"Война двух королев - Третий Рим". Компиляция. Книги 1-18 - Дмитрий Чайка

попытались пробиться поближе к телу Самослава и Марии, но пока у них ничего не выходило. Суровые парни с вислыми усами гнали их прочь. Аристократы империи уже забыли про несчастную Григорию, оплакивающую сына. Они просто списали ее со счетов. Сенаторы знали, что там, на Западе, землей владеет только император, а остальные ей лишь пользуются. И если это так, то они будут ползать по земле и глотать пыль, чтобы сохранить то, что дает им возможность жить в праздности и неге. Они будут унижаться и предавать друг друга, лишь бы пробиться поближе к трону. И все они ненавидели Александра, которые ехал в носилках императрицы и о чем-то говорил с ней. И как он умудрился взлететь к самому небу за такой короткий срок? Или он успел предать раньше, чем они? Сенаторы люто завидовали проклятому евнуху, обскакавшему их в нелегком деле дворцовой интриги. И теперь они, встав полукругом около ворот, готовы были поддержать восторженными криками все, что будет делать их новый повелитель. Но он смог их удивить.

Император подошел к воротам и махнул рукой. Из толпы вышел Святослав и прислонил к створке кавалерийский щит. По рядам знати прокатился недоуменный шепот.

— Молоток и гвозди тащите! — скомандовал Самослав, а потом прибил щит к воротам, не обращая внимания на изумленные взгляды сенаторов и евнухов.

— А что? — император критически осмотрел свою работу. — Я же обещал вам защиту. По-моему, очень даже неплохо получилось. Я, может быть, всегда хотел это сделать!

Дмитрий Чайка

Вой молодых волков

Глава 1

Январь 661 года. Братислава. Словенский экзархат. Римская империя.

Берислав въезжал в ворота столицы. Он был в Павии, где утрясал дела с наследством короля Ариперта. Тот стал совсем плох и угасал на глазах. Старый договор, который он заключил с императором Самославом, лангобарды прочно забыли, ну или сделали вид, что забыли. По крайней мере, сам Ариперт решил уйти в монастырь и попросил герцогов избрать вместо себя сыновей Бертари и Годеперта. А ведь отец предупреждал, что так может случиться, и это погрузит север Италии в пучину междоусобиц. Видит бог, Берислав пытался решить дело миром. Он отсутствовал почти четыре месяца, и новогодние праздники прошли без него. Ванда, конечно же, очень расстроилась, да и дети тоже. Эти дни священны для всей семьи, такой порядок завел еще отец, когда был жив.

Отец… Как же не хватает его! Ему было всего пятьдесят пять, но он оставался крепким, как скала. Какая глупая смерть! Какая-то уродливая, до невозможности дряхлая старуха подошла попросить благословения в церкви, и он не стал ее гнать. Она ударила его ножом и хохотала как безумная, даже когда ее рвал крючьями палач. Что-то орала про казненного мужа и зятя, про трех умерших дочерей и про свершившуюся месть. Сумасшедшая, наверное! Мама пришла тогда в пыточный подвал и ушла оттуда в слезах. Она явно что-то поняла, но рассказать не захотела. Мог бы рассказать Горан, но он умер лет десять назад… Берислав потом лично разговаривал со старухой, а когда узнал, кто она, приказал задушить по-тихому. Подумать только, мачеха самой императрицы! Не пойдет на пользу семье, если он вытащит наружу эту грязь. Он никому об этом не сказал, а с палачей взял клятву молчания.

Императору не помогло ничего. Старуха намазала нож какой-то дрянью, и он сгорел в огне лихоманки за несколько дней. Берислав так и не смог за эти годы разгадать загадку своего отца, как вдруг тот, уже отходя, сам рассказал ему все. Берислав неделю не мог прийти в себя, с трудом осознавая, что свалилось ему на голову. Ведь прав оказался владыка Григорий: послан был батюшка господом нашим на грешную землю, чтобы спасти ее от погибели. И он ее спас.

Разоренная холодом, войнами, оспой и чумой империя понемногу приходила в себя. Владимир разбил арабов в Каппадокии и Армении, а теперь, когда мусульмане сцепились в гражданской войне, там царит шаткий мир. Остановить тот натиск было нелегко, но Владимир начал массово переселять в Анатолию словен из Греции, жалуя землю за службу. Он давал наделы нищим свеям, данам, англам, саксам, тюрингам и вообще всем, кто только соглашался воевать. Даже литовцам с Дуная. Ведь пустой земли у него было полно, а тех, кто готов воевать — слишком мало. Князья поджали хвосты, а Теодорос Рштуни[593], ишхан Армении, наконец, умер. Больше среди правителей той земли никто не смог бросить вызов василевсу ромеев. Граница с мусульманами прошла по южным отрогам Тавра, где император Константинополя спешно строил замки и укреплял войска фем. Идти дальше, на просторы Ближнего Востока, стало бы форменным безумием. А еще Владимир разогнал полк схолариев, отправил на войну экскубиторов, а охранять свою особу доверил данам под командованием Олафа Харальдсона. И была их всего лишь тысяча мечей.

Владимир и Мария берегли каждый солид. Они перестали покупать новых евнухов, и их поголовье уже сократилось вдвое. Они попросту умирали от старости и болезней. Врачей, которые холостили мальчиков по медицинским показаниям, стали отправлять на службу в действующую армию, а потому эти операции как-то очень быстро делать перестали. Абхазия взвыла, а ее экономика провалилась в пропасть. Евнухи были единственным предметом их экспорта. Князья абасгов начали смотреть в сторону Халифата. Там их товар все еще был востребован. Арабы добили Персию и понемногу начали усваивать тамошние привычки. Путь на Кавказ им перекрыли хазары, путь на восток — Синд, а потому мусульмане потекли в Среднюю Азию, где уже столкнулись с танским Китаем, который находился на пике своего могущества. И только первая фитна, гражданская война после убийства халифа Усмана, остановила этот натиск. Дошло до того, что правитель Сирии Муавия, который воевал с халифом Али, запросил мира с ромеями и заплатил за него огромные деньги. Арабы заплатили императору Константинополя! С ума сойти! Но тем не менее, это был свершившийся факт. Согласно традициям арабов, у Муавии, как у родственника Усмана, были все права на титул халифа, но согласились с этим далеко не все. Шура, большой совет мекканской знати, поддержал двоюродного брата Пророка. Началась война…

Владимир, пользуясь передышкой, стал поглядывать на Грецию и Македонию, которые заселили словене. Он готовился вернуть эти земли в лоно Константинополя. Ведь его владения и так сократились до неприличных размеров. Без Африки, без Египта и без центра Италии с Римом и Равенной доходы императоров рухнули. У