Тонкие грани (том 4) (СИ) - Кири Кирико

— Не сейчас.

— Да, не сейчас. Тс-с-с… — и принялась её укачивать на руках, что-то нашёптывая.

На следующем перекрёстке, правда, мы всё же зацепили человека: сшибли велосипедиста, который переходил дорогу по переходу. Я бы даже и не заметил этого, если бы не глухой удар и валяющийся человек с велосипедом на дороге, когда мы уезжали дальше. К сожалению, помочь у нас ему не было ни времени, ни возможности.

Каждый раз, когда машину кренило на левый бок, что-то буквально скрежетало по асфальту, будто мы тащили на себе кусок металла. Проехав пару кварталов, свернули налево. А потом ещё раз направо и налево. Я постоянно поглядывал назад, но ни погони, ни преследования не видел. Но и сказать, что мы точно смогли вырваться, я тоже не мог. Поэтому приказал Джеку гнать ещё несколько кварталов и сворачивать на каждом перекрёстке, чтоб наверняка избавиться от возможной слежки, так как я почти уверен, что за нами уже выехали, чтоб добить. И что-то мне подсказывает, что машина ещё одного обстрела не выдержит.

Я даже примерно не мог сказать, сколько мы проехали, прежде чем наконец свернули в один из неприметных дворов, где и остановились. Но это был не конец — если у убийц есть связи с соколами, а они наверняка у тех есть, место, куда мы приехали, не станет для нападавших секретом. Поэтому наш побег ещё не закончился.

Только оказавшись снаружи, я мог полностью оценить, от чего нас спас бронированный автомобиль Бурого.

На нём не было ни единого живого места, кроме кормы. Практически весь он был в дырках от пуль. Буквально изорванный ими, с облезающей краской. Про стекло говорить вообще не имеет смысла: снаружи оно было разбито до белого крошева, будто кто-то намеренно раздробил верхний слой. Я даже видел, как из него в некоторых местах торчат пули, которые застряли в нём.

Левый борт был смят. Двери были буквально изорваны в клочья и даже отсюда были видны бронированные стальные листы, которые создавали в машине капсулу. Один из кусков металла, что раньше был внешней частью двери, торчал из неё, видимо, цепляясь за землю и создавая тот самый металлический скрежет. Сами двери выглядели теперь, будто их кошки со стальными ногтями подрали. Плюс они были вмяты внутрь, как если бы нам в борт врезались. Не удивительно, что мы даже открыть не смогли их.

Машину можно было теперь отправлять на слом.

Глава 149

Мы спрятались в одном из подъездов многочисленных домов, отойдя от машины на несколько кварталов. Поднялись на самый верхний этаж, где и остались. Выше был только чердак, куда нам дорогу перекрывала решётка на замке. В крайнем случае, если понадобится, вломимся в одну из квартир, где и будем держать оборону. Единственное, что было плохо — у нас кроме пистолетов ничего не было. И пусть каждый был вооружён, особо ими не поотстреливаешься.

— Сэндмэн, это я, — созвонился я, когда мы затаились. Даже Эйко успокоилась под убаюкивающий голос Феи. — Как у вас там?

— Когда мы приехали, они уже смотали удочки. Но парни вроде кого-то засекли.

— Какие парни? — не понял я. — Наши?

— Нет, соколы. Сказали, что видели раскуроченный джип, который промчался по улице, а следом через несколько минут за ним промчались несколько машин. Вот сейчас их и ищем. Всех подняли, но сам понимаешь…

— Город большой, знаю. Потому бери соколов, что видели машины, и пройдись по всем боевикам. Может смогут опознать. Но это кто-то из наших, так что аккуратнее.

— Думаешь, наши?

— Сто процентов. Так что ищите. Мы вроде оторвались и пока затаились, так что всё под контролем. Пока что.

— За вами выслать кого-нибудь?

— Не надо, — не дай бог хвост приведут за собой. — Лучше ищите их.

— Понял. Жди новостей тогда, но сразу скажу, это займёт время.

Послышались гудки.

— А ты уверен, что это не он устроил засаду? — спросила Фея, когда я отнял трубку от уха.

— Я ни в чём не уверен, — покачал я головой. — С тем же успехом предателем можешь быть и ты.

— Могу. Но не стала бы собой рисковать так.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А может и стала, кто тебя знает, — ответил я, сев около неё. — Как Эйко?

