Рыцарь Резервации - Александр Артемов

— вздохнула Метта. — Он какой-то хер с другого поезда, много неоправданно экономит и гнет тут все под себя. Даже штат боевых магов сократил вдвое. Думаю, поэтому они и гоняли простолюдинов по вагонам. Все это идея этого жирного!

Я пожал плечами, и где-то минут пять мы с моим новым приятелем ели молча. Женя лопал так самозабвенно, что мне показалось, что он сейчас утонет в тарелке. Шпилька уже была тут как тут и, мяукнув, прыгнула мне на колени. Я попытался угостить ее сосиской, но усатая гордо отвернула мордочку.

— Девушке мог бы и предложить бокал вина! — заметила Метта, пристроившись ко мне с боку.

Кстати, вино тут тоже было, но моя подруга все равно бесплотная, а пить вином кошку как-то совсем странно.

— Впервые вижу такую… — тем временем, проговорил Устинов, выглянув из тарелки. Смотрел он на Шпильку, естественно.

— … кошку, которая отказывается от сосиски? — улыбнулся я. — Я, наверное, тоже.

— Да нет, — пригляделся он к Шпильке. — Я про сосиску, но и кошек я вообще ни разу не видел. Можно?

— Можно…

От удивления я едва не упустил вилку, когда парень взял сосиску, осторожно понюхал и, слегонца откусив от нее кусочек, тут же запихнул в рот целиком.

— Во дает! — хихикнула Метта.

— У меня дома ни того, ни другого давно не водится… — проговорил он с набитым ртом. — Вообще кошки — аристократические животные, и их заводят сугубо дворяне. Уж больно они прожорливы, а толку от них ноль. Я про кошек.

— В смысле? А как же ловля мышей?

— Мышей я и сам ловлю неплохо! Зачем на это дело кошка? Кстати, спасибо за то, что не прогнали с порога. Вовек не забуду, а то в теплушке, которую они называют «четвертый класс» прямо дубак… Быстрей бы выехать из Резервации, а то мы там прямо умираем.

Тут он прав. На территории Резервации погода выделывает просто фантастические фортели, и посреди зимы там легко могут расти цветы, а вот летом бушевать пурга. Стекла вагона-ресторана, кстати, уже начали покрываться инеем.

— Или территория Резервации напоминает лунную поверхность, — заметила Метта, которая в свое время пролистала кучу книг про эти земли, а потом нашептывала мне на ухо каждую ночь.

Начальник во время своих славословий уверял, что вот-вот мы доберемся до границы этого негостеприимного края и отправимся дальше к краю континента. Это радовало.

— Одно жалко, — вздохнул Женя. — Трупики зря пропадают. Я бы их отнес своим, кто остался мерзнуть в теплушке…

— А им он зачем?

— Ну, их съесть же можно! А в вагоне для простолюдинов есть девочки, которые как и я с вечера ни крошки в рот не брали. Они бы их пожарили, и с лучком…

Метта икнула. Шпилька же выглянула из-за стола и странно заурчала.

— И ты бы сожрал гремлина⁈ — удивился я и, при одной мысли об одном из тех мерзких существ, меня передернуло.

Механик не в счет — он был куда симпатичней, но и его я не стал бы совать в рот ни за какие деньги. Пришлось спрятать его в багажном отделении купе и дать будильник на разборку. Пускай пока посидит под замком, пока пыль не уляжется.

— А куда деваться? — пожал плечами Устинов, облизывая ложку. — У нас в деревне иной раз другой еды и нет, а торговцев «запчастями» монстров никто и в глаза не видел. Вот я и приноровился, да и мы с голодухи чем только живот не набиваем… Простите, вы будете есть этот хлеб?

— Прощаю, — сказал я и пододвинул ему тарелку с воздушным белым хлебом, — но в моем присутствии гремлинов не едят. Понял?

— Угу, ваше благородие, — проговорил он, заинтересованно тыкая пальцем в хлеб. — Как вас, прошу прощения?

— Давай без формальностей, — сказал я, — и, раз мы с тобой дрались плечом к плечу, то и нечего через слово называть меня благородием. По крайней мере, один на один.

— Ладно, — кивнул он и, наконец, сунул кусок в рот. — И все фе?..

— Илья тет-а-тет. Илья Тимофеевич на людях.

— Товда я Веня! Хстати, вафе бл… Ух! В смысле Илья Тимофеевич!

Когда мы закончили с едой, в ресторане показалась куча хмурых аристократов, и они встретили присутствие Жени с явным неудовольствием.

— Дожили! — шипел один из хлыщей себе под нос. — Сначала гремлины в стенах, а теперь еще и хам за столом с аристократами! Лакей! Лакей!

— Прошу-с, ничего сделать нельзя-с, — защебетал подбежавший официант, — этот молодой человек помог избавить поезд от гремлинов-с!

— И ради этого нам нужно терпеть хамье⁈ Шампанского мне!

Мой товарищ, однако, не смутился и, спросив у меня разрешения, начал собирать со столов недоеденные куски.

— Мои друзья пальчики оближут! — хихикал он, набирая полные пакеты. Окружающие смотрели на него как на дикаря.

И с каждой секундой их лица становились все мрачнее и мрачнее.

Глава 3

— Ну в общем, я прихожу и вижу! Ух! И я ему в морду кипяток! Бамс! А он как заискриться! — рассказывал Устинов, активно жестикулируя, пока мы с ним сидели на диване в купе начальника поезда. — А потом изо всех щелей полезли…

Я слегка ударил болтуна по ноге, пока он не спалил «жучков» Метты перед незнакомцем.

— Что-что?.. — незаинтересованно переспросил толстый хозяин купе по имени Степан Варфоломеевич Бездомный — начальник «Урагана». В лучах лампы его лысина светилась так ярко, что мне иногда казалось, что именно она освещала это богато обставленное помещение.

Рядом с его рабочим столом стоял Герман Георгиевич Геллер, и он был сотрудником Лиги Истребителей, или кратко ЛИС. Направлялся он в Резервацию-17 в рабочую командировку. Свой примечательный посох Геллер пристроил в угол. Шпилька, сидящая у меня на коленях, вот уже пятнадцать минут глаз с него не спускала.

— Эмм… — скосил на меня глаза Женя, а я еще и ущипнул чересчур разговорившегося болтуна.

Нет, в этом мире умели приручать разных магических тварей, но напоказ выставлять их способности — дело неразумное. Предупрежден о способностях врага, значит, имеешь лишний шанс в бою. Собрался ли я драться с Геллером? А кто знает…

— … их собратья, — поправился Женя, а затем снова завел прежнюю шарманку: —