Тимоти Зан - Трилогия Трауна-3: Последний приказ

Это всегда срабатывало, безрадостно думал он по дороге. Всегда. Так или иначе, неважно, куда их заносило и чем они там занимались, но я всегда как-то умудрялся догнать Люка.

И чем дальше он шел, тем больше ему казалось, что лучшее, что он может сделать, — это поторопиться.

* * *

— Хорошо, «Золото Гаррета», люки задраены, — сообщил равнодушный голос контролера. — Приготовьтесь получить расчетный курс.

— Понял вас, диспетчерская, — откликнулся Авес, отваливая от дока и не торопясь разворачивая фрахтовик.

Они давно были готовы, а посмотреть вокруг — так и все остальные тоже.

— А вот и он, — пробормотал себе под нос Гиллеспи. — Прямо по расписанию.

— А ты уверен, что это Маззик? — спросил Авес, всматриваясь в приближающийся корабль.

— Более чем, — отозвался Гиллеспи. — Хочешь, вызову его, сам убедишься.

Авес пожал плечами; гораздо больше его интересовало, что творится на верфях. Перед отлетом они загрузили в бортовые компьютеры всей группы очень хорошие коды, но стоило ли щекотать судьбе пятки и испытывать ее терпение?

— Не горячись, — посоветовал он Гиллеспи. — Давай подождем, когда у нас появится достойная тема для разговора.

Старик бросил на него странный взгляд.

— Ты переобщался с Когтем, — заметил дед. Авес уже придумал достойный ответ, когда все пошло к ситхам за пазуху.

— «Разрушители»! — пронзительно выкрикнула с пульта управления аудиосистемами Фон. — Выходят из гиперпрыжка!

— Векторы? — рявкнул Гиллеспи,

— Не трудись, — сказал ему Авес.

Ощущение было такое, будто в живот ему всадили нож и теперь из каких-то садистских побуждений проворачивали холодный клинок в ране. Да, впереди были «звездные разрушители», это точно, на границе верфей, только что завершили прыжок. А еще — дредноуты, фрегаты-«пиконосцы», ударные крейсера… Штурмовое соединение в полном составе, а потом еще немножко.

И практически все корабли их небольшой группы, которую удалось сколотить Каррде (да где же ты, босс?!!), оказались в самом центре бури.

— Итак, это все-таки ловушка, — ледяным тоном проговорил Гиллеспи.

— Похоже на то, — Авес в бессильной ярости смотрел, как перестраивается имперская армада.

Что-то было не так с их строем, что-то было неправильно.

— Авес, Гиллеспи, это Маззик, — прорвался сквозь помехи голос кореллианина. — Кажется, нас все-таки продали. Я сдаваться не собираюсь. А вы как ?

— А я думаю, что парни напрашиваются, поэтому будет только правильно, если они потеряют парочку «разрушителей», спасибо, конечно, — согласился старый контрабандист.

— В точности моя идея! — восхитился Маззик. — Жаль, что Каррде здесь нет, полюбовался бы, как мы уходим в блеске славы. Ему бы понравилось.

Кореллианин сделал многозначительную паузу. Авес чувствовал, как спину ему жгут взгляды Гиллеспи и Фон. Они пойдут навстречу смерти, уверенные, что Каррде продал их. Все они.

— Я с вами, — сипло сказал он. — Маззик, командуй, если хочешь.

— Спасибо, — ядовито хмыкнул кореллианин. — Я так и так собирался это сделать. Приготовились, первый удар хорошо бы нанести одновременно.

Авес бросил последний взгляд на флот противника… и в конце концов, до него дошло.

— Стойте! — завопил он так, что Фон уронила наушники. — Маззик, погоди! Ребята! Стойте! Мы им не нужны!

— Ты что, спайса объелся? — нелюбезно полюбопытствовал Гиллеспи. — Ты о чем бормочешь?

— Смотрите, вон там — тральщики! — продолжал неистовствовать Авес. — Сразу за группой «разрушителей»… видите их? Посмотрите, как они стоят.

Мгновение в эфире царила мертвая тишина. Первым опомнился, разумеется, быстрый на голову Маззик.

— Это не оградительный строй, — сказал он.

— Ты прав, не оградительный, — согласился Гиллеспи. — Эй, видите… там вторая группа — чуть дальше…

— Собираются кого-то выуживать из гиперпространства, — сказал Маззик, и голос у него был такой, словно кореллианин не верил собственным словам. — И очень долго не отпускать. Так, чтобы можно было разбить в пух и прах.

Авес посмотрел на Гиллеспи, Гиллеспи в свою очередь смотрел на Авеса.

— Нет, — выдохнул старик. — Ты же не думаешь… А я-то думал, что они будут бить по Тангрену..