— Вроде нормально. Спит пока, но нужен врач. Пусть осмотрит. После взрыва кто знает, что могло произойти.

— Слушай, Томми, а почему ты решил, что это кто-то из наших напал? — спросил Джек. Он сидел на несколько ступенек ниже нас. Сейчас мы выглядели, наверное, как те самые люди, что любят оккупировать ступеньки в подъездах. Только бутылок пива не хватает.

— Потому что только наши знали о собрании.

— Но подстроить мог и Брюссель.

— Однако мы живы, — немного подумав, я всё же решил поделиться своими мыслями. — Будь это Брюссель, он бы расстреливал нас из крупнокалиберных пулемётов с бронебойными пулями. Или РПГ использовал. Там, в складах, глухо, людей нет, никого нет, можно и разгуляться немного. Из машины сделали бы решето, а из нас — начинку для консервов. Но эти стреляли из обычных автоматов. Может был пулемёт, но точно не крупнокалиберный. И точно без бронебойных патронов, самые обычные, что есть.

— С чего ты взял?

— С того, что сомневаюсь, что у Бурого машины такого высокого класса защиты, чтоб сдержать бронебойную пулю из автомата. Бронебои — это дорогое и довольно редкое удовольствие. На чёрном рынке их довольно сложно достать в больших количествах.

— У меня были, — кивнула Фея. — Но только на особый случай.

— И у Бурого были, тоже на особый случай.

Я помню, как мы использовали их при защите дома Соломона от наёмников Мачо.

— Будь это люди Брюссели, они бы подготовились по полной. Эти же, судя по всему, использовали то, что есть. И я подозреваю, что они просто стащили, что могли, без шума и пыли со склада Соломона. Автоматы, патроны и взрывчатку. И они явно не ожидали бронированный автомобиль встретить. Будь это тот картель, такого промаха он бы не допустил.

— У Соломона нет бронебойных пуль? — удивился Джек.

— Есть, наверное. Где-нибудь в схроне на особый случай. Скажем так, это те вещи, за которыми следят и выдают под расписку. Плюс будь это Брюссель, он бы использовал наёмников, чтоб не палить такой козырь, как стукачей. Но я почти уверен, что когда мы найдём нападавших, ими окажется кто-то из боевиков.

А вообще, нам очень повезло. Подъедь мы ближе, вполне возможно, что и не выбрались бы. На это меня навело воспоминание о машине, которая сдавала назад и подорвалась. Кстати говоря, а чего вдруг Джек-то и не подъехал ближе? Почему до последнего держал такую большую дистанцию?

Я невольно покосился на него.

— Хорошо, что ты не подъехал ближе, — невзначай бросил я. — Могли бы так же подорваться, как та легковушка.

— Думаешь, заминировали проезд?

— Может быть выстрелили из гранатомёта, — предположила Фея. — Поэтому легковушку подорвали, а нас лишь зацепило. Они промахнулись.

Да, может быть. А может и нет, потому что я пока не знаю, что с той машиной.

— Да… повезло… — протянул Джек, почесав затылок. — Блин, реально, подъедь ближе, могли бы и подорваться. Бр-р-р… — он обнял себя руками, — как представлю, насколько близко были к смерти, так в дрожь бросает. Это ты хорошо догадался машину бронированную взять.

— Просто предположил. Потому что поступил бы точно так же в этой ситуации.

Вернее, я именно так и поступил. Ударил по Бурому сразу после того, как всё было кончено. В такой ситуации, когда закончилось очень сложное дело, любой немного да расслабится, думая, что всё закончилось. Хотя я думаю, не будь вокруг него столько событий и людей, за которыми надо следить, — а это подпольная война против всех, — смог бы он отбиться? Смог бы быть всегда на стрёме и готовым? Наверное, да. Ведь сконцентрируйся Бурый конкретно на мне, и запросто смог бы вывести на чистую воду. Не доверяй он так Французу, а проверь всё сам едва ли не лично, и вряд ли я смог бы всё скрыть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но теперь я в точно такой же ситуации: передо мной есть человек, которому я хочу доверять полностью и вокруг меня слишком много чего происходит — куча проблем, которые надо решить и которые забирают всё моё внимание. Поэтому меня гложет неприятное чувство, что я вполне могу повторить судьбу Бурого, найдись такой же, кто будет строить за моей спиной козни и не светить собой.