Фантастика 2024-158 - Андрей Третьяков

На самом деле, я уже всё решил и даже видел, что идея сработает.

— Не такая и большая, — явно загордился мужчина. — Полковник. Теоретически я могу вызвать вас повесткой, срочной. Как свидетеля по какому-либо вопросу. Надо просто дело подобрать незначительное и важное одновременно.

— А может, подойдёт моё участие в закрытии прорыва на Арбате на позапрошлой неделе?

— Вы были там? Хм, это в корне меняет дело! Сообщите мне дату аудиенции, и я вызову вас туда телеграммой. Заблаговременно.

Я поблагодарил статного мужчину, он продиктовал номер для связи, и мы вернулись в столовую. Там ничего не изменилось, шёл вялый разговор, который в основном поддерживал лишь Семён.

При моём появлении девушки ожили. Заметив это, мужчина засобирался и вскоре покинул нас. Посидев с ними минут пятнадцать и поиграв в пинг-понг словами, извинился и сообщил, что мне снова надо ненадолго их покинуть.

Я вспомнил, что уже давным-давно хотел поговорить с Амандой. Найдя старушку на кухне, подошёл к ней и спросил, может ли отвлечься на несколько минут, на что та с видимым удовольствием согласилась. В последнее время я мало уделяю ей внимания, а это нехорошо. Аманда — единственный в мире человек, который знает про меня, и всё равно любит. Как и я её.

Собственноручно взяв поднос, поставил на него чайник с чаем, пару чашек и какие-то пироженки, и мы прошли в кабинет. Я налил старушке чаю, пододвинув лакомства.

— Чегой-то ты какой заботливый? — удивилась она. — А я уж, грешным делом, подумала, что ты про меня совсем забыл.

— Прости, милая, — покаялся я. — Совсем закрутился, столько навалилось. Я исправлюсь, честно!

— Да ладно, будет тебе. Разве ж я не понимаю, что ли? — улыбнулась она. — Что хотел-то? Не просто так ведь старую вниманием балуешь?

— Ну, изначально да, поговорить хотел. Вопрос у меня важный.

Я минуту помолчал, попивая чай, и продолжил.

— В последнее время осознавать начал, что моими поступками и мыслями руковожу не всегда, точнее, не только я. Мой предшественник иногда заставляет принимать решения, непонятные мне самому, задним числом. Что чертовски мешает жить. То я — это я, а то какой-то слюнтявый тюфяк на розовом пони. Главное — не вижу разницы, понимаешь? В итоге сделаю что-нибудь, сотворю и наутро просто испанский стыд испытываю.

— Так это, оно так и должно быть. К тебе Андрюшкина память переходит, а синапсы и прочая заумь в мозге — штука неоднозначная. В нейронных связях перемешивается не только информация как таковая, но и взгляды на жизнь, и варианты реакций, и принятие решений. Так что готовься с этим жить месяца три точно! Потом ток начнёшь отделять одно от другого.

— Да я же за это время столько накосячу, что всю жизнь потом разгребать буду! — возмутился я. — Неужели нельзя что-то с этим сделать? Как-то отменить или ускорить сильно?

— К сожалению, нет. Во всяком случае, я о таком не знаю, но у меня есть идея. Я бы на твоём месте открылась дриаде. Она преданна тебе и тайну твою не выдаст.

— Она уже в курсе, — улыбаюсь я. — Сама как-то определила. И что дальше?

— Спроси у неё. Магия тела вельми сильна в ней, и отлична она от нашей. Возможно, есть у дриады способ!

— Хм, а ведь твоя правда! — я почесал затылок. — Ведь всё перед носом! Я уже говорил, что отупел? Спасибо, родная! Ты гений!

Я обнял бабку и закружил по комнате тощее тельце.

— Отпусти, олух! Аж голова кругом пошла, нельзя так со старой! — прикрикнула она, но было видно, что не сердится.

— Ещё вопрос: что ты думаешь о Надежде?

— Да не понравится тебе то, что я думаю, сам решай. Хотя не сейчас, а когда совсем собой станешь.

— Ну, а всё-таки? — теперь мне стало действительно интересно.

— Славная она девочка, очень хорошая, — хлюпнула носом Аманда. — Только с семьёй ей не повезло. Она же старшая, а отец её — тот ещё козёл, мальчишку хотел первенцем, вот и воспитывал пацанку. Надя и боец, и лидер. Токма вот жили они всегда тут, и общения внешнего у ней почти что и не было. Ток ты да братья-сёстры. Ну, то есть не ты, но ты понял.

Она вытерла одинокую слезинку, застрявшую в морщинах.

— Так и выросла, внешнего мира незнающая, многого непонимающая, привыкшая, что есть те, кому нужно подчиняться, и те, кто подчиняется ей. Прости, но ты был из вторых, а взял и поломал ей шаблоны. Потому и дурит, глупенькая, что воспитание слабое и однобокое у ней было. Что-то мать ей дала, но отец не одобрял их общение.

— Ага, и потому гадила напропалую? — усмехнулся я.

— Так тож она внимание твоё привлекала, дубина ты стоеросовая! Взрослый же мужик, понимать должон! Да и ничего серьёзно плохого или непоправимого Надежда тебе не сделала, не тот человек. Хотя, повторюсь, решать тебе. Одно могу утверждать точно — не со зла всё то было, а по молодости и недостатку опыту. Так что не злись на неё, прости девчушку.

— Так я уже простил! — рявкнул я в сердцах и тут же исправился. — Прости, Аманда, нервы сдают. В том-то и дело, что простил не я, точнее, не совсем я, точнее… Блин, это я от Макса, что ли, подцепил? Но ты ведь меня поняла?

— Конечно, поняла, — усмехнулась старушка. — Сама же тебе объясняла, я через это всё прох… — она прикусила язык, но было поздно. Я уже понял, что Аманда не договорила.

Все дальнейшие расспросы и уговоры ни к чему не привели. Старушка замкнулась в себе, как в раковине, наотрез отказываясь отвечать на любые вопросы. Я перебрал целую кучу вариантов будущего, и впервые мне это не помогло. Аманда молчала, как партизан в плену у немцев.

Осознав бесполезность допросов и выпытываний, успокоился. Откатив время на конец её фразы, я лишь уточнил:

— Ты не хочешь об этом поговорить?

— Я вообще не понимаю, о чём ты! — хитро блеснула молодыми глазками старушка.

На этом тема была закрыта, но знай, милая Аманда, мы к