— И я думал, — мрачно отозвался Авес; воображаемый нож, воткнутый в живот, вновь повернулся. — Ох, отыщу я этого Антиллеса…

— И что?

— Вытрясу душу, — пообещал Авес. — Итак, мы оба ошиблись.

— Или Траун, — Гиллеспи посмотрел на имперский флот, покачал головой. — Нет. Вероятно, нет

— Не паникуем, — энергично распорядился Маззик. — Если явится Республика, Империи станет не до нас. Мы придерживаемся графика и действуем по обстоятельствам .

— Уговорил, — вздохнул Авес. Вот ведь угораздило — затаиться посреди имперской базы во время атаки Новой Республики. Жуть.

— Вот что я тебе скажу, друг мой Авес, — задумчиво прокомментировал старый контрабандист. — Если мы унесем ноги, я собираюсь перекинуться парой слов с твоим боссом.

— Без вопросов, — Авес не мог отвести зачарованных глаз от имперской армады. — Я тебе больше скажу, я подержу его за руки, пока ты будешь с ним разговаривать.

* * *

Мара осторожно выглянула в коридор. Предосторожности оказались излишними — этот уровень был пуст и безлюден, как и три предыдущих.

— Все чисто, — шепнула она и шагнула с пожарной лестницы в коридор.

— Здесь тоже нет охраны? — уточнил Скайуокер, когда повторил ее маневр

— А смысла нет, — объяснила Мара. — На верхних уровнях, если не считать тронного зала и императорских покоев, никогда ничего особенного не было.

— Наверное, и до сих пор нет, — оптимистично высказался Скайуокер. — Где тут этот персональный лифт?

— За тем углом направо, — сказала она, махнув бластером в нужном направлении.

Больше по привычке, чем в силу насущной необходимости, она старалась идти бесшумно. Добралась до угла, свернула…

И обнаружила двух штурмовиков у дверей турболифта прямо по курсу. И дула их бластерных ружей уже поднимались, отслеживая ее.

Поскольку за угол она уже завернула и инерция движения работала против нее, ей не оставалось ничего другого, как упасть ничком. Она бросилась на пол, стреляя в падении. Один из штурмовиков опрокинулся назад — на его грудной броне полыхнула вспышка. Второй успел прицелиться ей в лицо…

И рефлекторно отпрыгнул, когда в него через весь коридор полетел лазерный меч Скайуокера. Меч, конечно, никому особенно не навредил — на таком расстоянии и без помощи Силы Скайуокер в снайперы явно не годился. Но он отвлек штурмовика, а именно это Маре и требовалось. В тот момент, когда имперец пригнулся, пропуская над собой жужжащий зеленый клинок, она аккуратно всадила в него два выстрела. Тот рухнул на пол и затих.

— Наверное, они не хотели, чтобы кто-нибудь туда прошел, — догадался Скайуокер.

— Наверное, — согласилась Мара, демонстративно не заметив его любезно протянутой руки и поднимаясь на ноги самостоятельно. — Пошли.

Кабина турболифта была заблокирована на этом уровне, но у Мары ушло всего несколько минут, чтобы вернуть ее в рабочее состояние. У этого турболифта было только четыре станции назначения — тот уровень, на котором они в данный момент пребывали, аварийный ангар для челноков, императорские покои и тронный зал. Мара выбрала последнюю, двери закрылись, и кабина поехала вверх. Путешествие оказалось коротким, через несколько секунд кабина остановилась, и открылась другая дверь — напротив той, через которую они вошли. Мара взяла себя в руки и шагнула вперед.

В тронный зал Императора… и в царство воспоминаний.

Здесь все осталось так, как она запомнила. Приглушенные огни подсветки стен и тягостный полумрак, который Император полагал весьма располагающим к медитации и размышлениям. Подвижная секция пола в дальнем конце зала — так он мог наблюдать со своего трона, как удостоившиеся аудиенции карабкаются к нему по лестнице. Экраны на стенах, которые позволяли ему отслеживать происходящее в его владениях.

Так, а что касается обзора владений…

Она повернулась налево и посмотрела поверх перил пандуса на обширное открытое пространство перед троном. Там в полутьме зала мерцала Галактика — двенадцати метров в поперечнике.

Это была не стандартная голограмма Галактики, какую можно встретить в школе или транспортной конторе, а гораздо более подробная версия, какие используются в военных штабах или командных центрах. Голограмма была выполнена в изысканной и абсолютно уникальной манере, для каждой из сотен миллиардов звезд здесь была своя крошечная искорка. Плавные изогнутые поверхности разных цветов обозначали границы политических регионов — Центральные миры, Внешние территории, Дикий космос и Неизведанные регионы. Император мог управлять изображением со своего трона — подсвечивать избранные системы, отслеживать военные кампании.