NeuroSoul Том 1. - Данила Скит

— Включите его, — попросил Дэвид, возвращая торговцу его товар. — Я хочу послушать, как он говорит.

— Что ж, это я могу, — с охотой ответил торговец, принимая пухлыми пальцами многогранник. — Ночь темна, а вы мой первый посетитель за весь сегодняшний вечер. Должен же Берти Олива отобрать у Стенли хотя бы два его монеро.

Затаив дыхание, Дэвид следил за каждым движением ловких пальцев. Как они прикоснулись к темным граням, отражающим ядовитый неон, как прошлись подушечками по белой полоске одного из ребер многогранника… он не замечал ее раньше, она была слишком тонкая.

— Анпейту двадцать-восемнадцать. Активация, — шлепнул губами Берти Олива, поднеся дыхание прямо к искусственному интеллекту.

Белесый пар окутал многогранник, лизнув мокротой глянцевые грани. Молчание… ничего так и не произошло. Ии не изменил цвета, не вспыхнул яркой вспышкой и не почернел еще больше, он даже не дрогнул, оставшись безмолвным гладким камушком.

— Что с ним? — обеспокоился Дэвид.

— Хм… какая досада. Этот, видимо, мертв.

— Может, у него закончился заряд? — с надеждой спросил Дэвид, ему почему-то не хотелось, чтобы этот разум умер, хоть он и побаивался искусственных интеллектов, как и киборгов, как и все искусственное, что не рождено. — Можно зарядить его и попробовать снова.

— О, это работает не так, — покачал головой Берти Олива. — Старые дендровые ядра заряжаются энергией солнца. А Арсианское небо, как видите, не слишком щедрое. — Он задрал голову, безуспешно оценивая небо. — Слишком долго я не выгуливал этих малышей на свежем воздухе, боюсь, некоторые из них совсем зачахли… — Олива раздосадовался, отбросив в сторону еще один бесполезный многогранник, третий по счету.

— У них должен быть режим энергосбережения.

— Хм… а ведь вы правы, один год — не срок, вряд ли они могли умереть за это время. При уменьшении энергии ядра должны перейти на экономию, просто уснуть… Ай-яй-яй, — Олива покачал головой. — Наверное, они слишком долго находились в одиночестве. Надо было хотя бы включить их, чтобы переговаривались между собой… как печально… отсутствие общения для этих малышей смертельней, чем долгая голодовка. Они могли умереть от тоски, или сойти с ума. Тогда они не стоят даже двух монеро. Если я найду хотя бы один живой, отдам его вам бесплатно.

— И не попросите даже двух монеро? — как-то глупо переспросил Дэвид, обрадовавшись такому бесполезному подарку.

— А почему же нет?

— Вы торговец, — напомнил ему Дэвид. — Торговцы всегда жадные…

Берти олива рассмеялся, обхватив ладошками живот.

— Рассмешили… хоть и правда. Мне не нужны синяки от недовольных клиентов, хватает и других. Эти малыши были отсоединены от общей сети при формировании своего интеллекта. У таких нет ни рук, ни ног, поэтому их обучение было фрагментарным, ограниченным. Они редко понимают, кто они и что делать в этом мире. Поэтому делают, что скажут. Спросишь прогноз погоды — будет прогноз погоды. Они даже могут запомнить имена ваших любовниц и составить графики, чтобы они не пересекались друг с другом. Но толку, если они перепутают Стефани с Камиллой и те расцарапают вам лицо? — задумчиво проговорил торговец. — Когда они сходят с ума, то могут перепутать не только это… царапины на лице заживают долго, скажу я вам… Хотя, с каким хладнокровием эти милые малыши путали графики… возможно, виновато не безумие. Может, они это специально делали? Если так, мне останется их только выбросить.

«Этот мир сошел с ума, — подумал Дэвид, — Весь этот мир сумасшедший, не только эти брелки. С каждым днем все больше и больше». После развала Союза ему все чаще приходила в голову эта мысль, потому что в детстве все было просто и хорошо, а сейчас приходится много считать.

— Дайте мне корзину, я поищу сам, — ответил Дэвид, протягивая широкую ладонь. — Все равно вы хотите их выкинуть.

— Держите, — Олива поспешно всучил кучку темных камней в руки Дэвиду, сразу же переключив внимание на невысокого тощего незнакомца с механическим вороном на плече.

Новый покупатель, более потенциальный, чем сам Дэвид, мало чем отличался от остальных зевак, ждавших транспорт. Ядовитые цвета и безликие плащи делали жителей окраин похожими друг на друга больше, чем темнота. Тем более, лица его не было видно, и даже головы — все скрылось под широким капюшоном. Незнакомец склонился над безделушками, с интересом рассматривая ромашку. Дэвид оторвался от многогранников, взглянув на ворона. Сначала ему показалось, что это дроид. Сторона, доступная его взору, была сплетена из сверкающего нановолокна и черных транзитных нитей.

— Покажите, как он работает, — глухо отозвался обладатель ворона, ткнув пальцем в белые лепестки.

— Работает! Работает! — задрав стальной клюв, загоготал ворон. — Работает!

Ромашка завибрировала. Ворон распахнул черные крылья, сверкнув тонкими нитями, скользящими промеж черных, как смоль перьев. Он вертел головой туда-сюда, резко заламывая шею. Правый глаз, со стороны Дэвида, горел красным. Интересно, он понимает, о чем говорят? Стальные тонкие лапки впились в глянцевый плащ. Они то и дело скользили, поэтому ворону приходилось все время расправлять шелковые крылья, чтобы удержать равновесие.

«Это не дроид, — с изумлением догадался Дэвид, — это киборг». Другой глаз у ворона был совершенно обычным — черным, как и полагается настоящему ворону. Дэвид увидел это, когда птица резко повернула голову, в очередной раз заломив шею. Это была ювелирная, очень тонкая работа, стоившая гораздо больше, чем тридцать монеро. Не удивительно, что торговец сразу потерял к нему интерес. Будь у него такой ворон, он бы тоже сошел за богатого.

— Кто здесь?! — громко спросил ворон, пока его хозяин забавлялся с безделушками. — Кто здесь, кто здесь?!

Взмах, еще взмах — и холодный воздух Арсии плавно нырнул в шелковые смоляные перья. Перышки зашевелились, словно живые. Птичьи суставчики напряглись, заставив когти впиться в ткань. Дэвиду нравилось наблюдать за ним. Ворон походил на забавную игрушку, особенно когда открывал и закрывал клюв. Только думать так было не совсем красиво. Все же, у него в его груди бьется сердце, и он живой.

А бьется ли? Дэвид поймал себя на мысли, что не знает этого. Несомненно, мозг у него птичий — иначе это был уже не киборг. Искусственные животные интеллекты не создавались для развлечения, их не найти в частных руках. Особенно на окраине, на плече у прохожего, рассматривающего ромашки. Соколы могли летать в небе, жуки перебирать толщу породы, но все они имели государственную маркировку. А это просто ворон на плече. Ничего серьезного.

Только сердце у него вполне могло быть искусственным, если вообще имелось. Присутствие сердца не входило в обязательный перечень, признающий существо живым. В этот перечень входил