КОМ-6 (Казачий Особый Механизированный, часть 6) - Ольга Войлошникова

я за всю неделю метаний по вражеским тылам. И форму мне на смену принесли, а ту всю в чистку сдал. Из развлечений — вид на сад да цельный шкаф с книгами, так я весь вечер и прочитал, а потом с чистой совестью продрых.

Утром позавтракал в гордом одиночестве. Потом явился цирюльник, бороду мне выбрил, усы в идеальное состояние привёл.

Снова читал да яблоки со скуки грыз, целую вазу мне приволокли. За обедом, думал, опять буду один сидеть — ан, нет, является торжественный слуга с моей парадной формой:

— Илья Алексеевич, к двум просят быть готовыми. Вы отправляетесь сопровождать его Величество.

— Понял, — говорю, — не дурак. Есть быть готовым.

А всё ж таки не по себе. Впрочем, не съедят же меня там?

Подавятся.

Очень надеюсь.

В САМЫХ ВЕРХНИХ КРУГАХ

Государя российского сопровождали несколько военных в разных чинах (не совсем понятного мне назначения). Я в этой небольшой толпе весьма надеялся затеряться. Держался позади, молчал, резких движений не делал.

Прошли мы порталом в гораздо более помпезную, нежели вчера, столовую. Стол на изрядное количество персон накрыт, золото, хрусталя́, цветочки в вазочках.

Смотрю — с другой стороны тоже открывается портал, и оттуда самолично кайзер со свитой валит. Вильгельм десятый, которому за латинскую Х добрый русский народ насочинял всяких прозвищ, на «х» начинающихся.

Это что же — мы не к нему прибыли? Поди, на нейтральную территорию, чтоб никому не зудело «царственного брата» за жабры прихватить. Мне, понятно, ничего не объясняют. Один из секретарей только, смотрю, поближе держится да в случае чего кивает мне иль глазами таращит, мол: туда ходи, сюда вставай. Вслух-то подсказывать не по этикету, так он старается изо всех сил. Аж жалко мне его стало, в этакой неудобной диспозиции.

Кайзер русское представительство глазом окинул, понял, что сыночка не привели — насупился. А наш Андрей Фёдорович словно и не замечает этой надутости. Первый за стол сел, да этак радушно всех приглашает, дескать: садитесь-садитесь, господа, потолкуем по-свойски. И тут, к моему вящему изумлению, оказалось, что не только Андрей Фёдорович по-немецки бодро шпрехает, но и Вильгельм Вильгельмович — по-русски весьма свободно, и даже почти без акцента!

— Угощайтесь, господа! — щедро повёл рукой русский император, и вся наша половина принялась угощаться. А как не есть-то, когда приказ?

Немцы-то нас самих сожрать готовы.

Ну ещё бы! О таких делах речь вести собираются!

— Спасибо, мой царственный брат, мы сыты, — благовоспитанно выдавил кайзер.

— Да перестань, Вилли! — Андрей Фёдорович был само радушие. — Ну какие разговоры на голодные зубы! Ты посмотри, какая славная икорка? Говорят, ты предпочитаешь чёрную? А я, брат, более — красную. И именно чтоб дальневосточную. Очень, очень хороша!

Он его нарочно дразнит?

Надо думать, да.

В таком духе разговор продолжался, пока русский император не изволил отведать не менее пяти блюд. Ну и мы налегали — со вкусом, но без жадности. Приличия, всё ж таки!

Кайзер ждал, изо всех сил не раздувая ноздри. Свита его на протяжении всего обеда сидела, не шевелясь. Разве что кое-кто крепче прижимал к себе папочки (в которых, полагать надо, лежали очень важные бумаги) и плотнее поджимал губы.

Наконец понесли кофе и десерты. К этому моменту кайзер дважды почти взял себя в руки и дважды вновь озверел, будучи подкушен тонкими русскими поддёвочками. Снаружи это проявлялось разве что сильнее сжавшимися челюстями да покрасневшими глазами, но Зверя не обманешь!

— Полагаю, сейчас мы можем перейти к делу? — спросил Вильгельм, резко отодвинув в сторону нетронутую кружечку кофе. Напиток плеснулся на блюдце.

— Очень, очень вкусный кофе, — с удовольствием сказал Андрей Фёдорович. — Могут же, шельмы, когда захотят. Что ж, давай и о делах.

Кайзер сцепил перед собой руки:

— Насколько мне известно, мой царственный брат, Великая Германская империя не объявляла и не вела военных действий в отношении Российской империи.

Андрей Фёдорович выжидательно и как бы слегка удивлённо приподнял брови.

— В свете этого я хотел бы знать, — в голосе Вильгельма Вильгельмовича заскрежетал металл, — на каком основании русская армия захватила демонстрационный германский шагоход, направленный на территорию наших союзников с единственной целью: явить дружественным войскам образец технической мощи Германской империи⁈

— М-м-м! — протянул Андрей Фёдорович. — Исключительно демонстрационный шагоход?

— Да! — Кайзер с трудом удержал кулак, чтобы не грохнуть им по столу. — И у нас есть тому документальное подтверждение! Вот данные о подготавливаемом параде!

Один из германских сопровождающих тут же вскочил, протягивая свою папку.

— Ах, оставьте! — добродушно усмехнулся Андрей Фёдорович, слегка отмахиваясь. — Эти бумаги у нас и у самих есть. — Немецкий секретарь едва не подавился. — А вот по части демонстрационных целей, — тем же тоном продолжил русский император, — у меня лично есть изрядные сомнения. Коли речь шла исключительно о парадном предназначении — к чему полная боеготовность машины и под завязку загруженный боекомплект? Не надо убеждать меня, что вы собирались расстрелять японский парад. И в таком снаряжённом виде, — Андрей Фёдорович покачал головой, словно журящая шалунов нянька, — «Кайзер» явился на линию боевого соприкосновения русских и японских войск и вступил в бой с шагоходом казачьего механизированного подразделения. К счастью казаков, экипаж «Кайзера» повёл себя крайне непрофессионально…

Кажись, воздух начал слегка гудеть?

— … и был захвачен в плен. Вместе с машиной. Согласно русскому военному праву, техника, захваченная казаками в бою, является их личным трофеем. О чём были составлены соответствующие документы.

Теперь пришла очередь русских секретарей передавать папочки с копиями.

— Более того, — Андрей Фёдорович душевно улыбнулся, — инцидент на этом не завершился. В тот же день казачьи позиции были атакованы двумя «Тиграми» при поддержке шести шагоходов северояпонской армии. Мы имеем желание выразить вам некоторое недоумение, мой царственный брат. Примите нашу ноту, — поднялся и передал папку ещё один секретарь. — Я надеюсь, вскоре мы услышим внятный ответ: воюет ли Германская империя с Российской — или же это было досадное недоразумение? — Император уютно, почти по-домашнему откинулся в кресле. — Таким образом, «Кайзера» у меня нет, а «Тигров» я с удовольствием отдал бы на освидетельствование, но, боюсь, от них мало что осталось.

Кайзер Вильгельм молчал, играя желваками.

Ох и злится…

Ещё бы!

Губы у кайзера практически побелели:

— От имени Великой Германской империи я приношу извинения Российской империи и уверения в том, что