, словно судья, возникший в поединке с самим собой. Зверь по всем параметрам брал верх, и Скиталец уже, поддавшись порыву, направлялся к скорой, но арбитр вновь задавал вопрос, и он останавливался. Так могло продолжаться долго, но приближающаяся орда тварей не давала больше времени на размышления. Скиталец повернулся и с каменным лицом двинулся к скорой.

Глава 25 – Пассажиры

– Что ты с ними сделал? – Драгорн тихо подошёл со спины, но эмпатия и купол не позволяли никому приблизиться к Скитальцу незамеченным.

– Убил! – глухо ответил Скиталец, поворачиваясь к нему и чувствуя, как в парне растёт ненависть к нему.

– Зачем ты лишил их жизни? – в руке нолда блеснул нож, который они недавно откопали.

– Так! Стоять, Серко! – резким тоном осадил его Скиталец. – Они всё равно не жильцы!

По спине ударило что-то маленькое и лёгкое, и в то же время раздалось:

– Merde! Salaud! Enculé! Какого чёрта? Зачем ты их убил?

Эмоции взбалмошной блондинки хлестали через край, и она продолжала колошматить по спине Скитальца кулачками. Скиталец резко развернулся и, перехватив тонкую девичью руку, прижал врачиху к себе, лишая её простора для манёвров. Она подёргалась немного, зажатая как в тисках, и, уткнувшись Скитальцу в плечо, разрыдалась. Он не дал ей нарыдаться вдоволь и, проведя пару раз по всё ещё пахнущим шампунем волосам, отстранил девушку от себя.

– Слушайте внимательно и запоминайте! Вы оба новички, так что для вас всё сейчас в новинку! Тебе особенно, – обратился он к нолду. – Сюда ломится огромная стая тварей! Через две минуты они ворвутся с нескольких сторон в кластер, и здесь начнётся настоящий ад. Те твари, что гнались за тобой, – котята по сравнению с теми, что придут.

– Что за кластер, и кто такие твари? – вставила вопрос блондинка.

– Я всё расскажу, но позже. Сейчас нам нужно выиграть время. Оставайтесь за моей спиной и ни в коем случае не заходите с боков и спереди!

Скиталец повернулся в сторону орды и активировал зов в переднем секторе. Наверное, он перестарался с мощностью, потому что, когда он повернулся к Драгорну и врачихе, у нолда был очень удивлённый взгляд. Драгорн сам не понимал, как, но он увидел, что от Скитальца сектором в сто восемьдесят градусов разошлось нечто… Он не понимал и не мог описать всё, что увидел. Это было похоже на какую-то воздушную волну, которую можно наблюдать при взрывах, но там это просто фронт высокого давления, а здесь было ощущение, что воздух, уплотняясь во фронте волны, так и оставался ощутимо сжатым и плотным. Он неестественно дрожал, и было ощущение, что его можно взять и разрезать рекаром. В какой-то момент ему даже показалось, что он слышит странный низкий звук, напоминающий гул.

– Это что? – тихо спросил он, с опаской смотря на Скитальца.

– Долго объяснять, потом всё расскажу. Собирайте вещи и идём… Хотя нет, давайте все в машину.

– Это их задержит? – не унимался Драгорн. Скиталец чувствовал его страх.

– Ненадолго. Но нам времени хватит. Они сейчас остановятся и с полчаса будут сомневаться – всё-таки для них это единственная опасность в Улье, – а потом всё-таки решатся. Но будут продвигаться очень осторожно и медленно. Не переживай, я их близко не подпущу, – сказал Скиталец, забираясь на место водителя в скорой. – Не стой! Хватай белобрысую и в стойло её!

– Кого? – не понял Драгорн.

– Ах да! – ухмыльнулся Скиталец. – Вечно забываю, что ты ещё не понимаешь наших оборотов. Забирай эту зарёванную блондинку и забирайтесь в салон!

Он кивнул в сторону так и стоящей в прострации врачихи, попутно отметив про себя, что деваха всё-таки хороша собой, и, вспомнив ощущение от её упругой груди, прижимавшейся к его телу, пока блондинка рыдала ему в плечо, хмыкнул, покачал головой и закрыл дверь. Перед глазами вдруг всплыл образ Рины, улыбающейся и смотрящей на него с лёгким укором. Скиталец застыл, пытаясь не потерять, не спугнуть этот призрачный образ. Он смотрел в её карие, миндалевидные глаза и пытался запомнить, оставить в себе их теплоту и нежность. Образ вдруг растворился, как мираж в пустыне, и Скиталец, мотнув головой, словно сбрасывая наваждение, тихо произнёс:

– Надеюсь, с тобой всё нормально, милая!

– Ты о чём? – послышался сбоку голос нолда, а на плечо вскарабкался Джек, всё это время просидевший в рюкзаке.

– Да так! Воспоминания! – отмахнулся Скиталец, заводя двигатель и обращаясь уже к Джеку, продолжил: – Ну а ты где был? Проспал всё!

Позади, в перегородке, сдвинулось стекло, и из салона послышался удивлённый голос блондинки:

– Ой! Макака!

Джек дёрнулся, как будто ему нанесли смертельную обиду, что подтвердила эмпатия Скитальца, ощерился, показывая внушительные клыки, и, перепрыгнув на приборную панель, демонстративно выставил в сторону блондинки задницу.

«Ладно, ты, не обижайся на неё! Видишь, она блондинка!» – послал Скиталец мысленно просьбу обезьяну.

Джек, словно услышав, повернулся к Скитальцу с выражением морды, будто говорил: «Ну а что она…», и, усевшись на панель, начал наблюдать за редкими пешеходами.

Вообще, отсутствие обеспокоенных, взбудораженных происходящим людей было странным. Особенно с учётом того факта, что, как помнил Скиталец, здесь население в основном было арабским. Тут постоянно происходил какой-то движняк, молодёжные тусовки, сборища и прочее. Сейчас же район был практически пуст, хотя купол и эмпатия показывали наличие живых в домах. Лишь редкие прохожие иногда попадались по пути, тревожными взглядами провожая скорую помощь. Скиталец вёл машину осторожно, плавно набирая