Барон Дубов. Том 12 - Михаил Капелькин

выпустил свою процентов на десять, и он не смог устоять на ногах, сев обратно.

— Ха! — веселилась Кремницкая. — Гоните деньги обратно, Максим Андреевич.

— Блин… я должен был догадаться… — расстроился тот и вернул деньги графине. После они оба встали и пошли на выход. — Давай, Зимин, возьми Дмитрия и сделаем, как вежливо просит барон Дубов.

— Вежливо? — проблеял тот.

— Предельно, — кивнул я.

Человек, которого звали Зимин, поднял спящего Дмитрия (я вспомнил, что это помощник Кремницкой), и все четверо вышли вон. Я закрыл дверь. Раздался стук.

— Барон Дубов, Имперская Канцелярия. Разрешите войти? — сказал Билибин со смешком в голосе.

Вот вроде ведёт себя как прежде, но я всё равно чувствую, как растёт между нами пропасть. Из-за его недоверия ко мне. Из-за того, что я скрываю Миту, опасаясь, что о ней прознают враги. Хотя главный Враг о ней, похоже, знает. Но есть и другие… Надо будет поговорить с Билибиным наедине. Потом.

— Входите. — Я открыл дверь, пропуская герцога и графиню, взял с рук Зимина Дмитрия и закрыл дверь прямо перед его носом.

— Он сам виноват, — пожал плечами Билибин и отпил из своего бокала. — Ладно, Коль, мы просто хотим узнать, что произошло, когда начались военные сборы.

И я им рассказал. Вкратце, естественно. Предъявил семена чёрного стекла, и они вызвали оживление. Затем предъявил голову османского адмирала и ещё нескольких высокопоставленных офицеров из осман.

— Считай, что награда уже на твоём банковском счёте, — сообщил Билибин, забирая головы в своё пространственное кольцо. — А пару зерён я бы взял себе для исследований, если позволишь, конечно.

Я позволил. Но большую часть себе оставил. Хочу сам изучить, как будет время.

— Что ж, — Билибин поднялся со своего кресла, отставив бокал, подошёл к камину, поворошил угли кочергой, — всё выглядит так, будто вы попали в западню Врага, но в последний момент сумели расстроить его планы и оказались в тылу осман. Очень, надо сказать, вовремя там оказались. Можно сказать, выиграли войну! — Он взмахнул руками, в одной из которых оставалась кочерга. Герцог улыбался, но глаза его были холодны. — Знаешь, я думаю, что война с Османской Империей тоже часть плана Саранчи. Внушить другим главам государств, что они способны и рыбку съесть, и косточкой не подавиться, а потом смотреть, как они сами приближают победу Саранчи. И ты вновь расстроил Вражеские планы.

Он помолчал, я тоже. Мне его взгляд не нравился.

— Ладно, мы узнали всё, что хотели. Спасибо за уделённое время, барон Дубов.

Билибин вдруг перешёл на «вы». Тоже нехороший знак. Дмитрия, которого я ещё перед началом рассказа положил на диван, разбудили, и троица прошла мимо меня к выходу.

— Только ещё один маленький вопрос, — вдруг обернулся герцог и посмотрел на меня. Посмотрел, как на врага, на преступника, которого нужно расколоть. — Для кого была устроена эта западня?

Глава 4

Герцог Билибин замер в дверях, смотря на меня. Рядом с ним стояла графиня Кремницкая и непонимающе переводила взгляд то на меня, то на него. Её помощник Дмитрий снова задремал, привалившись к стене. Серые глаза Билибина смотрели цепко и пронзительно.

— Полагаю, для кого была устроена эта западня, стоит спросить у того, кто её устроил, — ответил я на его вопрос.

— Да, — кивнул герцог, — только жаль, что он умер.

— Не знаю, — пожал я плечами, — когда я в первый раз убил Анатолия Борисовича, точнее, того, кто занял его место, я тоже подумал, что он мёртв. А потом из земли вылезла эта чёртова тварь. Вы, герцог, — подчеркнул обращение «вы», — можете смотаться туда и попробовать задать свои вопросы тому дубу, который растёт из мёртвого монстра. Вдруг ответит…

— Сомневаюсь, что у него сведений больше, чем у обломков метеорита из вашего поместья…

— Господа, не сочтите за грубость, что вмешиваюсь, — официальным тоном, в котором слышалась опаска, произнесла графиня Кремницкая. Кстати, цвет лица у неё был более здоровый, и вообще она чуть-чуть округлилась. Особенно в некоторых приятных местах. Мой глаз сам собой на этих местах задержался. Вот что делает с человеком отказ от курения. — По-моему, всё ясно как день. Нам известно, что князь Деникин сотрудничал с Врагом…

— Только я ещё не выяснил, каким образом они связывались… — зевнул Дмитрий, приоткрыв один глаз. Потом опять закрыл.

— Да, — кивнула Марфа, — и во время мятежа в боях принимал участие царевич Павел. Своим даром он уничтожил часть воздушного флота Деникина. Очевидно, что Деникин узнал, с кем имеет дело, и успел сообщить об этом врагу. Вероятно, западня была устроена с целью похитить или убить царевича. Ведь он, если я не ошибаюсь, обладает точно таким же даром, каким обладал несколько веков назад первый Император. Саранча боится его, вот и попыталась убрать. Агенты Врага повсюду, Ваше Сиятельство… — закончила, обращаясь к герцогу, графиня.

— Возможно, ты права, Марфа, — мягко улыбнулся Билибин, не сводя с меня цепкого взгляда. — Возможно… За сим позвольте откланяться, Ваше Благородие…

С этими словами герцог вышел, а за ним, пожав плечами, вышла и графиня, утащив сонного помощника. Я захлопнул дверь и едва подавил желание садануть по ней кулаком.

Дурацкая получалась ситуация. И она меня бесила. Герцог делал свою работу, пытаясь выяснить мотивы и цели Саранчи, а я укрывал Миту, чтобы правду о ней никто не узнал. Марфа верно заметила: агенты Врага повсюду. Наверняка они есть и в Имперской Канцелярии. Хотя герцог задал правильный вопрос. Для кого была эта западня?

Я думаю, что для всех сразу. Для меня, царевича и Миты. Враг наверняка хотел трёх зайцев одним выстрелом убить, но мы ему помешали. В любом случае выходит так, что Он знает о Мите. Не может не знать. Как минимум видел её глазами Анатолия Борисовича. Но есть ещё одна причина, почему я не хочу выдавать её Билибину. Канцелярия захочет узнать, для чего она врагу, а ради такой благой цели они не побоятся её препарировать. А я этого не допущу. Я сам всё узнаю безо всяких вскрытий. А там уже решу, говорить об этом кому-то или нет.

И чем скорее я это сделаю, тем лучше.

Но не прямо сейчас, конечно. Лучше сперва дождаться, когда Билибин покинет здание академии.

Лишь спустя пару часов я послал Мите мысленный сигнал, чтобы она зашла ко мне. И честно рассказал ей, что хочу узнать и почему.

— А… как? — спросила она, смущённо глядя на меня снизу вверх.

В моей руке появился артефакт, завёрнутый в ткань. Я приподнял её и показал кусочек шара, внутри которого клубился тёмный